Арена 13. Жертва - [20]

– Зима была холодной, и Хоб не ограничивался охотой на улицах. Он врывался в дома и выхватывал людей прямо из постелей, главным образом женщин. Он как будто специально выбирал тех, кто работает в Колесе. Забрал жену одного шаблонщика и дочерей двух бойцов Арены 13.

Это показалось мне тревожным знаком. Обычно Хоб не трогал тех, кто имел отношение к Колесу, приходя лишь на Арену 13. Выходит, теперь мы все – его возможные жертвы.

– Неужели гвардия ничего не предприняла?

– Все как обычно. Мы обратились к Протектору, который пообещал после наступления темноты вывести на улицы больше патрулей. Но полагаться на его помощь – все равно что плавать в свинцовых башмаках. Сейчас все проявляют бдительность. Этот дом укреплен лучше других, так что мы в относительной безопасности. Но я не хочу, чтобы ты вечерами выходил на улицу, особенно в одиночку. Теперь после заката мы ходим по двое или по трое – Хоб обычно выбирает себе одиноких жертв. Но ведь жизнь продолжается, верно? По-моему, ты подрос на пару сантиметров и поднакачал мускулы. Это тебе только на пользу. Пригодится во время поединков на арене в придачу к твоей удивительной реакции, если, конечно, ты ее сохранил. Чем ты там занимался?

– Главным образом валил лес.

Тайрон улыбнулся. Он показался мне усталым, хотя и пытался бодриться.

– Значит, пора снова валить лаков! Ступай на кухню и позавтракай. А потом – спать. Ты пока еще не готов приступить к тренировкам. Дейнон вернется только в конце этой недели, вот тогда и начнем.

– Я думал, он уже вернулся.

– Какие-то проблемы дома. Из-за них он там задержался, только и всего.

Квин завтракала, сидя за кухонным столом. Она, как всегда, была прекрасна, и мое сердце тотчас сжалось. Как же я соскучился по ней!

Шрам был на прежнем месте – на щеке, там, где волосы были подстрижены короче. Она делала это специально, чтобы привлечь внимание к боевой отметине, которой гордилась. Впрочем, это ни на йоту не умаляло ее красоты.

Она подняла голову и посмотрела на меня. Мое сердце застучало как бешеное.

– Лейф! – воскликнула она. – Как же я рада снова тебя видеть…

В следующий миг она изменилась в лице и впилась в меня взглядом. Я не мог понять ее истинных чувств. У меня тотчас похолодело внутри. Что она сейчас скажет? Я был готов отказаться от чести носить гентхайскую татуировку, если она покажется ей уродливой.

Квин встала из-за стола и подошла ко мне. К моему облегчению, она улыбнулась и, повторяя контуры узоров, провела указательным пальцем по моей левой щеке.

– Тебе идет, Лейф, – сказала она. – У тебя такой свирепый вид! Может, я себе сделаю такую же!

– Не думаю, что твой отец это одобрит, – предупредил я ее.

– Ты как будто стал выше, – сказала Квин, внимательно меня разглядывая. – И шире в плечах. Это хорошо, но еще больше накачивать мускулы не стоит. Скорость реакции важнее, чем сила.

Мне внезапно стало тревожно. Что, если рубка леса – не самый подходящий вид тренировок для бойца Арены 13? И накачанные мышцы меня только замедлят? Я попытался выбросить эту мысль из головы. Разве я не смог победить вервейта? Разве я не позволил первому волку проскочить мимо меня, а затем, убив двух других, уничтожил его, прежде чем он успел разорвать ребенка? И все же сомнения меня не покидали.

Весь следующий день по совету Тайрона я отдыхал. Но за день до нашей встречи с Торговцем поговорил с учителем еще раз.

– Сегодня я чувствую себя бодрее, – заявил я. – Могу я потренироваться в поединке с лаком?

– Что, не терпится сразиться с кем-нибудь, Лейф? Это хорошо. Сегодня я могу выкроить для тебя часок. Встретимся в два в тренировочном зале.

Тайрон построил лучшую в городе тренировочную площадку. Это была точная копия Арены 13 – пятьдесят футов в длину, двадцать пять в ширину. Без четверти два я уже был там. На меня тотчас нахлынули воспоминания. Я вспомнил как Керн, до того как Хоб убил его, обучал нас здесь приемам боя. Печаль накатила волной. Я по-прежнему тосковал по нему. Как же, должно быть, горько сейчас его вдове, Тине. Эти мысли еще больше укрепили мое намерение уничтожить джинна, принесшего на нашу землю столько страданий и страха.

Я зажег факелы на стенах и подмел деревянный пол. Мне было тревожно. Сохранилась ли у меня прежняя быстрота реакции? Эта мысль не давала мне покоя.

Пришел Тайрон. Кивнув мне, он направился к тому месту, где неподвижно застыл облаченный в доспехи лак. Тот самый, с вмятинами на латах, которого мы использовали для тренировок. Перед Турниром учеников его специально подкорректировали для меня, добавив ему скорости.

– Очнись! – скомандовал Тайрон, и лак поднял голову. В горизонтальной прорези лицевой маски вспыхнули его глаза.

Он и близко не был похож на те четыре сущности вервейта, с которыми я сразился в лесу, чьи клинки, зубы и когти были готовы в любое мгновение отнять у меня жизнь. Но, как обычно, оказавшись перед лаком, я занервничал.

– С чего начнем? С разминки? – спросил Тайрон, повернувшись ко мне.

– Хочу попробовать игру, ту, в которой лак использует кожаный мяч.

Тайрон кивнул:

– Да, давай попробуем. Это хорошая проверка реакции.

Подойдя к увешанной оружием стене, он снял меч «триг» и вытащил его из кожаных ножен. Вручив мне оружие, он вернулся к лаку.