Ардагаст и его враги - [128]

  -- Что, чернокнижник, слаба твоя наука против лешачьего свиста?

   Маги, волхвы и волхвини с улыбками переглядывались. Щадя самолюбие лешего, они не стали говорить, что вшестером помогали ему.

   И снова отряд шел вверх по белой реке, застывшей в ложбине древнего ущелья, по которому некогда стекали огненные потоки. Не хлынут ли они снова? Вот уже и Хорс-Солнце клонится к закату. И все ярче горит сотворенное недобрыми руками Черное Солнце.

   У подножия восточной вершины росы остановились передохнуть среди скал. Вдруг Ардафарн, поговорив с друзьями, подошел к царю и сказал:

  -- Отец! Позволь мне с ребятами пойти в обход этой вершины на западную и сбросить оттуда этого Чернобожьего паука. Наша дружина здесь у Валента как на ладони. Но он знает и ждет вас, старших, а что нас с вами нет, верно, и не заметит. К тому же Вышко хорошо умеет отводить глаза.

   Помолчав, Ардагаст положил руки на плечи сыну и сказал:

  -- Нелегкое дело вы берете на себя. Но я бы сам в твои годы от такого не отказался, и твоя мама тоже. Я дал бы вам чашу, но подчинится ли она тебе, хоть ты и мой сын? А главное - за ней-то Валент больше всего духовным взором следит. Так что сами придумайте, как свалить этот проклятый знак. Идите, и пусть поможет вам Даждьбог! Сарагас, проведи их, а мы и сами дойдем.

   Молодые росы мигом собрались вокруг царевича. С тревогой глядели на них родители, но никто и не подумал не пускать или отговаривать детей, да еще при всех. Только Вишвамитра сурово произнес:

  -- Вы сами вызвались на подвиг, так не опозорьте имени росов. Мы создали росское царство, вы в нем выросли. По вам о нем и будут судить. Идите и помните: даже с Черным Солнцем сражаться можно лишь во имя Солнца, Даждьбога-Кришны. А Черному Солнцу место под миром, а не над ним.

  -- Знак на вершине стерегут два крылатых пса. Сумейте справиться с ними прежде, чем они поднимут лай на весь Эльбрус, - сказала Лютица.

  -- Собакам нюх отводить и пасти замыкать? Этому нашего Вышко учить не надо! - рассмеялась Милана и, вздохнув, добавила. - Глядите, дети, здесь вам не сад дяди Ардабура, хворостиной не отделаетесь.

  -- Солнце-Царь, разреши мне идти с ними! Меня Валент тоже не знает. Кто такой Хаторо из рода Моржа? А я во льдах вырос, - сказал сииртя.

   Ардагаст согласно кивнул.

   Валент пристально следил за приближением росов, и все же не заметил, как от большого отряда отделился маленький и скрылся за восточной вершиной. Юные росы шли, обходя трещины, пробираясь между причудливых ледяных скал. Сердца замирали в восторге: на земле они или на небе? Обитель богов - вот она, слева, за этой белой стеной. Вскоре показался проход в стене с вытекавшим из него ледопадом.

  -- Заглянуть бы туда хоть одним глазком, - вздохнул Гермий.

  -- Сказано тебе, Ерема: нас туда не звали. И за какие это заслуги нас должны в рай пустить? Вон, на Белом острове только отец с Вышатой и побывали, - возразил ему Ардафарн.

   Идти было все труднее. Холодный ветер крепчал, в нем явственно слышался то вой, то недобрый хохот. Кто может прятаться среди нагромождений камня и льда? Волки, люди, бесы? Сарагас вдруг побледнел, отер пот со лба.

  -- Беда! Горные каджи, бесы-колдуны. Могут с пути сбить, ума лишить, бурю наслать, ночь в день обратить, а день в ночь.

  -- А месяц с неба украсть и выдоить его вместо коровы? У нас про ведьм такое болтают, - усмехнулась Рада.

  -- Зря смеешься, девочка. Я это все не от баб слышал - от тех, кто сам с каджами встретился и живым вернулся. Слышал и от мертвых. Бывает, являются их духи в горах и говорят: не ходи, там каджи, погибнешь, как я.

   Внезапно шедший позади Гермий дико захохотал, потом в голос зарыдал. Побежал куда-то в сторону, споткнулся и заскользил вниз головой прямо в расселину. Еммечько сорвал с пояса аркан, один конец сунул Валамиру и, держась за другой, заскользил следом за Гермием. Тот корчился в припадке над самым краем обрыва, и только выступ скалы удерживал сына Хилиарха от падения. Недолго думая, Еммечько оглушил его, подхватил под мышки, закрепил аркан у себя на поясе и крикнул: "Тащите наверх!"

   Не без труда приведя Гермия в чувство, Вышко зашептал над ним заговор. Вскоре юноша опомнился и растерянно проговорил:

  -- Бесы, а такие красивые. Женщины особенно... Там, внизу, ручей, а вокруг трава, цветы...

  -- Пропасть там и камни на дне! Ну, Ерема: собрался в рай, а чуть не попал к чертям в гости! Ха-ха-ха! - захохотал во все горло Валамир.

   Хохот этот был уж слишком громким даже для его могучей глотки. Ардафарн с тревогой окинул взглядом лица друзей, замечая у кого нелепую улыбку, у кого обильно текущие слезы. Он быстро шагнул к Валамиру, встряхнул его за края плаща.

  -- А ну, кончай! Не хватало еще тебя из пропасти тащить. Ребята, пошлем-ка эту нечисть, как на Днепре заведено!

   И понеслись над ледниками такие слова, что у Рады покраснело не только лицо под повязкой, но и уши, а Сарагас лишь головой покачивал. Парни ругались по-венедски и по-сарматски, посылали каджей во все негожие места к Яге, всех чертей матери, кляли Чернобога и всю родню его. Вскоре незримые пакостники притихли, и маленький отряд двинулся дальше. Они уже вышли к седловине, когда стало внезапно темнеть. Вскоре кругом воцарился полный мрак. Лишь впереди и вверху горел знак Черного Солнца, потом и он померк. Ни звука не доносилось из тьмы, и от этого было еще страшнее.