Арбитр - [54]

Кречета отбросило на три шага назад. Кувыркнувшись через голову, он на миг замер на одном колене. Хрустнул шеей и поднялся. Взгляд его стал убийственно серьёзным. Для него на кону стояло явно что-то большее, чем просто репутация лучшего бойца.

Новое сближение, серия хлёстких опасных ударов. Я отклонял корпус, уворачиваясь от контакта в считанных сантиметрах, потому что больше и не требовалось. А потом легонько ударил по ушам обеими ладонями, подсёк ногу и, опрокинув оппонента наземь, взял на болевой.

Когда Кречет дважды хлопнул по матам, окружающие начали шумно переговариваться. А я протянул ему ладонь и помог подняться на ноги.

— Капитан, выводи всех, — вновь повторил своё предложение.

И теперь Дербенко понял, что в моих словах не было насмешки или неуважения. Лишь простая констатация факта. Только все вместе они получат шанс справиться со мной. Потому что условия матчей изначально были неравны. Это как выставить на стометровку Васю Пупкина против обколотого допингом олимпийского призёра. Я поглотил столько алхимических склянок, что вряд ли уже мог считаться человеком.

По скорости движений и реакции, по силе и выносливости я на голову превосходил даже самых лучший Земных бойцов. Единственное, в чём Кречет мог со мной посоперничать, а может, даже обставить, это в технике. Всё-таки тренировали его с толком, с чувством, с расстановкой. Но даже мастерство не могло перекрыть принципиальную разницу в физических данных.

Под гул зрителей он оглядел свой отряд и поманил их к себе.

— Работаем все вместе, — не таясь, произнёс он.

Армейцы кивнули, и в их глазах я действительно стал опасным противником, достойным подобной тактики.

Они налетели на меня стремительным шквалом. Удары руками и ногами. Финты и обманки. Цели, заходящие сзади и сбоку. А я метнулся им навстречу, и завертелся в самой гуще. Уходя от атак и отвечая на каждую своей. Первым вылетел прочь уже знакомый мне Венедиктов. За ним Степасюк. Потом Галиулин. Следом Иванцов, держась за отбитый пресс. Грохот ударов нарастал, и оппоненты падали на маты, тяжело втягивая в себя воздух.

Кречет почти коснулся моей шеи ребром ладони, но я успел перехватить её и подставить его под чужой пинок. Ещё несколько секунд, и всё было кончено.

В зале стояла абсолютная тишина.

Если, конечно, не считать шумного отрывистого дыхания валяющихся на матах бойцов.

Окружающие наблюдали за мной круглыми глазами. И среди них я с удовольствием увидел фигуристую и очень уважаемую Ксению Анатольевну.

Вновь я протянул руку и помог подняться Дербенко, а затем и остальным его ребятам. И теперь в их взглядах сквозило неприкрытое уважение.

— Мать моя женщина, — охая, заметил Иванцов, — Нео ты грёбаный. Откуда такой взялся?

— Школа изобразительных искусств № 4, — честно ответил я.

Ходил в неё в детстве. Оттуда и пошло моё желание стать художником.

Иванцов засмеялся. Следом за ним и остальные бойцы.

— Это что получается, нас Васнецов укатал? — прогудел Степасюк.

— Куинджи, — бросил кто-то справа от него.

— Кто?

— Эх ты, темень!

— Отставить балаган, — скомандовал Кречет. — Спасибо за науку, Игорь. Я запомню.

— Спасибо за поединок, — кивнул и я.

Обувшись, я отыскал полковника. Он вновь беседовал с седым мужиком. Правда, в этот раз тот активно жестикулировал, даже чересчур. Явно находился под большим впечатлением.

— Товарищ Генерал-майор, — козырнул Никифор, — разрешите идти?

— Иди-иди, — отмахнулся собеседник. — А ты парень не промах. Никифор был прав насчёт тебя.

— Спасибо, а вы?..

— Генерал-майор Шевченко Станислав Владиславович, — представил его полковник. — Мой прямой руководитель.

— Рад знакомству.

— А стреляешь ты так же хорошо? — огорошил меня седой.

Переведя недоумённый взгляд на Фадеева, я собрался задать вопрос, но тот оказался быстрее.

— Следующий этап, финальный на сегодня, стрельбище.

— Ну как вам сказать… Если дадите арбалет, результат вам понравится.

Шевченко зашёлся хохотом.

— Арбалет он говорит, — посмеиваясь, повторил генерал. — Ну-ну, поищем мы тебе арбалет.

Увы, этого оружия в воинской части не нашлось, а потому мне пришлось выйти к мишеням с ТТ, Калашниковым и СВД. До последнего Никифор видимо надеялся, что у меня откроются скрытые таланты с каким-то видом огнестрельного оружия.

Напрасно.

Стрелял я, прямо скажем, паршиво. Только ближе к концу выданных мне боеприпасов стал более-менее стабильно класть пулю в мишень. Не было в Ниаттисе огнестрела, что тут сказать?

Никифор мне никак не упрекнул, но по нему было видно, что он слегка расстроился. Похоже, мысленно нарисовал себе образ супергероя, который совершенен во всём.

— Ну ничего, — наконец, заговорил он, — глазомер у тебя хороший, а навык дело наживное. Да и выбрали мы тебя не за стрельбу. Вон каких делов натворил с одним мечом.

Это больше походило не на попытку утешить меня, а на самоубеждение.

— Миссия-то выполнена? — уточнил я.

— Да, Матвей. Безусловно. Стоило руководству увидеть твои утренние показатели, как уже все вопросы отпали. А спарринг и вовсе стал вишенкой на торте. Хотя ты, конечно, молодец, — с сарказмом закончил он. — Внимание не привлёк. Всё, как я просил.