Арбат - [72]
— Позитивный путь отпадает, — сказал Никифор Передрягин. — Во-первых, Сеня не станет тянуть мазу за Осю, потому что он не любит евреев. Но, допустим, он полюбит его за деньги. Так надо такие деньги, чтоб они сумели пробудить любовь хохла к еврею. Сеня очень осторожный человек. Сеня не возьмет у Оси денег. Потому что Ося много не даст. Сто, двести долларов — это не разговор… Заради такой суммы Сеня не станет вязаться в базар. И зачем ему сложности, зачем вести переговоры с ментами? Можно заплатить прямо ментам.
— Менты у Оси денег ни за что не возьмут, — сказал Поль Папюсов. — Они ему не доверяют. И они тоже не любят евреев. Они могут позволить себе такую роскошь за сто долларов. И даже за двести… И потом, зачем? Карен за нелегальный лоток на месте Осиного лотка отстегивает им в день сто рублей. В месяц это та же сотня баксов. Причем регулярно. А у Оси легальный лоток. Ну отобьют они его, договорятся с кем надо в управе, зарядят Моисейкина. А дальше? Что они будут иметь дальше? Легальные лотки им не нужны, как не нужен Ося. Никто из законников и легалов ментам не нужен. Никто, никто, никто… И выходит, что легальный путь — это тупиковый путь. Без криминала не обойтись… Чистые деньги — это блеф. Значит, в интересах дела надо устроить войну между ментами. Войну между ОВД «Арбат» и честными ментами из ГУВД, из главка, из Управления потребительского рынка, где сидит замечательный, смелый и принципиальный мент товарищ Ножкин. Кстати, непьющий. И его начальник, прекраснодушный, неподкупный, доблестный товарищ Певз, работающий под руководством самого генерала Карноухова. Разве я не прав?
— Да, из их отдела мы не лечили от пьянства ни одного мента, — сказал Фемистоклов. — Певз даже не курит. Более того, он читает книги. Он на редкость интеллигентный мент. Странно, что он вообще стал ментом. Вот ты говоришь, что надо развязать войну. Но главк войны не допустит. Война, как ты знаешь, у ментов не приветствуется. Иное дело неприязнь…
— Ну не настоящую же войну с перестрелками, — засмеялся Поль Папюсов. — Я имел в виду маленькую войнюшку… войнюшечку… бумажную перестрелку. Смывание нелегальных лотков с Нового Арбата и Никитского бульвара. Смывание хлебных ментовских местечек, смывание блатных лотков. А заодно надо прижопить Карена за нелегальные точки с конфетами.
— И кто поднимет топор войны, кто издаст первый клич? — спросил Никифор Передрягин.
— Я это могут организовать, — сказал тихим голосом Ося. — Конечно, если очень нужно. Мне лично войны не надо. Я устал… Просто я устал от унижений… Меня все на Арбате затрахали с вопросами: когда я верну этот проклятый лоток? Я готов от него отказаться. Но теперь нельзя. Это позор, и я должен его смыть. Скажу вам как на духу — я твердо решил дать при всех пощечину Моисейкину и вызвать его на дуэль. Поль, прошу тебя, будь моим секундантом! И тогда не надо никакой войны. Я лишусь лотка, но, если останусь живым после дуэли, надо мной не будут смеяться. Я докажу им, что я человек чести и могу любого хама поставить на место.
— Да ты рехнулся! — воскликнул Папюсов. — Ты же лишишься не одного, а всех лотков. На что ты будешь жить? Дуэли не может быть! Потому… потому… Да ты рушишь к черту все наши задумки. Мы тут сидим, ломаем головы над стратегическими планами, а он выдумал дуэль… Ты лучше скажи, чем можешь помочь в развязывании войнушечки между ментами?
— Все очень просто, — ответил бестрепетно Ося. — Вспомните, в каком здании мы находимся. Это же Союз журналистов. Я завязал в баре кучу знакомств. Журналюги даже денег не возьмут. Их надо только подзавести. Посидеть с ними вечерок, угостить выпивкой и все рассказать… про нелегальные лотки. Но только не про то, что у меня забрали лоток. Это личный интерес. Они этого не любят.
— О, если журналюги размусолят в печати про нелегальные лотки на Новом Арбате и про цветочные балаганчики Нурпека, Карена, Закии и Садира, то слух может дойти и до мэра, — заговорщицки подмигнул Фемистоклов.
— Чушь! — отрезал Поль Папюсов. — Он не читает газет. Да и плевать ему на Арбат. На все эти нелегальные лотки. Ты же сам говорил, что, пока не будет задета его воля, его самолюбие, он и пальцем не шевельнет…
— Как знать, — покачал головой Фемистоклов. — Это будет зависеть от того, что напишут журналюги и как напишут. Надо иметь дело с теми, которые не работают в лужковских газетах, а это «Вечерняя Москва», «Московская правда», «Версты», «Алфавит», «Литературная газета», «Россия с точкой»… Я ведь тоже бываю здесь в баре… Наслушался всего… Сейчас у них идет война за передел сфер влияния: Москомимущество хочет забрать у журналюг России Центральный дом журналистов… Любимов организовал с Альфредом Кохом «Медиа Союз»… Они упрекают Союз журналюг России, что те сдали все помещения в аренду и бюрократическая верхушка жирует.
— Статья статьей, а важно, что журналюги начнут теребить ментов, — сказал Никифор Передрягин. — Они пробудят их от спячки, они пощиплют их, обзвонят начальство, начнут клевать телефонными звонками главк. А ментовское начальство трусовато… Оно побаивается прессы даже сегодня, когда все остальные начхали на печать. И нелегальные лотки овэдэшники вынуждены будут убрать… Нелегалы тихо уйдут до поры до времени в подполье… Все будут заранее информированы. Никто не пострадает… Лотки, словно по мановению волшебной палочки, исчезнут в один день. Но надолго ли? Проявят ли настырность журналюги? Нельзя же тормошить полковников и генералов изо дня в день. Всякая тема теряет злободневность… И тут лоточники выныривают снова. Все устали от минувшей борьбы… Возникает перекур… Потом начинается процесс обвыкания — дескать, так было, так есть и так будет… Ничего нельзя изменить, такова русская действительность… На это мафия и делает расчет…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Повести и рассказы, составившие книгу — детективы, но без милиции, ибо нашим доблестным органам МВД и КГБ раскрытие этих преступлений попросту недоступно. Почему? Об этом вы узнаете прочтя книгу. Но автор не теряет веры в отечественных Шерлок Холмсов и уделяет им место в повести «Сомнительная версия».СОДЕРЖАНИЕ:Ловец. Повесть.Сомнительная версия. Повесть.Историоблудия. Повесть.Дачный синдром. Повесть.Свой почерк. Рассказ.Месть. Рассказ.Страх. Рассказ.Искатель романтики. Рассказ.Последний призрак графа Нарышкина. Рассказ.
В серии очерков молодого литератора Юрия Вигоря рассказывается о рыбаках, зверобоях, поморах Крайнего Севера. В центре внимания автора не только судьбы и характеры тружеников Белого моря, экзотические картины их быта, но и ряд экономических и социальных проблем сегодняшнего дня, озабоченность будущим этого прекрасного края белых ночей.
«Слова… будто подтолкнули Ахмада. Вот удобный случай бежать. Собак нет, ограждения нет, а в таежной чащобе какая может быть погоня. Подумал так и тут же отбросил эту мысль. В одиночку в тайге не выживешь. Без еды, без укрытия и хищников полно.…В конце концов, смерти никому не дано избежать, и гибель на воле от голода все-таки казалась ему предпочтительнее расстрела в одном из глухих карцеров БУРа, барака усиленного режима».Роман опубликован в журнале «Неман», № 11 за 2014 г.
Эта книга написана для тех, кто очень сильно любил или все еще любит. Любит на грани, словно в последний раз. Любит безответно, мучительно и безудержно. Для тех, кто понимает безнадежность своего положения, но ничего не может с этим сделать. Для тех, кто устал искать способ избавить свою душу от гнетущей и выматывающей тоски, которая не позволяет дышать полной грудью и видеть этот мир во всех красках.Вам, мои искренне любящие!
«Одиночество среди людей обрекает каждого отдельного человека на странные поступки, объяснить смысл которых, даже самому себе, бывает очень страшно. Прячась от внешнего мира и, по сути, его отрицая, герои повести пытаются найти смысл в своей жизни, грубо разрушая себя изнутри. Каждый из них приходит к определенному итогу, собирая урожай того, что было посеяно прежде. Открытым остается главный вопрос: это мир заставляет нас быть жестокими по отношению к другим и к себе, или сами создаем вокруг себя мир, в котором невозможно жить?»Дизайн и иллюстрации Дарьи Шныкиной.
Человечество тысячелетиями тянется к добру, взаимопониманию и гармонии, но жажда мести за нанесенные обиды рождает новые распри, разжигает новые войны. Люди перестают верить в благородные чувства, забывают об истинных ценностях и все более разобщаются. Что может объединить их? Только любовь. Ее всепобеждающая сила способна удержать человека от непоправимых поступков. Это подтверждает судьба главной героини романа Юрия Луговского, отказавшейся во имя любви от мести.Жизнь однажды не оставляет ей выбора, и студентка исторического факультета МГУ оказывается в лагере по подготовке боевиков.
Борис Александрович Кудряков (1946–2005) – выдающийся петербургский писатель, фотограф и художник. Печатался в самиздатском сборнике «Лепрозорий-23», в машинописных журналах «Часы», «Обводный канал», «Транспонанс». Был членом независимого литературного «Клуба-81». Один из первых лауреатов Премии Андрея Белого (1979), лауреат Международной отметины им. Давида Бурлюка (1992), Тургеневской премии за малую прозу (1998). Автор книг «Рюмка свинца» (1990) и «Лихая жуть» (2003). Фотографии Б. Кудрякова экспонировались в 1980-х годах на выставках в США, Франции, Японии, публиковались в зарубежных журналах, отмечены премиями; в 1981 году в Париже состоялась его персональная фотовыставка «Мир Достоевского».
Сборник стихотворений и малой прозы «Вдохновение» – ежемесячное издание, выходящее в 2017 году.«Вдохновение» объединяет прозаиков и поэтов со всей России и стран ближнего зарубежья. Любовная и философская лирика, фэнтези и автобиографические рассказы, поэмы и байки – таков примерный и далеко не полный список жанров, представленных на страницах этих книг.В четвертый выпуск вошли произведения 21 автора, каждый из которых оригинален и по-своему интересен, и всех их объединяет вдохновение.