Аракчеев - [5]
— Ступай с этим в канцелярию: ты принят в корпус.
Пронзенный радостью подросток бросился целовать руки директора-благодетеля, но тот отстранился и быстро начал спускаться по лестнице.
Прошение, поданное в канцелярию корпуса почти за полгода до этого события, не пропало бесследно. Поступавшие в российские канцелярии бумаги если и терялись, то не где-нибудь, а, как правило, в пасти самих канцелярий. Архив корпуса сохранил для нас оригинал названного прошения. Приведем его текст полностью, дабы поближе познакомиться с героями описанного происшествия:
«Всепресветлейшая Державнейшая Великая Государыня Императрица Екатерина Алексеевна Самодержица Всероссийская Государыня Всемилостивейшая. Бьет челом недоросль из дворян Алексей Андреевич сын Аракчеев, а о чем мое прошение, тому следуют пункты:
Родитель мой Андрей Андреевич Аракчеев службу Вашему Императорскому Величеству продолжал Лейб-Гвардии в Преображенском полку, и от оной отставлен порутчиком. Я же, именованный, находясь при нем, обучался российской грамоте читать и писать; от роду мне тринадцать лет, родился в 1769-м году октября 5-го числа; в службе Вашего Императорского Величества никуда еще не записан, а желание имею, чтоб я определен был для обучения подлежащих до артиллерии, фортификации и прочим наукам в Артиллерийский и Инженерный Шляхетский Кадетский Корпус.
И дабы Высочайшим Вашего Императорского Величества указом повелено было сие мое прошение принять и меня для обучения вышеописанных наук в помянутый корпус кадетом определить, а ежели при оном корпусе порожних комплектных ваканций не имеется, то хотя и сверх комплекта, где до будущих впредь ваканций против комплектных кадет содержать себя обязуюсь своим коштом; крестьян же за показанным родителем моим состоит Тверского наместничества в Вышневолоцком уезде двадцать душ, а что я подлинно из дворян, в том из данной предкам нашим жалованной грамоты копии и какими чинами службу продолжали и родословную также к показанному отставному порутчику законный сын в службу никуда еще не записан, в том представляю присяжное свидетельство челобитной.
Всемилостивейшая Государыня! Прошу Вашего Императорского Величества о сем моем прошении решение учинить генваря… дня 1783 года. К поданию надлежит в канцелярию Артиллерийского и Инженерного Шляхетского Кадетского Корпуса. Прошение писал Архангелогородского пехотного полка первой мушкатерской роты солдат Кузма Мохов, недоросль Алексей Андреев сын Аракчеев руку приложил».
День 20 июля 1783 года наш маленький страдалец встретил в новом качестве — он стал кадетом. Его мечта исполнилась, его жизнь определилась, его будущее — в основных своих чертах — обозначилось.
Люди простого происхождения, достигшие высокого общественного положения, любят вспоминать свою юность — время, когда они жили в нужде и страданиях. Есть для них в этих воспоминаниях нечто притягательное, сладостное. Здесь и чувство гордости за себя, и сознание своей индивидуальности, своей особости в высшем обществе, состоящем сплошь из вельмож от рождения.
Граф Аракчеев вспоминал события ранних лет своей жизни с тем чувством, с каким стареющий полководец воссоздает в памяти картины первого выигранного им сражения. Социальное и материальное положение его родителей, условия, в которых он рос, начальное образование, которое получил, совсем не благоприятствовали будущей его карьере, никак не предвещали того удивительного взлета на политический олимп, который удалось ему впоследствии совершить.
Обстоятельствами ранних лет жизни Алексею Аракчееву уготована была довольно заурядная роль одного из тысяч мелких винтиков в административном механизме Российской империи, иначе говоря, ждала его должность какого-нибудь канцелярского служащего либо небольшой офицерский чин в армии, а в случае отставки — незавидная участь обыкновенного провинциального помещика.
Род Аракчеевых не был знатным. Это был род небогатых служилых людей, которые хотя и славились усердием на службе и храбростью на полях сражений, но не выходили в большие чины. Поручик или капитан — вот предел их служебной карьеры. Один из Аракчеевых в середине 30-х годов XVIII столетия пробился, правда, в генералы, но это был единственный случай.
Основу фамилии «Аракчеев» составляет азиатское по своему происхождению слово «арак». Владимир Даль включил его в свой «Толковый словарь живого великорусского языка», указав, что оно обозначает водку, выгнанную из сахарного тростника, патоки, риса или изюма. В странах Азии и Ближнего Востока словом «арак» до сих пор называют различные напитки, созданные на основе перегонного спирта[7]. В языке южных славян (македонцев, например) водка из винограда носит почти такое же название — rakija (ракия). По всей видимости, фамилия «Аракчеев» произошла от прозвища, которым наградили человека, имевшего какое-то отношение к водке (возможно, это был пьяница, но, может быть, и тот, кто эту самую водку производил или продавал). Такое происхождение данной фамилии делает весьма сомнительным нередко встречающееся в исторической литературе и энциклопедиях утверждение о том, что она принадлежала знатному татарскому роду. Татарскому — вполне вероятно, но скорей всего не слишком знатному.
Книга представляет собой документальное повествование о необычной судьбе одного из наиболее выдающихся государственных деятелей и реформаторов России Михаила Михайловича Сперанского (1772–1839). Ему, сыну простого сельского священника, суждено было оказаться в самом пекле политической жизни страны первой трети XIX века, пережить невиданные взлеты и падения. Личность Сперанского изображена на фоне событий эпохи, во взаимоотношениях с императорами Александром I и Николаем I, видными сановниками, литераторами, декабристами.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В декабре 1971 года не стало Александра Трифоновича Твардовского. Вскоре после смерти друга Виктор Платонович Некрасов написал о нем воспоминания.
Выдающийся русский поэт Юрий Поликарпович Кузнецов был большим другом газеты «Литературная Россия». В память о нём редакция «ЛР» выпускает эту книгу.
«Как раз у дверей дома мы встречаем двух сестер, которые входят с видом скорее спокойным, чем грустным. Я вижу двух красавиц, которые меня удивляют, но более всего меня поражает одна из них, которая делает мне реверанс:– Это г-н шевалье Де Сейигальт?– Да, мадемуазель, очень огорчен вашим несчастьем.– Не окажете ли честь снова подняться к нам?– У меня неотложное дело…».
«Я увидел на холме в пятидесяти шагах от меня пастуха, сопровождавшего стадо из десяти-двенадцати овец, и обратился к нему, чтобы узнать интересующие меня сведения. Я спросил у него, как называется эта деревня, и он ответил, что я нахожусь в Валь-де-Пьядене, что меня удивило из-за длины пути, который я проделал. Я спроси, как зовут хозяев пяти-шести домов, видневшихся вблизи, и обнаружил, что все те, кого он мне назвал, мне знакомы, но я не могу к ним зайти, чтобы не навлечь на них своим появлением неприятности.
Изучение истории телевидения показывает, что важнейшие идеи и открытия, составляющие основу современной телевизионной техники, принадлежат представителям нашей великой Родины. Первое место среди них занимает талантливый русский ученый Борис Львович Розинг, положивший своими работами начало развитию электронного телевидения. В основе его лежит идея использования безынерционного электронного луча для развертки изображений, выдвинутая ученым более 50 лет назад, когда сама электроника была еще в зачаточном состоянии.Выдающаяся роль Б.