Аракчеев - [42]

4 декабря 1796 года именным указом Сенату император Павел объявил: «В воздаяние усердия к нам и ревности к службе нашей, оказанных нижеследующими чинами по бытности их при нас, всемилостивейше пожаловали мы в вечное и потомственное владение: генералам-майорам Сергею Плещееву, Григорию Кушелеву, Михайле Данаурову, Федору Растопчину, Алексею Аракчееву и Петру Обольянинову по две тысячи душ каждому».

Именным указом от 12 декабря 1796 года Его Величество Павел постановил, что пожалованные Алексею Аракчееву две тысячи душ назначаются к отдаче в Новгородском наместничестве в селе Грузине и близ него расположенных деревнях.

5 апреля 1797 года — в день своей коронации — Павел возвел генерал-майора Аракчеева «в баронское российской империи достоинство» и наградил орденом Святого Александра Невского. Утверждая герб Аракчеева, Павел собственноручно добавил к нему надпись: «Без лести предан».

Спустя две недели — 19 апреля — высочайший приказ: «Генерал-майор Аракчеев определяется быть генерал-квартирмейстером по всей армии, с оставлением при всех его прежних должностях».

Таким образом произошло стремительное возвышение Аракчеева. К своим 28 годам сын бедного провинциального дворянина достиг того, о чем несколько лет назад ни он, ни родители его не могли и помыслить. Генерал-майор, командир батальона лейб-гвардии Преображенского полка, кавалер высших российских орденов, уже вполне состоятельный помещик, любимец самого императора, наконец — правая рука государя в важнейших делах по управлению империей. А отец его мечтал когда-то о том, чтобы он дослужился до майора да вышел в отставку.

Конечно, Аракчеев был не единственным любимцем императора Павла. Его Величество был, например, в высшей степени расположен к Н. О. Котлубицкому. Николай Осипович учился в Артиллерийском и Инженерном корпусе. Выпущенный из него в 1793 году подпоручиком, получил направление в Гатчину. Здесь был назначен адъютантом к командиру артиллерийской роты Аракчееву. Однако прослужить в этой должности ему посчастливилось недолго. Павел, неясно за что, так полюбил Котлубицкого, что забрал его в свое распоряжение, держал при себе для особых поручений, обращался с ним на редкость ласково, звал «Николкой».

Ко дню вступления Павла на престол 20-летний Котлубицкий был майором. Утром 7 ноября 1796 года при отдании пароля во время вахтпарада Павел пожаловал своего «Николку» флигель-адъютантом, через день сделал его подполковником гвардии, через месяц подарил 1000 душ крепостных крестьян. Новый же 1797 год Котлубицкий встретил в чине генерал-майора и в должности генерал-адъютанта при Его Императорском Величестве. 5 апреля 1797 года он был награжден орденом Святой Анны 1-й степени. Год спустя Котлубицкий станет генерал-лейтенантом.

В обществе ходило множество слухов по поводу столь стремительной карьеры. В среде особо приближенных к царскому двору сановников вращалась, например, такая версия. В 1793 году императрица Екатерина созвала из доверенных лиц негласный совет для обсуждения вопроса о передаче престола своему внуку Александру, минуя сына Павла. В состав данного совета вошел и престарелый граф П. А. Румянцев, который втайне от Екатерины и ее сановников поддерживал с Павлом добрые отношения. Проживал он в Малороссии, как раз неподалеку от местности, где жили родители Николая Котлубицкого. Цесаревич мог поэтому вести скрытую от посторонних переписку с графом: Котлубицкий посылался в Малороссию, якобы в отпуск к родителям, а на самом деле с Павловым письмом к Румянцеву и возвращался в Гатчину с ответом.

Было ли так в действительности или не было, трудно сказать с точностью. Павел сжег все бумаги, что-либо свидетельствовавшие о замысле императрицы Екатерины отстранить его от наследования престола. Но одно не подлежит сомнению в случае с возвышением Котлубицкого: чины и награды шли ему не за знания и надлежащее исполнение дел по какой-либо отрасли управления, но исключительно за услуги лично императору Павлу.

Аракчеев в отличие от Котлубицкого пользовался благорасположением Павла прежде всего за свои деловые качества, в особенности за умение быстро навести порядок там, где царила полнейшая анархия.

Павел хорошо сознавал, что высочайшие приказы и именные указы сами по себе ничего не значат — ими одними не осуществить коренной реформы. Для этого необходимо, чтобы императорские повеления исполнялись на практике. Его Величество нуждался поэтому в энергичных помощниках — деятелях, которые бы проводили задуманные им реформы в практическую жизнь. Беда его заключалась в конце концов в том, что таких людей в его распоряжении оказалось мало. Именно поэтому приобретал в Павловом окружении повышенное значение всего себя отдававший службе, беспощадный к себе и другим при исполнении повелений своего государя, мрачный и строгий, умный и своевольный Аракчеев.

Павел не случайно именно его назначил петербургским комендантом. Это должностное лицо обязано было осуществлять надзор за порядком в столице империи, контролировать исполнение высочайших приказов. А кто был лучше Аракчеева приспособлен для такой функции?