Арабская сага - [24]

Он смотрит на огромный багаж и понимает, что без второй машины не обойтись.

– За мной приедет водитель. Если не поместитесь, могу у вас что-то забрать, – предлагает помощь Хамид.

– Прекрасно, – включается Дарья.

Она заметила взаимную ненависть до сих пор по– приятельски относившихся друг к другу мужчин. «Что с ними случилось? Ничего не понимаю», – думает она, так как была чересчур занята собой и флиртом, чтобы заметить, что творилось вокруг.

Пока выходящие совещаются, они вдруг слышат на площадке аэропорта раздающиеся вокруг приветствия:

– Салям алейкум! Салям алейкум![40]

– Алейкум ас-салям![41] – отвечает Карим, видя в толпе протянутые к нему руки отца. – Что ты тут делаешь, баба?[42]

Он удивлен и недоволен, но старается этого не показывать.

– Как это?! Сын возвращается после такого длительного отсутствия, а я не должен его приветствовать?

Пожилой мужчина нежно прижимается к груди Карима, а тот легко похлопывает его по спине.

Седой мужчина подходит к ним и обращается к Кариму по-польски:

– Привет, молодежь!

Фейсал просто подпрыгивает и со злостью осматривает вмешавшегося.

– Как дела?

Поляк протягивает в знак приветствия большую, как батон хлеба, ладонь. За ним стоит одетая в абаю маленькая женщина с очень светлой кожей и непокрытыми крашеными светлыми волосами.

– Привет, сыночек! – Она встает на цыпочки, притягивает голову высокого полуазиата и без стеснения целует его в лоб.

Хамид, видя такую душещипательную сцену совершенно не в саудовском стиле, улыбается себе под нос, а Дарья тихонько хихикает. Фейсал же бросает на белую женщину бешеный взгляд из-под насупленных бровей.

Марыся вырывает блондинку из объятий Карима и чмокает в обе щеки.

– Вы, должно быть, Крыся, да? Я так рада, что с вами познакомилась! Слышала о вас много хорошего.

– А я о тебе.

Поляки здороваются с Хамидом, как будто они хорошо знакомы. Их лица сияют счастьем, добром светятся их глаза, сразу видно, что это порядочные и воспитанные люди, поэтому каждый радуется их присутствию, за исключением Фейсала, который стоит, сжав челюсти.

– Я приготовил небольшой обед в честь приезда, поэтому позволю себе всех пригласить.

Старый саудовец окончательно взял себя в руки. Он склоняет голову даже перед непрошеными гостями.

Крыся и Анджей собираются уйти.

– Не будем мешать! Мы с вами можем встретиться завтра.

Они смотрят выразительно на Марысю и Дарью.

– Ну что вы! Вы мои лучшие друзья. Сегодня обед, визит в дом моего отца, человека, который когда-то, сто лет тому назад, депортировал вас из этой чудесной страны, – вдруг выдает Карим, при этом все меняются в лице. Фейсал бледнеет. – Не боитесь, что и теперь это может с вами случиться?

Крыся смотрит на него с упреком.

– Каримка, будь вежливым. Сам же говоришь, что это было давно. Мы не умеем так долго хранить обиды, поэтому успокойся.

– Я приглашаю вас еще раз – и без опасений. Я уже не работаю ни в той отрасли, ни на ту фирму, – иронизирует Фейсал, который заметно погрустнел и словно уменьшился.

– До свидания. Мой водитель уже приехал, – прощается Хамид, а маленький Адиль снова начинает плакать.

– Не выдумывай. Ты-то уж точно не уедешь далеко, потому что живешь по соседству, на другой стороне улицы.

Старик, видно, любит Хамида, потому что смотрит на него с теплотой.

– Моя жена когда-то профессионально занималась детьми, так что поможет тебе с малышом. Знаю обо всем, что с тобой случилось, и глубоко тебе сочувствую.

– Спасибо, йа саид.[43]

Анджей, видя душевные колебания, растерянность прибывших и грусть старого саудовца, решает взять дело в свои сильные руки:

– Так садимся в машины и поехали! Не упрямьтесь, время летит. Наверняка все голодны!

Марыся поражена. Оказалось, что резиденция Фейсала аль-Наджди находится буквально напротив красивой виллы Хамида бен Ладена, в которой она прожила счастливые и трагические дни с человеком, которого любила больше жизни. Но тогда она этого еще не знала. Необходимо было расставание, трагедия за трагедией, чтобы она узнала правду. Поэтому, когда она въезжает на большом внедорожнике в район Муджамма Нахиль, сердце ее кровоточит и она не знает, как сдержать наворачивающиеся на глаза слезы.

– Тут ничего не изменилось, – говорит она дрожащим голосом и берет под руку Дарью. Та чувствует, что должна поддержать сестру, которая снова находится в безвыходной ситуации.

«Какое бы решение она ни приняла и в какую бы сторону ни пошла, это повлечет за собой мучение и боль людей, которые ее любят. Она ранит или одного, или другого мужчину», – думает Дарья.

– Все как раньше… – вздыхает Марыся, оглядываясь вокруг.

– Что ж, если все прекрасно, отчего же менять, – не подумав, произносит младшая сестра – она не знает, что сказать. – Это один из наиболее богатых коттеджных районов в Эр-Рияде, для самых богатых саудовцев.

– Я всегда была убеждена, что в этой резиденции живет какой-нибудь принц, – признается Марыся, переступая порог семейного дома Карима, больше напоминающего дворец, чем уютное жилище.

– Почему же? – удивляется Фейсал, усаживая гостей в удобные кресла и на диваны. – Конечно, здание типичное. Разве ты не видела теплых гнездышек, принадлежащих правящим нами? Одна госпожа возвела домик полностью из мрамора.