Апостолы правды - [22]
Тогда Иван Борисович оставил столицу и переехал в Смоленскую губернию, в имение своей жены село Васильево: кроме долгов, у бывшего губернатора ничего не было за душой, а жизнь в Петербурге требовала немалых расходов.
В первый день пребывания в родительском доме Павел Иванович только и делал, что слушал жалобы отца на несправедливость да упреки по адресу Сперанского и ревизоров. Ревизоры, мол, и сами не без греха, а других судят со всей суровостью.
— Все берут, — говорил Иван Борисович, — все требуют взяток, на том мир стоит. Где ж тут уследить? Да еще в таком огромном, богом забытом крае. И почему я должен отвечать за чиновников? Это же такие взяточники и фарисеи, что с мертвого отца готовы шкуру содрать. Ежели уж судить, то всех без разбору, начиная с Сената и кончая последним писарем. Помещиков и чиновников — на каторгу, среди этого скопища грабителей и казнокрадов нет ни одного честного человека. Не-ет, я обо всем напишу его величеству, расскажу о мерзавцах, занимающих государственные должности, о всех, кто обогащается за счет живого и мертвого. А я что имел от службы, кроме жалованья? Когда уезжали из столицы, в кармане у меня было семьдесят пять рублей. И двести тысяч долгу.
Павел Иванович, как мог, утешал отца, не очень, впрочем, веря, что жалоба, посланная императору, внесет существенные перемены в жизнь бесславно покинувшего свой пост генерал-губернатора Сибири.
— Я сорок лет честно служил русскому престолу, а что нажил под старость? — возмущался Иван Борисович, изливая свои обиды и угрожая недругам, столкнувшим его с насиженного места.
Мать молча вытирала слезы. Она ничего не понимала в служебных делах и искренне верила в честность мужа. Она не сомневалась, что с ним поступили несправедливо и что виной всему зависть и недоброжелательство злых людей, близко стоящих к трону.
Павлу Ивановичу было жаль родителей. Их беспомощность вызывала в душе чувство ненависти к могущественным особам за их жестокое, издевательское отношение ко всем, кто стоит на служебной лестнице ступенькой ниже и кого можно безнаказанно унижать. Разумеется, отец виноват, потому что, живя в столице, не знал, что делалось в Сибири. Но разве есть праведники среди министров, высших чиновников, в Сенате! Эта продажная камарилья весь век живет в подлости. В подобной грязи может захлебнуться даже чистая душа. Где уж отцу бороться с ними? Он тоже, пока обладал властью и силой, ничем не отличался от других. А теперь возмущается, ищет правды, требует справедливости, которую сам еще недавно топтал ногами. Ужасно! Вот вам трагедия на русской почве.
Но разве в других странах справедливость и честность в почете? Нет, и там то же самое, только в другой форме. Ибо вся суть в общественном устройстве, в тех условиях, благодаря которым процветает деспотия, являющаяся причиной всех бед. Уничтожив ее, уничтожишь зло. Абсолютизм покрыл Россию зарослями бурьяна, загадил святую землю.
Павел Иванович сидел угрюмый, уже не слушая жалоб отца. Жаль было только чистую сердцем мать. Она с детства учила сына брать пример с героев Плутарха, ненавидеть все темное и тупое, бороться со злом и пошлостью. И вот сидит удрученная, подавленная. Действительность навалилась на нее всей своей тяжестью, согнула — куда девалась ее гордая осанка! — и нет сил выпрямиться.
Павел Иванович посмотрел на отца (как он возбужден, как гневен!), перевел взгляд на мать (как она беспомощна!). И, чтобы утешить их, сказал:
— Не поддавайтесь печали. Скорбь не поможет вашей беде, наоборот — еще больше усложнит и так нерадостную жизнь. Я обещаю помогать вам, сокращу до минимума свои расходы, все буду отдавать вам. И помогу самому младшему из братьев — Александру. Владимир и Борис служат, они сумеют прожить, если будут экономными. И советую переписать Васильево на Софью. Она девушка, ей больше всех нужно.
— Быть может, мне еще удастся выхлопотать хорошее место или достаточный пенсион, — отозвался отец, не терявший надежду, что на старости лет ему улыбнется судьба.
— Ну что же, блажен, кто верует.
Вечером Павел Иванович сидел на террасе, радуясь тишине и вдыхая полной грудью благоуханный воздух старого парка, темной стеной окружавшего дом. Все кругом спало крепким сном; только где-то в вышине закричал сыч, и эхо его резкого крика долго звучало во мраке, словно перекатываясь с места на место, пока не потонуло в зарослях.
И опять тишина, какая бывает только тихой летней ночью после жаркого дня. Потом темная громада парка начала постепенно светлеть, точно упала завеса, и по аллеям один за другим быстро побежали лунные блики, там и сям появились узорчатые тени, а кусты сирени скинули с плеч тяжелые плащи. И потускнел свет, падавший из окон отцовского кабинета.
Пришла мать, села в старое кресло, всегда стоявшее возле круглого стола, за которым когда-то любил читать Павел Иванович.
— Все пишет, все жалуется, — сказала она, словно разговаривая сама с собой. — А что толку? Заимодавцы все равно не дадут житья, какое им дело до нашей бедности. Потерпят еще немного, а потом продадут Васильево, а нам хоть под забором пропадай. Куда идти, как жить?
Эта история произошла в реальности. Её персонажи: пират-гуманист, фашист-пацифист, пылесосный император, консультант по чёрной магии, социологи-террористы, прокуроры-революционеры, нью-йоркские гангстеры, советские партизаны, сицилийские мафиози, американские шпионы, швейцарские банкиры, ватиканские кардиналы, тысяча живых масонов, два мёртвых комиссара Каттани, один настоящий дон Корлеоне и все-все-все остальные — не являются плодом авторского вымысла. Это — история Италии.
Это исповедь умирающего священника – отца Прохора, жизнь которого наполнена трагическими событиями. Искренне веря в Бога, он помогал людям, строил церковь, вместе с сербскими крестьянами делил радости и беды трудного XX века. Главными испытаниями его жизни стали страдания в концлагерях во время Первой и Второй мировых войн, в тюрьме в послевоенной Югославии. Хотя книга отображает трудную жизнь сербского народа на протяжении ста лет вплоть до сегодняшнего дня, она наполнена оптимизмом, верой в добро и в силу духа Человека.
В книгу вошли два романа ленинградского прозаика В. Бакинского. «История четырех братьев» охватывает пятилетие с 1916 по 1921 год. Главная тема — становление личности четырех мальчиков из бедной пролетарской семьи в период революции и гражданской войны в Поволжье. Важный мотив этого произведения — история любви Ильи Гуляева и Верочки, дочери учителя. Роман «Годы сомнений и страстей» посвящен кавказскому периоду жизни Л. Н. Толстого (1851—1853 гг.). На Кавказе Толстой добивается зачисления на военную службу, принимает участие в зимних походах русской армии.
В книге рассматривается история древнего фракийского народа гетов. Приводятся доказательства, что молдавский язык является преемником языка гетодаков, а молдавский народ – потомками древнего народа гето-молдован.
Действие романа охватывает период с начала 1830-х годов до начала XX века. В центре – судьба вымышленного французского историка, приблизившегося больше, чем другие его современники, к идее истории как реконструкции прошлого, а не как описания событий. Главный герой, Фредерик Декарт, потомок гугенотов из Ла-Рошели и волей случая однофамилец великого французского философа, с юности мечтает быть только ученым. Сосредоточившись на этой цели, он делает успешную научную карьеру. Но затем он оказывается втянут в события политической и общественной жизни Франции.
Герои этой книги живут в одном доме с героями «Гордости и предубеждения». Но не на верхних, а на нижнем этаже – «под лестницей», как говорили в старой доброй Англии. Это те, кто упоминается у Джейн Остин лишь мельком, в основном оставаясь «за кулисами». Те, кто готовит, стирает, убирает – прислуживает семейству Беннетов и работает в поместье Лонгборн.Жизнь прислуги подчинена строгому распорядку – поместье большое, дел всегда невпроворот, к вечеру все валятся с ног от усталости. Но молодость есть молодость.