Апостол Павел - [50]

Имя Луки как соратника упоминается в посланиях Павла, правда, особой роли этот соратник не играет. Учитывая этот факт, Жан-Роберт Армогат утверждает, что упоминаемый в посланиях Лука и Лука, создавший Деяния, — одно и то же лицо: «Если бы понадобилось подкрепить Деяния апостолов авторитетом автора, обратились бы к кому-нибудь другому из круга близких к Павлу людей, обладавшему большей известностью и легче идентифицируемому». Замечание очень верное. Начиная со II и III веков Ириней, Тертуллиан и Ориген автором Деяний апостолов называют именно Луку. Предисловие к третьему Евангелию — а его Лука пишет тогда же — явно показывает, каковы были намерения автора. Обращаясь к Феофилу, которому он посвящает написанное, евангелист начинает: «Как уже многие начали составлять повествования о совершенно известных между нами событиях, как передали нам то бывшие с самого начала очевидцами и служителями Слова, то рассудилось и мне, по тщательном исследовании всего с начала, по порядку описать тебе…» (Лк 1:1–3). Особо подчеркнем слова «по тщательном исследовании всего с начала». Такое же требование выдвигал Лука и к Деяниям.

Когда Лука встретил Павла, он был уже христианином. Ему тоже довелось пережить многие трудности, конфликты и угрозы, преодолеть препятствия, поджидавшие новообращенного. Как и любой верующий, Лука задавал вопросы — Павел отвечал. Луку терзали сомнения — Павел рассеивал их. Лука понял, что ему представился великолепный шанс, выпадающий раз в жизни. И вдохновение его не покидало. Он составил словесный портрет Павла и дополнил его исчерпывающим исследованием. Иудей, пропитанный духом эллинизма, Лука останется в памяти грядущих поколений как образцовый ученик и последователь, безоговорочно верящий учителю, преданный, наделенный редким даром — умением восхищаться и передавать это восхищение великолепным литературным языком.

Глава VIII ПО ДРУГУЮ СТОРОНУ ЭГЕЙСКОГО МОРЯ

Вправе ли мы считать Павла величайшим путешественником своего времени? Я долго был убежден, что да, но исследования показали: я ошибался. Павел действительно путешествовал очень много и настойчиво шел к своей цели — на то у него были свои причины, — но он был одним из многих. Плиний Младший высмеивал страсть к путешествиям, которая заставляла людей надолго покидать родной дом. История сохранила память о некоем торговце, который семьдесят два раза обошел на корабле вокруг Малейского мыса, а мыс этот, по мнению Эрве Дюшена, великолепного знатока античности, был так же престижен, как мыс Горн в эпоху крупных парусников. Что сказать о рекорде Аполлония Тианского, современника Павла и также уроженца Тарса? Филострат, биограф Аполлония, пишет, что тот объехал Малую Азию, Индию, Месопотамию, Кипр, Грецию, Крит, Италию, Испанию, Сицилию, Хиос, Родос, Египет, Эфиопию. И наверняка этот рекорд был не единожды побит другими, столь же страстными путешественниками.

Павел выбирал дороги, которыми в ту эпоху следовали купцы и торговцы — таких путешественников было больше всего, а также чиновники и политики, военные, врачи и все те, кого сейчас называют туристами, — многочисленные паломники, спешащие к святилищам, в изобилии разбросанным по Европе и Азии. Их благочестие часто поддерживалось — это так и поныне — жаждой новизны.

Что же касается очередного путешествия Павла, то в Деяниях апостолов даны лишь очень краткие указания на этапы этого путешествия: «…отправившись из Троады, мы прямо прибыли в Самофракию» (Деян 16:11). Подробнее представить это путешествие нам помогут античные авторы. Итак, мы знаем, что Павел, Сила, Тимофей и Лука отправлялись весной 49 года в морское путешествие на «круглом корабле», который напоминал скорее широкую лодку, чем вытянутой формы парусники, предназначавшиеся для дальних путешествий и перевозки большого количества грузов. Эти же суда венчала мачта, к которой крепился большой квадратный парус, дополненный носовым парусом, служащим для поворота на другой галс. Такие суда называли по-разному: olcas, gaulos, ploïon. Простое весло на корме служило в качестве руля.

Когда Павел плыл к острову Самофракия, его наверняка одолевали мысли о подстерегавших опасностях в предстоящей миссии. В местах, куда он направлялся, не бывал ни один христианин и никогда не звучало слово о Христе. Хватит ли у него силы убеждения для обращения в свою веру? Павел всегда начинал с проповедей в синагогах, и это был ключ к успеху. Теперь они направлялись в Македонию, а там были известны только две иудейские общины: в Фессалонике и Филиппах. Но гордый Тарсянин не желал идти вслед за кем-то чужими путями. В Послании к римлянам Павел не скроет своих намерений: «…благовествование Христово распространено мною от Иерусалима и окрестности до Иллирика. Притом я старался благовествовать не там, где уже было известно имя Христово, дабы не созидать на чужом основании» (Рим 15:19–20).

На острове Самофракия Павел и его соратники провели лишь одну ночь. Этот остров представляет собой длинную, покрытую лесом гору, поднимающуюся из моря. Самофракия была известна своим святилищем, высившимся на вершине горы; над святилищем раскинула крылья огромная мраморная статуя крылатой богини. Позднее, во время землетрясения, статую поглотила земля, и лишь в 1863 году ее обнаружили и откопали, правда, голова статуи оказалась утрачена. Ныне «Ника Самофракийская» — гордость Луврского музея.