Апологетика Библии - [48]
I
СЕДЬМОЙ ДЕНЬ.
Говорят, что седьмой день, которым завершено было творение продолжается до сего времени, потому что об его окончании нет указаний в Св. Писании. Между тем не принимается во внимание то, что „вечер и утро“ первых шести дней служит больше для отделения их одного от другого, чем утверждением их продолжительности. События каждого дня разграничены между собой, однако седьмой день был днем покоя, так как в оный день Бог почил и успокоился от всех дел Своих, какие делал (Быт. 2:2); не потому ли и разграничения более не понадобилось. Все уже было совершено.
Надо обратить внимание на тексты, в которых говорится о покое Бога. В них не сказано, что „Бог почивает в день седьмый", а что „Бог пвчил в день еедьмый", т. е. всегда соблюдена бывает форма прошедшего времени. (Евр. 4:4, Быт. 3:2–3).
Иисус Христос, наоборот, открыл истину о?ом, что Бог даже в обычную седьмицу дней (субботу) „делает дела': „Отец Мой доныне делает, и Я делаю* (Ио. 5:17), но не „отдыхает*.
В послании к Евреям 3 и 4 глава упоминается о трех видах покоя, (а} „Ибо негде сказано о седьмом дне так: и почил Бог в день седъмый от всех дел Своих* (Евр. 4:4). Покой Создателя после шести дней творения, (б) „Они не войдут в Мой покой“ (Евр. 3:11), Это цитата из Пс. 94 и имеет отношение к покою Израиля в земле Ханаанской, который хотя и был обещан всем, но его обрели только Иисус Навин и Халев из числа всех людей вышедших из Египта (Евр. 3:16; 4:8). (в) „Для народа Божия еще остается субоотство“ (Евр. 4:9), в других переводах просто „покой". Речь опять идет об Израиле. Ему надо еще войти в покой, который дается по вере сердца в Того, Кто сказал: „Примдите ко Мне все труждающиеся и обременные и Я успокою вас" (Мф. 11:28) Вот тот покой, который еще остается для народа Божия. Но не тот, в котором успокоился Бог „от всех дел Своих", ибо иначе зачем было бы нужно говорить о „другом дне" (Евр. 3:8).
Если бы дни творения были огромными геологическими периодами тогда нельзя было бы понять значения слов „утро“ и „вечер", „день" и „ночь*. Века в Библии называются веками (Евр. 2:7). Интересно, что порядок слов „вечер" и „утро", а не наоборот, как мы бы сегодня написали, совпадает е древнееврейским представлением о дне, который у них начинался с вечера, а не с утра. В шесть часов вечера или просто с захода солнца, наступает новый день, а не с утра. Такой порядок у евреев сохранился до нашего времени. Это также подтверждает, что дни первой главы Бытия — дни обыкновенные. Если же согласиться с теорией, предполагающей за днями периоды, то как их считать, равными по разделению на светлую часть и темную, или нет? Если день тянулся десять миллионов лет, то был ли день в пять миллионов и ночь? Или надо иметь другое понятие? Принимая во внимание, что деревья были созданы на третий день, а птицы и рыбы на четвертый и пятый, естественно возникает вопрос: как бы они могли существовать, если бы тьма удерживалась на земле продолжительное время после их сотворения? Сильным аргументом за шестоднев может служить свидетельство самого Бога: „Шесть дней работай, и делай всякие дела твои; адень седьмой — суббота Господу Богу твоему… Ибо в шесть дней создал Господь небо и землю., а в день седьмый ночил“.
Что же касается геологии и всех данных о существовании земли на основании разных ископаемых, то на них имеется ответ второго стиха первой главы Бытие, где говорится о пережитом землей разрушении, но никто не может спорить, что до того на земле могли существовать различные виды органической и растительной жизни, следы которой в слоях земной коры обнаруживаются, Промежуток между первым стихом Библии и началом претворения и есть тот неведомый период времени, во время которого земля наша существовала и своем первоначальном состоянии. В таком понятии нет никакого противоречия Слову Божию.
Портлок в своем трактате „Основы Геологии" заявляет: „Ископаемые окаменелости не дают возможности определить геологические эпохи". „Окаменелости, обнаруженные в морях и относящиеся к позднейшему времени аналогичны с теми, которые считают принадлежащими к древнейшим геоло-, гическим эпохам". Он же говорит, что М. Гепперт получил некоторые окаменелости искусственным путем. Поэтому, когда делаются какие нибудь новые сообщения о „доисторическом мире“, к ним надо отнестись с большой осторожностью, ибо слишком много „дикой фантазии" преподносится человечеству под видом истины.
Как неустойчивы доводы тех же геологов можно судить потому, что прежде при рассмотрении каменных пород, гранит относили к периоду „красного каления земли", теперь же считают его образование путем действия воды. Окаменелости, возраст которых считался равным 20 тысячам лет и даже больше, оказывается могут образовываться в течение столетия и даже менее. Нахождение залежей каменного угля на глубине сотен футов под поверхностью земной коры в настоящее время объясняется происшедшим опусканием соседних слоев земной коры.
Этими доводами не отрицается существование земли до шести дней Библии, как об этом много говорено было выше, но дается доказательство того, что и настоящего шеститысячелетнего существования земли в нашей истории было вполне достаточно, чтобы те или другие окаменелости образовались в достаточном количестве, например, хотя бы превращение дерева в каменный уголь.
Монография посвящена истории высших учебных заведений Русской Православной Церкви – Санкт-Петербургской, Московской, Киевской и Казанской духовных академий – в один из важных и сложных периодов их развития, во второй половине XIX в. В работе исследованы организационное устройство духовных академий, их отношения с высшей и епархиальной церковной властью; состав, положение и деятельность профессорско-преподавательских и студенческих корпораций; основные направления деятельности духовных академий. Особое внимание уделено анализу учебной и научной деятельности академий, проблем, возникающих в этой деятельности, и попыток их решения.
Предлагаемое издание посвящено богатой и драматичной истории Православных Церквей Юго-Востока Европы в годы Второй мировой войны. Этот период стал не только очень важным, но и наименее исследованным в истории, когда с одной стороны возникали новые неканоничные Православные Церкви (Хорватская, Венгерская), а с другой – некоторые традиционные (Сербская, Элладская) подвергались жестоким преследованиям. При этом ряд Поместных Церквей оказывали не только духовное, но и политическое влияние, существенным образом воздействуя на ситуацию в своих странах (Болгария, Греция и др.)
Книга известного церковного историка Михаила Витальевича Шкаровского посвящена истории Константино польской Православной Церкви в XX веке, главным образом в 1910-е — 1950-е гг. Эти годы стали не только очень важным, но и наименее исследованным периодом в истории Вселенского Патриархата, когда, с одной стороны, само его существование оказалось под угрозой, а с другой — он начал распространять свою юрисдикцию на разные страны, где проживала православная диаспора, порой вступая в острые конфликты с другими Поместными Православными Церквами.
В монографии кандидата богословия священника Владислава Сергеевича Малышева рассматривается церковно-общественная публицистика, касающаяся состояния духовного сословия в период «Великих реформ». В монографии представлены высказывавшиеся в то время различные мнения по ряду важных для духовенства вопросов: быт и нравственность приходского духовенства, состояние монастырей и монашества, начальное и среднее духовное образование, а также проведен анализ церковно-публицистической полемики как исторического источника.
Если вы налаживаете деловые и культурные связи со странами Востока, вам не обойтись без знания истоков культуры мусульман, их ценностных ориентиров, менталитета и правил поведения в самых разных ситуациях. Об этом и многом другом, основываясь на многолетнем дипломатическом опыте, в своей книге вам расскажет Чрезвычайный и Полномочный Посланник, почетный работник Министерства иностранных дел РФ, кандидат исторических наук, доцент кафедры дипломатии МГИМО МИД России Евгений Максимович Богучарский.
Постсекулярность — это не только новая социальная реальность, характеризующаяся возвращением религии в самых причудливых и порой невероятных формах, это еще и кризис общепринятых моделей репрезентации религиозных / секулярных явлений. Постсекулярный поворот — это поворот к осмыслению этих новых форм, это движение в сторону нового языка, новой оптики, способной ухватить возникающую на наших глазах картину, являющуюся как постсекулярной, так и пострелигиозной, если смотреть на нее с точки зрения привычных представлений о религии и секулярном.