Апологетика Библии - [28]
Ариман рассматривается как противник Ор” музда во всех делах от создания мира. Везде, где
только нет полного процветания, урожая, благополучия, здоровья, успеха, — там усматривается вмешательство злого духа и принимаются меры к его, так сказать, задабриванию или заклинанию. В мире живущих Ариман распространяет болезни и смерть. 9999 болезней послал он на землю и Ормузд должен итти к старому Арияману, своему родственнику из рода Асур, и великими обещаниями побудить его отвратить это бедствие. С этим дьявольским происхождением болезней согласуется то, что говорится об искусстве врачевания, что из трех целебных средств, ножа, питья и заклинаний, всегда следует предпочитать последнее. Но понятие болезни в Авесте расширяется, распространяясь вообще на все невзгоды людские, и даже грех по существу своему считается как бы вызванной дьяволом порчей человека. Соответственно этому спасение весьма часто рассматривается как лечение.
Очищение мертвых, обработка пустынных мест, лечение болезней — все это таким образом сопряжено с желанием избавиться от навождения дьявола, потому что дьявол — везде, где нечистота, где смерть н испорченность. На этой почве развивается вся иранская жизнь. Как ни идеализируется Ормуэд — дух добра, все же Ариман занимает гораздо большее место в жизни и душе каждого парса, побуждая его к колдовству и заклинанию. Боясь дьявола и борясь с дьяволом, фактически они всегда оказываются побежденными им, потому что не имеют открытого истинного средства. Авеста не дает его. Как же значительнее откровение Библии, которая указывает на Христа, как на победителя сатаны!
КИНГ, ИЛИ ТЕКСТЫ КОНФУЦИЯ.
Конфуций, прославленный мудрец и моралист Китая, родился в 551 г. до P. X. В возрасте 22-х лет он начал свою карьеру учителя, и с того времени стал сообщать ученикам своим взгляды на древнюю литературу и историю своей страны с точки зрения принципов человеческого долга.
Величайшим достижением Конфуция считается его золотое правило: „Не делать другому ничего, чего бы ты не желал, чтобы другие делали тебе". Библия, между тем, почти за 500 лет до него провозгласила формулу этой морали в Пр. 24:29. Конфуций, однако, признавал, что не был в состоянии следовать своему правилу. Дальше он учил: „Пла* тить за обиду правосудием и воздавать за добро добром®. Видимо ему было чуждо учение Того, Кто „благ и к неблагодарным и злым" (Лк. 6:35). Конфуций умер 72 лет от роду, сожалея, что жизнь была прожита не с достаточной пользой. При жизни никогда не проявлял притязания на то, что он больше, чем простой смертный. Вот его собственные слова о себе, сказанные в 65-летнем возрасте: „Я человек, который в своей жажде знания забывает о пище и от радости приобретения его не помнит о своих печалях и не замечает, что старость надвигается". Почти сейчас же после его смерти „конфуцианство" сделалось государственной религией Китая, и, хотя Конфуций не был признан богом, в честь его до сих пор совершаются жертвоприношения.
По старому закону Китая требовалось, чтобы в каждом городе страны был сооружен храм Конфуция. Дважды в году сам император посещал императорский институт, чтобы лично произнести молитву, обращенную к умершему мудрецу. В молитве восхваляется мудрость Конфуция и дается сообщение о делаемых приношениях в его честь: шелка, вина, фруктов и т. п.
Конфуцианство не проповедует поклонения никакому божеству и потому религией названо быть не может. Эго учение о нравственности без религии. В нем нет ни сознания греха, ни стремления к
искуплению, ни желания общения с Богом. „Оно восхваляет этот мир и скорее сомневается в существовании жизни загробной; оно призывает развивать добродетели, подобающие доброму гражданииу: трудолюбие, скромность, трезвость, степенность, благочиние и вдумчивость". [14])
Всего этого конфуцианство предлагает достигать своими силами не наделяя со своей стороны помощью. Конфуций сам не имел уверенности в том, что он может исполнить все добрые правила своего учения. По одному его правилу ложь иногда может быть оправдана, а значит и допущено нарушение нравственности вообще. Эта черта учения Конфуция наложила свой отпечаток на многомиллионный Китай, который, может быть, лучше всех других правил воспользовался последним, и потому неправда, оправданная как либо, служит характерной чертой этого народа.
ТРИПИТАКА, ИЛИ СВ. ПИСАНИЯ БУДДИСТОВ.
„История буддизма содержит множество легенд самого невероятного характера; они вселяют большое сомнение относительно того, что Будда (прославленный мудрец Индии) был исторической личностью, но скорее представляют его аллегорическим вымыслом". [15])
Индийские источники таковы. Будда жил за 500 или 600 лет до P. X., происходил из царского рода Сакья в Индии, но по крови был персом. Его настоящее имя Гаутама, а „Будда", — его обретенный титул, означающий „просвещенный“. Он рано пришел к заключению, что жизнь ничего не дает кроме суеты и беспокойства духа и что невежество является причиной всех страданий. Поэтому он покинул семью, друзей и предался уединенному размышлению. Сидя однажды под деревом вблизи города Гайя в Бенгалии, он, вдруг, постиг премудрость, которая, как он понял, заключается в полном отрешении от всех страстей и желаний, как хороших, так и дурных. Место это, где росло дерево, почитается буддистами за центр земли.
Монография посвящена истории высших учебных заведений Русской Православной Церкви – Санкт-Петербургской, Московской, Киевской и Казанской духовных академий – в один из важных и сложных периодов их развития, во второй половине XIX в. В работе исследованы организационное устройство духовных академий, их отношения с высшей и епархиальной церковной властью; состав, положение и деятельность профессорско-преподавательских и студенческих корпораций; основные направления деятельности духовных академий. Особое внимание уделено анализу учебной и научной деятельности академий, проблем, возникающих в этой деятельности, и попыток их решения.
Предлагаемое издание посвящено богатой и драматичной истории Православных Церквей Юго-Востока Европы в годы Второй мировой войны. Этот период стал не только очень важным, но и наименее исследованным в истории, когда с одной стороны возникали новые неканоничные Православные Церкви (Хорватская, Венгерская), а с другой – некоторые традиционные (Сербская, Элладская) подвергались жестоким преследованиям. При этом ряд Поместных Церквей оказывали не только духовное, но и политическое влияние, существенным образом воздействуя на ситуацию в своих странах (Болгария, Греция и др.)
Книга известного церковного историка Михаила Витальевича Шкаровского посвящена истории Константино польской Православной Церкви в XX веке, главным образом в 1910-е — 1950-е гг. Эти годы стали не только очень важным, но и наименее исследованным периодом в истории Вселенского Патриархата, когда, с одной стороны, само его существование оказалось под угрозой, а с другой — он начал распространять свою юрисдикцию на разные страны, где проживала православная диаспора, порой вступая в острые конфликты с другими Поместными Православными Церквами.
В монографии кандидата богословия священника Владислава Сергеевича Малышева рассматривается церковно-общественная публицистика, касающаяся состояния духовного сословия в период «Великих реформ». В монографии представлены высказывавшиеся в то время различные мнения по ряду важных для духовенства вопросов: быт и нравственность приходского духовенства, состояние монастырей и монашества, начальное и среднее духовное образование, а также проведен анализ церковно-публицистической полемики как исторического источника.
Если вы налаживаете деловые и культурные связи со странами Востока, вам не обойтись без знания истоков культуры мусульман, их ценностных ориентиров, менталитета и правил поведения в самых разных ситуациях. Об этом и многом другом, основываясь на многолетнем дипломатическом опыте, в своей книге вам расскажет Чрезвычайный и Полномочный Посланник, почетный работник Министерства иностранных дел РФ, кандидат исторических наук, доцент кафедры дипломатии МГИМО МИД России Евгений Максимович Богучарский.
Постсекулярность — это не только новая социальная реальность, характеризующаяся возвращением религии в самых причудливых и порой невероятных формах, это еще и кризис общепринятых моделей репрезентации религиозных / секулярных явлений. Постсекулярный поворот — это поворот к осмыслению этих новых форм, это движение в сторону нового языка, новой оптики, способной ухватить возникающую на наших глазах картину, являющуюся как постсекулярной, так и пострелигиозной, если смотреть на нее с точки зрения привычных представлений о религии и секулярном.