Апологетика Библии - [14]
„Ошибка Матфея*
„Тогда сбылось реченное через пророка Иеремию, который говорит: и взяли тридцать серебренников" и т. д (Мф. 27:9).
Критики заявляют, что слово „Иеремия1* вкралось сюда по ошибке, вместо слова „Захария”, т. к. это пророчество находится не у Иеремии, а у Захарии 11:12–13.
Между тем, некто гжа Люис из Кембриджа, являющаяся большим авторитетом в области исследования Писания, указывает на тот факт, что в ранних и наиболее лучших рукописях слово „Иеремия1* опущено, и стих читается так: „Тогда сбылось реченное через пророка11… Поэтому, весьма вероятно, что Матфей не писал имени пророка, а оно было включено одним из копиистов его евангелия и изменение сохранилось до наших дней.
Но это не одно решение вопроса, его можно рассмотреть глубже. Надо обратить внимание на то, что Матфей не говорит „написанное1* через пророка, а—„реченное11 через пророка. Кто же может утверждать, что слова пророчества не принадлежат Иеремии, если Дух Святой внушил Матфею указать на него? В Новом Завете есть и другие случаи, когда Боговдохновенные писатели упоминают устные изречения ветхозаветных святых Так, например, у Иуды в 14 стихе читаем, что Енох пророчествовал говоря: „се, идет Господь со тьмами святых Своих11. Во всем Ветхом Завете нет такого текста, хотя имеется похожее пророчество у Захарии 14:5, которое легко можно было бы смешать с ним. Во втором послании Петра 2:8 упоминается о том, что праведная душа Лота мучилась ежедневно, наблюдая беззаконные дела жителей Содома. Однако подробный рассказ в Быт. 19 совершенно не касается этой стороны характера Лота, но описывает его с другой стороны, которую опускает Петр. Не скажут ли и здесь критики, что Петр делает ошибку? Разве Дух у Святому невозможно было открыть ему больше, чем известно в ветхозаветном Писании?
Что же касается предположения, что слово „Захария" следовало бы написать вместо слова „Иеремия", то, действительно, у Захарии имеется подобное пророчество (11:12–13). Интересно, что евреи обычно говорили: „дух Иеремии был на Захарии", принимая во вниманио, что Захария на самом деле повторял некоторые из пророчеств Иеремии (сравните Зах. 1:4 с Иер. 16:11 и т. п.) Многие, поэтому, находят, что в данном случае Захария выразил письменно слова Иеремии, произнесенные некогда устно и, м. б., даже сохранившиеся в предании народа. Следует при этом обратить внимание на слова Захарии: „Не те ли слова провозглашал Господи через прежних пророков" (Зах. 7:7). Возможно, что миссия Захарии отчасти и заключалась в том, чтобы воспроизвести некоторые из пророчеств прежних времен.
Тем не менее, следует заметить, что хотя слова Зах. 11:12–13 и похожи на слова Мф. 27:9, все же они не вполне совпадают. Таким образом, если
бы Матфей сказал нам, что он цитирует нам Захарию, мы нашли бы, что он искажает слова пророкаЗначит самое указание у Матфея на Иеремию выводит нас из затруднения, а ничуть не создает его, как пробуют утверждать критики.
Как мало бы осталось затруднений для веры, если бы люди меньше прикладывали свою мерку, а больше старались бы проникнуть в смысл слов продиктованных Духом Святым.
Покупка гумна Орны
Ищущие ошибок в Библии берут два места, одно из 2 Цар. 24:24 и другое из 1 Пар. 21:25 и утверждают, что якобы они противоречат друг другу, так как указывают разную сумму денег, уплаченную Давидом за гумно Орны. В первом случае, действительно, упоминается 50 сиклей серебра (5 фунтов 14 шиллингов), во втором—600 сиклей золотых (1095 фунтов стерлингов). Совсем по другому эти места выглядят в глазах человека, приступающего к изучению Библии с благоговением; такой читатель очень скоро обнаружит, что тексты не противоречат друг другу, а что в них имеется в виду две разные покупки.
Цар. 24:24 сообщает: „И купил Давид гумно и волов за пятьдесят сиклей серебра", а в 1 Пар. 21:25 говорится: „И дал Давид Орне за это место шестьсот сиклей золота".
В Писании „место" означает чаще всего значительную площадь земли, иногда целый город, к. ак например в Быт. 18:24, тогда как гумно без всякого сомнения представляет собою весьма незначительную площадь. Становится ясно, что Давид после всех памятных событий, упоминаемых в этих главах сперва купил гумно, на котором поставил жертвенник, и впоследствии приобрел и все место, которое представляло собою ничто иное как гору Мориа (место жертвенника Авраамова Быт, 22), чтобы построить на нем храм Господень.
Такой взгляд поразительно подтверждается тем фактом, что в сообщении 2 Царств нет совершенно упоминания о храме, тогда как в начале 22 гл. I Паралипоменон, являющейся продолжением 21 главы, читаем. „И сказал Давид: вот дом Господа Бога, и вот жертвенник для всесожжения Израиля".
«ОШИБКА ПАВЛА».
Имеется в виду видимое противоречие в числах пораженных при ВаалФегоре.
„Умерших же от поражения было двадцать четыре тысячи" (Чис. 25:9).
„Не станем блудодействовать, как некоторые из них блудодействовали, и в один день погибло их двадцать три тысячи" (1 Кор. 10:8).
Речь несомненно идет об одном и том же событии. Однако в чем же здесь затруднение? Никакого противоречия между текстами нет. В Числах дается общее количество пораженных в Израиле, без упоминания того, умерли ли они в один день или нет, тогда как Павел, по внушению Духа Св. говорит лишь о числе погибших в один день.
Монография посвящена истории высших учебных заведений Русской Православной Церкви – Санкт-Петербургской, Московской, Киевской и Казанской духовных академий – в один из важных и сложных периодов их развития, во второй половине XIX в. В работе исследованы организационное устройство духовных академий, их отношения с высшей и епархиальной церковной властью; состав, положение и деятельность профессорско-преподавательских и студенческих корпораций; основные направления деятельности духовных академий. Особое внимание уделено анализу учебной и научной деятельности академий, проблем, возникающих в этой деятельности, и попыток их решения.
Предлагаемое издание посвящено богатой и драматичной истории Православных Церквей Юго-Востока Европы в годы Второй мировой войны. Этот период стал не только очень важным, но и наименее исследованным в истории, когда с одной стороны возникали новые неканоничные Православные Церкви (Хорватская, Венгерская), а с другой – некоторые традиционные (Сербская, Элладская) подвергались жестоким преследованиям. При этом ряд Поместных Церквей оказывали не только духовное, но и политическое влияние, существенным образом воздействуя на ситуацию в своих странах (Болгария, Греция и др.)
Книга известного церковного историка Михаила Витальевича Шкаровского посвящена истории Константино польской Православной Церкви в XX веке, главным образом в 1910-е — 1950-е гг. Эти годы стали не только очень важным, но и наименее исследованным периодом в истории Вселенского Патриархата, когда, с одной стороны, само его существование оказалось под угрозой, а с другой — он начал распространять свою юрисдикцию на разные страны, где проживала православная диаспора, порой вступая в острые конфликты с другими Поместными Православными Церквами.
В монографии кандидата богословия священника Владислава Сергеевича Малышева рассматривается церковно-общественная публицистика, касающаяся состояния духовного сословия в период «Великих реформ». В монографии представлены высказывавшиеся в то время различные мнения по ряду важных для духовенства вопросов: быт и нравственность приходского духовенства, состояние монастырей и монашества, начальное и среднее духовное образование, а также проведен анализ церковно-публицистической полемики как исторического источника.
Если вы налаживаете деловые и культурные связи со странами Востока, вам не обойтись без знания истоков культуры мусульман, их ценностных ориентиров, менталитета и правил поведения в самых разных ситуациях. Об этом и многом другом, основываясь на многолетнем дипломатическом опыте, в своей книге вам расскажет Чрезвычайный и Полномочный Посланник, почетный работник Министерства иностранных дел РФ, кандидат исторических наук, доцент кафедры дипломатии МГИМО МИД России Евгений Максимович Богучарский.
Постсекулярность — это не только новая социальная реальность, характеризующаяся возвращением религии в самых причудливых и порой невероятных формах, это еще и кризис общепринятых моделей репрезентации религиозных / секулярных явлений. Постсекулярный поворот — это поворот к осмыслению этих новых форм, это движение в сторону нового языка, новой оптики, способной ухватить возникающую на наших глазах картину, являющуюся как постсекулярной, так и пострелигиозной, если смотреть на нее с точки зрения привычных представлений о религии и секулярном.