Апокриф от соседа - [6]
— Степень вины устанавливать не людям, на то есть Божий суд, никто не минет его.
И тут уже дико и неуместно возопил Симон, оторвавший лицо от земли:
— Господи! Иисусе! Так брось же сам в нее первый камень, ты же безгрешен, Господи!
Народ зашумел, и кое-кто даже повалился на колени.
— И ты считаешь себя моим учеником, Симон?! — взбешенно закричал на своего нерадивого ученика Ешуа. — Стыдись! Как ты мог подумать, что я благословлю смерть этой женщины, даже если бы она была в сто раз более грешной, чем есть сейчас!? Жизнь эту ей дал наш Отец небесный, дал так же, как мне, тебе и всем живущим. Неужели ты думаешь, будто я могу пожелать взять то, что не я дал и, что я не в силах вернуть?! Мне горько было видеть и слышать то, что здесь происходило.
Лицо ревнивого мужа при этих словах исказила злобная гримаса, и он все так же, за волосы, отшвырнул жену в пыль, а сам пошел прочь, произнося под нос проклятия. Женщина, дрожа, подползла к Ешуа и, пытаясь целовать его ноги, бормотала что-то благодарное и невнятное. Ешуа, постепенно остывая, продолжал корить учеников:
— Стыдись, Симон! И ты стыдись, Андрей! Ибо и я стыжусь за учеников своих! Людской суд — всегда неправедный суд, ибо неведома людям мера всего содеянного, ибо не всеведущи они, как Бог, и кара этого суда всегда неправедна, ибо отбирает у человека то, что не сами люди ему дали и не в силах дать — жизнь и свободу. И помните, что никогда не признаю я ни за кем права судить и распоряжаться судьбой и жизнью человеческой в этом мире. Нет права такого ни у вас, ни у меня самого. Я все сказал. — Ешуа повернулся к толпе и возвысил свой голос: — Ступайте к делам своим. Благословляю вас, дети мои! — он наклонился к женщине: — И ты ступай, женщина, ступай и больше не греши.
Толпа постепенно разошлась. На площади остались лишь Ешуа с Юдой, Симон, Андрей и, как ни странно, давешний отец со своим девственным отпрыском. Женщина продолжала рыдать, обхватив ноги Ешуа.
Ешуа теперь вполне спокойно обратился к ученикам:
— Давно ли вы в городе, друзья мои?
— Уже два дня, рави, ждем тебя и братьев по учению твоему, — ответил второй рыбак.
— Простите меня, грешного, что смею перебивать ваш разговор, — встрял в их беседу сынолюбивый обыватель. — Но не лучше ли будет продолжить эту беседу под крышей дома смиреннейшего слуги вашего? — он встал на колени и, судорожно отпихнув плачущую женщину, стал страстно целовать края запыленной одежды Ешуа, свободной рукой весьма потешно призывая придурковатого сына последовать его примеру.
Ешуа попытался освободиться и от него, и от женщины.
— Кто этот человек? — спросил он Симона.
— Это тоже последователь твоего учения, Ешуа, наш гостеприимный хозяин, он предоставил нам кров…
— Хорошо, спасибо тебе, друг мой. Но эта женщина должна пойти с нами, ей, по-моему, некуда больше идти.
Человек с отчаянием повалился на камни, взывая:
— О, Господи! Дочери моей семнадцатый год, невеста она. А эта женщина…
— Пойдемте, братья мои, пойдем, сестра, поищем себе другой кров, — резко перебив его, обратился к своим спутникам Ешуа. — Отец наш небесный позаботится о нас и в эту ночь.
— Нет, Господи, нет! — возопил несчастный и, подскочив, вновь пал ниц, но уже вместе с сыном. — Прости меня. Затмение нашло. Свет мудрости твоей только начал озарять души рабов твоих. Не допусти, чтобы из-за глупых слов моих Господь не вошел в мой дом! — он обернулся к женщине: — О, женщина! Да будет благословенна минута, когда войдешь ты с нашим рави в мой дом, и дочь моя своими нежными перстами сама омоет твои усталые ноги! Мы все виноваты перед тобой.
— Веди нас! — сказал Ешуа.
— Мы знаем дорогу! — весело отозвались Симон и его брат Андрей.
Оглянувшись по сторонам, Ешуа и Юда так и не увидели ослицы. Махнув рукой на пропажу, столь же неожиданную, как и случайное обретение, они пошли к месту ночлега вслед за остальными.
В небольшой, чисто прибранной комнате очень тихо. Возле окошка в удобном деревянном кресле сидит старик. На коленях у него доска, на которой он увлеченно рисует. Еле слышно шурша одеждой, в комнату вбегает юная и очень миловидная девушка.
— Господин мой, к тебе пришел молодой человек, он говорит, что он племянник рави Ицхака, твой, то есть, племянник, господин мой.
Старик мгновенно оторвался от своего занятия.
— Слава Богу, Юда пришел! Пусти его скорее, Руфь, я очень ждал его, очень ждал!
— Бегу, мой господин…
Девушка умчалась. Ицхак отложил свою дощечку и, не вставая, поднял глаза к двери. Ждал он недолго. Юда вбежал в комнату, замер посередине и почтительно склонил голову. Ицхак медленно подошел к нему и обнял, изо всех сил стараясь не заплакать.
— Я не видел тебя десять лет, Юда, десять лет. Я очень боялся, что мои старые глаза закроются навеки, так и не увидев тебя еще раз.
— Твои глаза еще очень нужны миру, мой раби, да и не так уж они стары, — ответил Юда. Он еще кашлял, но уже не так сильно, как во время ночевки в пещере.
— Миру никто не нужен и ничто не нужно, миллионы и миллиарды глаз человеческих ничего не прибавят к его безмерному совершенству. А мои глаза стары уже хотя бы потому, что они слишком устали смотреть на человечество, им противно, больно и страшно взирать на него, да.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В сборник вошли рассказы и переводы, опубликованные в 2017—19 гг. в журналах «Новая Юность», «Урал», «Крещатик», «Иностранная литература», «День и ночь», «Redrum», «Edita», в альманахе «Мю Цефея», антологии «Крым романтический».
Попаданец в великого князя Владимира Александровича (см. «Император Владимир» Рустамов Максим Иванович), который меняет историю России, а значит и мира, решает вмешаться в испано-американскую войну. Это ветка от «Императора Владимира» Максимова Р.И. Попаданец вмешивается в испано-американскую войну. Почти все действующие лица реальные. Уважаемые читатели, это ещё черновой вариант, так, что судите, но не строго. В книге используются материалы и фрагменты из работ Н.Митюкова, Я.Г.Жилинского.
Добро пожаловать! «Приятный у него голос», — вдруг подумала Валя. — Консилиум состоится завтра, когда прибудут все делегаты триумвирата, а сегодня я проведу для вас экскурсию и покажу наши достижения на пути преодоления экологической катастрофы… Валентина следовала за ним словно во сне… Среди толпы, но как бы отдельно, сама по себе… А взгляд раскрасавца самрай-шак то и дело останавливался и задерживался на землянке, когда тот оборачивался… Якобы случайно… И в ясных прозрачных небесно-голубых глазах даже и не проскальзывало никакого предубеждения или враждебности.
Вы задумывались — как вас видят со стороны? Не задумывались — как вас воспринимает, например, ваш кот? Может, все ваши волнения и страсти он считает безумствами своих двуногих слуг? Взглянуть на наш мир через призму восприятия представителя иной цивилизации поможет этот рассказ, где за жизнью людей наблюдает их питомец. Рассказ выходил в журнале «Загадки XX века» № 15 за 2017 год.
Герою книги судьба, из рук погибшего СМЕРШевца Балтфлота далекой войны, даёт шанс прожить новую, длинную жизнь. Но необходимо спасать цивилизацию людей. В команде это легко. Автор в пародии связывает слухи об нацистской Антарктиде и полой Земле с собственной точкой зрения на происхождение и смысл существования людей. Освещает тёмные стороны истории и современности. Объясняет природу времени, возможную причину всеобщей гибели и возможность защиты человечества только в совместных действиях людей разных рас и политических взглядов.
Есть места на планете, которые являются символами неумолимости злого рока. Одним из таких мест стала Катынь. Гибель самолета Президента Польши сделала это и без того мрачное место просто незаживающей раной и России и Польши. Сон, который лег в первоначальную основу сюжета книги, приснился мне еще до трагедии с польским самолетом. Я работал тогда в правительстве Президента Калмыкии Кирсана Илюмжинова министром и страшно боялся опоздать на его самолет, отправляясь в деловые поездки. Но основной целью написания романа стала идея посмотреть на ситуацию, которую описывалась в фильмах братьев Вачовских о «Матрице».