Апокалипсис - [6]

В тот день он потерял своего приемного отца. Теперь он потерял и Катю. Случилось то, чего Марс боялся больше всего. Он остался один, и правде в глаза смотреть совсем не хотелось. Он вцепился руками в холодную склизкую землю. Если нет Кати, ради чего тогда жить? Не ради же бредней Виктора? Он попытался подняться, но боль прострелила бок.

— А-а-а-а! Черт! А-а-а-а, — отрывисто задышал, но, превозмогая боль, все же поднялся.

Одежда вымокла насквозь. От холода трясло. Он осмотрелся вокруг. Солнце нехотя заваливалось за горизонт. Начинало темнеть. Прижимая рукой бок, кряхтя от боли, он доковылял до места, где стоял грузовик. Глубокая колея, продавленная большими колесами, уходила на юг. Марс присел на корточки и посмотрел вдаль. На юг. А они шли на север.

— Александр, — прикусив нижнюю губу, пробормотал он. — Зачем же мы тебе сдались? Если ты и вправду существуешь. Или это просто охотники за рабами? Да нет, слишком хорошо экипированы, и знак был на груди у того верзилы.

Он поднялся по насыпи наверх, когда уже почти совсем стемнело, углубился подальше в кустарник, набрал охапку сухостоя, что посуше. Выкопав руками ямку, сложил в нее ветки. Разгреб сырой пласт скользких и холодных листьев, под которыми выдрал пучок сухой травы, и подсунул ее под ветки. Пальцы свело от холода; подышав на них, сунул руки под мышки, скривил лицо, покачался вперед и назад. Из внутреннего кармана куртки вытащил бензиновую зажигалку. Она была на черный день. Похоже, такой настал. Потряс ее рядом с ухом — внутри железной коробочки забулькало. Марс хмыкнул и улыбнулся, но без особой радости. Медленно приоткрыл крышку и прокрутил колесико. Ничего.

— Ну же!

Его трясло, словно при Паркинсоне, зубы били чечетку. Снова чиркнул зажигалкой — и опять ничего.

— Сука! Ну же! Ну же!

Последняя попытка увенчалась успехом — сине-красный огонек появился на фитиле.

— Аллилуйя! — проговорил он и, сгорбившись над кучей дров, поднес к ней зажигалку.

Словно Прометей, укравший у богов огонь, с безумной любовью прикрыл еще совсем беспомощный огонек своим телом. Сухая трава затрещала, поднялся густой дымок, огонь начал набирать силу. Марс стал заготавливать дрова на ночь. Когда жар будет достаточно сильным, костер проглотит даже сырые поленья. Тогда можно будет погреться и более-менее высушить одежду.

Часа через три тепло от костра уже припекало. Марс сидел голый, смотря на игру языков пламени. Он держал в руке рогатину с надетыми на нее штанами, от которых валил густой пар. Куртка и свитер свисали с кольев по другую сторону костра. В голове только одно — Катя.

К утру одежда подсохла, но все равно кое-где оставалась влажной. Марс посмотрел на свой опухший темно-фиолетовый бок. Хорошо, что кровь перестала сочиться, запеклась черной коркой. Дотронулся до него и стиснул зубы от пронзительной боли. Нажал еще сильнее, покрутил тело из стороны в сторону. Вроде перелома нет, а там кто знает. Не спеша оделся и, размяв шею до хруста в позвонках, опираясь на палку, направился к месту, где он убил парня с платком на лице. Сейчас любая вещь в цене.

Шел аккуратно, прислушиваясь к каждому шороху. Излишняя осторожность никогда и никому не вредила. Хотя если подумать, то он этой ночью устроил такой костер, что, наверное, его было видно за несколько километров. Марс остановился и оперся на палку. Место было то самое. Отчетливые следы борьбы, кровь почти смыло дождем. И больше ничего. Они забрали все. И труп своего соратника. Идти туда, где Марс убил первых двух, смысла не было. Там, скорее всего, то же самое.

Он тяжело вздохнул и потер переносицу. Ему нужна еда, оружие и медикаменты. И просто так их никто не даст. Оставалось одно — идти к ближайшему городу.

Скрываясь в густых кустах, Марс стал пробираться на юг. Когда-то давно он пообещал защищать Катю. И до вчерашнего дня ему это удавалось. «Они приходили за мной. Снова за мной. Зачем я им?» Виктор всегда отмалчивался. Менял тему, если он что-то у него спрашивал по поводу этих парней и Александра. Единственное, что постоянно говорил, — мол, зверя нужно убить, а он не в силах. И поэтому им нужно уйти так далеко, чтобы вокруг никого не было. «Виктор, Виктор! Мне не хватает сейчас твоих наставлений. Сколько бы я хотел узнать!»

Марс замер: впереди, метрах в двухстах, он увидел тоненькую струйку дыма.

«Тише. Тише. Спокойней, — успокаивал он самого себя, припадая ближе к земле. Посидел на корточках несколько минут, вслушиваясь в тишину. — А если их там много? Ты потрепан, Марс, сильно потрепан. Но тебе нужна еда и хоть что-нибудь, чтобы перетянуть разбитый бок», — убедил он себя двигаться вперед.

Он глубоко вдохнул, отложил аккуратно палку в сторону и, медленно ступая, словно кошка, направился к намеченной цели. Затаился за большим деревом, до костра — метров десять. Выждал время. Никого. Подождал еще и после этого вышел. Рядом с большой кучей углей были разбросаны человеческие кости, чуть дальше — свалены горкой и слегка присыпаны листвой кишки. Неподалеку лежала отрубленная голова, со срезанными щеками и вырванным языком. Марс присел перед углями и поднес к ним руку. Почти остыли. Наверное, те, кто тут был, ушли несколько часов назад. Он вытащил из пепла наполовину почерневшую берцовую кость, с опаской еще раз осмотрелся по сторонам.