Апокалипсис - [101]

— Нет. Благодарю. Я прибыл узнать о Виталии. От него давно нет вестей, и он перестал выходить на связь. Его люди отвечают за разведку, а сам он должен был еще два дня назад встретиться с генералом.

— Странно, — Боров перевернул «стейк» на другую сторону. — Он был у меня перед тем, как мы отбили этот блокпост. Провел разведку четко. Тут ничего не скажешь. Мы, можно сказать, почти никого и не потеряли. Может, случилось чего?

— Вот это я и пытаюсь понять.

— Хотя стой. Погоди. Эй, Серый! Пойди сюда!

— Да.

— Ты ж людей Виталия принимал?

— Ну а кто ж?

— Ничего не слышал? Может, болтали чего?

— Да нет. Все как обычно. Хотя… — он почесал затылок. — Точно. Был у них разговор один.

— О чем? — насторожился Сергей.

— Говорили, что, мол, как тут закончат, им нужно будет с кем-то еще встретиться.

— Может, с генералом?

— Да нет. Точно нет.

— Может, с Законником? — сдвигая брови, поинтересовался Сергей.

— Может. Да я точно не знаю, просто слыхал, что они после нас двинутся на юг.

— Назад? Зачем?

— Да почем мне знать-то? Слышал, что к лесу пойдут вдоль реки, — насупился Серый. — Что слышал, то и говорю. А больше ничего не знаю.

— Ну, ступай, — Боров махнул рукой, и его подчиненный послушно удалился. Главарь каннибалов снял вилкой свой «стейк» с решетки, положил его прямо на стол, отрезал кусок и сунул в рот, прикрыв глаза от удовольствия. Долго жевал. — Знаешь? А я бы сейчас сожрал молочного новорожденного. Ну, от которого еще тянет материнским молоком. Зажарил бы в фольге и прямо бы целиком стрескал, — он открыл глаза и посмотрел на Сергея. — Я слышал, ты и сам был не прочь полакомиться человечинкой? Такое ведь не забывается? Кто стоял на вершине пищевой пирамиды, вниз не падает, — на его лице образовалась улыбка. — Еще какие вопросы есть, офицер?

— Нет, — Сергей, раздраженно схватив шлем со стола, поднялся.

— Мне-то что прикажешь делать? — Боров вновь отрезал кусок и сунул его в рот.

— Ждать распоряжений от генерала. Как метель стихнет, к вам прибудет гонец. Пока тут сидите.

— Так мы и сидим. Только вот проблема. У меня простой дорого стоит. Моих парней кормить надо.

— Кажется, с продовольствием у тебя сейчас проблем нет.

Сергей резко выхватил нож и вонзил его в грудь привязанного человека. Тот встрепенулся и обмяк. Офицер так же быстро вынул клинок и сунул обратно в ножны. Люди Борова мгновенно вскочили с места, взявшись за оружие. Повисла неприятная, напряженная пауза. Толстяк прищурил глаза, потянул воздух, раздувая ноздри, потом злобно ухмыльнулся и жестом руки дал понять своим парням, что все нормально. Они зашипели, словно змеиный клубок, нехотя и медленно опустились на свои места.

— Как прикажете. Вам там сверху виднее, — Боров вновь отрезал кусок человечины. — Что-то еще?

— Ждите приказа. Если Виталий объявится, генерал должен об этом знать. — Сергей развернулся на пятках и пошел к выходу, сопровождаемый прожигающим взором Борова.

Глава 36 ЧЕЛОВЕК СО СТОРОНЫ

Марс вышел на полуразвалившуюся террасу, втянул полной грудью прохладный воздух и от ощущения свободы, хоть и мнимой, прикрыл глаза. По затылку пробежали мурашки, как в детстве, когда волос касалась мама. Он помнил ее плохо, но теплое ощущение мурашек всегда ассоциировалось именно с ней.

Даже с закрытыми глазами он почувствовал прожигающий взгляд охранников. Двое крепких ребят потягивали горький дым самодельных папирос. Поежившись, Марс сунул руки в карманы, спустился по лестнице и медленно пошел вперед. Для большинства он был чем-то вроде горящей лампады под иконой надежды, но не стоило забывать, что на площади он убил людей, у которых были друзья, и эти друзья могли отомстить, несмотря на слово, данное Князем.

Марс прошел вдоль развалин, стараясь не привлекать к себе внимания. Шапку натянул ниже бровей, длинный воротник свитера поднял так, чтобы видны остались одни глаза и его никто не узнал. Впрочем, как он ни старался, в новенькой одежде он выглядел белой вороной. За ним не прекращая следило окружение Ярослава.

Справа Марс увидел сидевших на разбитой машине людей, которые негромко пересмеивались. В большой бочке из-под топлива потрескивал костер. Когда поравнялся с ними, они замолчали. Проводив мессию пристальным взором, стали шушукаться за его спиной. Марс хмыкнул, почувствовал себя прокаженным с открытыми гнойными язвами среди благоуханной идиллии. Только почему-то эта идиллия смердела хуже помойной ямы.

Верить Ярославу он не собирался. Этот человек расправится с ним, как только получит свое. Марс поднял глаза на серое небо. Слишком спокойное, словно перед бурей. Снова задумался о Кате. Как она там? Что с ней? Огляделся по сторонам, прикинул, что можно будет попытаться улизнуть во время боя, если, конечно, к нему не приставят надсмотрщиков типа Демьяна.

Он дошел до выхода из так называемой резиденции, но пройти дальше ему не дали, развернули обратно. Гуляй, человечек, гуляй, дыши воздухом. Тут его, конечно, никто не тронет, но и выйти не позволят. Словно скотина в стойле: кормят, поят, лечат, оберегают, а потом все равно прирежут, ибо держат изначально только для мяса.

Легкое дуновение ветра погнало по земле мелкую поземку, зацепило старую алюминиевую банку и звонко ударило о торчавшую из бетонного столба арматуру. Глупо на что-то надеяться. И так везло слишком долго. Марс подошел к заметенной скамейке, смахнул с нее снег и уселся.