Апофеоз - [11]

– Но ведь оно зачастую заканчивается смертью, – напомнил Массено.

– А разве смерть одного не жизнь другому? Хомунции разложат ваше тело, переведут его части в иное состояние, сделают удобрением для прекрасной флоры. Какую-то его часть, возможно, съедят животные или гоблины. Однажды я видел гоблинов, поглощающих только что умершего человека – и, поверьте, каждый из них считал это благом.

– Я тоже однажды такое видел, – сухо произнес Танзен. – Не очень аппетитное зрелище. Но ближе к делу, мэтр.

– Да-да, конечно, – подошел к лабораторному столу Курдамоль. – Вы ведь хотите взглянуть на образцы моих новых хомунциев?.. Да-да, вот он. Протрезвляющий хомунций. Думаю, я уже вот-вот его закончу, осталась самая малость.

– Протрезвляющий?.. – насторожился Танзен.

– О да, прекрасная разработка! – оживился Курдамоль. – Властелин тоже меня поддерживает! Вы знаете, что если колония этих хомунциев обитает в человеке, то защищает его от алкоголя в любом виде? Он просто не будет на вас действовать. Не нужно никаких заклинаний, не нужно убеждать друзей, что вы не пьете, поэтому не способны присоединиться к их дружеской пирушке… протрезвляющие хомунции надежно оградят вас от алкоголя. И я почти закончил. Не волнуйтесь, совсем скоро весь Парифат навсегда станет трезв.

Танзен немного побледнел. Будучи приверженцем пищевого метода получения маны, он делал особый упор на алкоголь. Чтобы восполнить магическую энергию, ему требовалось пить – и пить много. Пьянеть он при этом почти не пьянел, перепить его не мог почти никто.

Но если алкоголь перестанет быть для него алкоголем… не будет и маны. Танзен понял это прекрасно. Значит, придется переучиваться, менять основной метод – а это не такое быстрое дело, как кажется некоторым.

– Насколько уже близки к завершению эти ваши хомунции? – осведомился он.

– А, что?.. – рассеянно посмотрел Курдамоль. Он уже вертел в руках другую колбу. – Посмотрите вот на этого великолепного хомунция! Это простенькое, неказистое создание постепенно заменяет ткани в организме человека и других существ на мягкое вещество. Человек становится мягким!

– Что за вещество? – спросил Танзен.

– Мягкое!

– Но есть много мягких веществ.

– Ну это остаются все те же мышцы, кости и прочее. Просто они становятся очень мягкими.

– А они остаются эластичными?

– Да.

– Как резина? – предположил Танзен.

– Нет. Как набитый ватой плюш. Плюшевые люди! О, когда я выпущу этого хомунция из пробирки, мир содрогнется! Все, все люди станут мягкими и жалкими, с трясущимися ручонками! Ах-ха-ха-ха-ха-а!.. о чем это я?.. Ах да. Вы же принесли мне частицы кристаллизованной Тьмы. Где они? Дайте их мне.

На лице Массено отразилось сомнение. Слепой монах не проронил ни слова, но Танзен понял его колебания.

Впрочем, какая разница? В кратере, который сотворил Антикатисто, остались целые десятки вязких и кристаллических Душ Тьмы. Танзен и Массено успели взять только несколько штук – а остальные наверняка прямо сейчас собирают прихвостни Бельзедора.

– Возьмите, мэтр, – протянул флакон Танзен.

Он держал его с предельной осторожностью. Новорожденная Душа Тьмы – чрезвычайно опасная субстанция. Ее невозможно применить для чего-то хорошего – только бесконтрольное разрушение. Сама по себе она ничего не сделает, но пробудить ее сумеет даже чародей-недоучка. Хватит легчайшего манового импульса.

– Да, это оно, – кивнул Курдамоль, вытягивая из-под шапочки линзу в медной оправе и накладывая ее на глаз. – Безусловная кристаллическая Тьма. И очень свежая. Я почти чувствую, как бурлит ее потенциал. Много их у вас?

– Несколько, – коротко ответил Танзен.

– И это не просто Тьма, говорите?.. – задумался Курдамоль. – Частицы самого Антикатисто?.. Или это не вы мне сказали?.. Неважно.

Курдамоль встряхнул флакончик с черными кристалликами, похожими на обугленные щепочки, умудренно покивал и повторил:

– Да, это они самые. А значит… к ускорителю эфира!

Он бросился бежать с прытью, неожиданной для человека его лет. Полы халата распахнулись, как драконьи крылья.

Увлеченно вздымая флакончик, Курдамоль несся быстрее ветра – а Танзен только и думал, как бы этот безумец не уронил Души Тьмы. Просто от сотрясения им ничего не сделается, но это же Цитадель Зла. Тут сам воздух напоен черной магией. Тут вполне может накрыть и стихийным мановым импульсом.

Но ничего подобного не произошло. Курдамоль привел Танзена и Массено в огромный зал, три четверти которого занимал причудливый артефакт. Стоящий на трех ногах-колоннах, похожий на пузатый котел великана, он был крепко завинчен сверху, зато в самой середке светилось хрустальное окно. Вдоль стенок змеились костяные наросты, в углах мерцали разноцветные камни.

А внутри клубился эфир. Не рассеянный инертный эфир, который пропитывает все мироздание. И даже не ускоренный, который еще называют маной. Что-то совершенно другое – эфир в таком состоянии, которое вовсе не встречается в обычной природе. Какая-то необычная форма маны… или даже нечто еще более удивительное.

Танзен невольно подался вперед. Такого он не видел ни в Кустодиане, ни в Клеверном Ансамбле. Воистину у Темного Властелина свои секреты.