Аня с острова Принца Эдуарда - [80]

В Редмонд они с Фил шли вдвоем. Аня шагала молча, Фил болтала о самых разных пустяках. Неожиданно она сказала:

— Я сегодня слышала, что сразу после выпускных торжеств будет объявлено о помолвке Гилберта Блайта и Кристины Стюарт. Ты что-нибудь уже слышала об этом?

— Нет, — ответила Аня коротко.

— Я думаю, это правда, — беспечно заключила Фил.

Аня не ответила. Она чувствовала, как пылает в темноте ее лицо. Сунув руку за воротник, она схватила подвеску. Один энергичный рывок — и цепочка разорвана. Аня положила сломанную безделушку в карман. Руки ее дрожали, глаза щипало.

Но в тот вечер она была самой веселой из всех веселых девушек, танцевавших на балу, и без всякого сожаления сказала подошедшему, чтобы пригласить ее на танец, Гилберту, что ее бальная карточка уже заполнена. И потом, когда девушки в Домике Патти сидели перед догорающим огнем камина, прогоняющим весеннюю прохладу с их атласной кожи, никто не болтал более легко и беспечно, чем она о событиях этого дня.

— Муди Спурджен Макферсон заходил сюда сегодня вечером, когда вы ушли, — сказала тетя Джеймсина, которая не ложилась спать, чтобы к их возвращению в камине горел огонь. — Он не знал о бале. Этому юноше следовало бы спать, обвязав голову резиновой тесьмой, чтобы приучить уши не оттопыриваться. У меня был один поклонник, который так делал, и ему очень помогло. Это я дала ему такой совет, и он ему последовал, но так никогда и не простил меня за него.

— Муди Спурджен — очень серьезный молодой человек, — зевнула Присилла. — Его волнуют куда более важные вопросы, чем его уши. Он собирается стать священником.

— Что ж, я полагаю, Господь не обращает внимания на уши человека, — серьезно сказала тетя Джеймсина, отказавшись от дальнейшей критики в адрес Муди Спурджена. Тетя Джеймсина с надлежащим почтением относилась к любому служителю церкви и даже к тому, кому только еще предстояло им стать.

Глава 38 Ложный рассвет

— Подумать только! Ровно через неделю я буду в Авонлее. Восхитительная мысль! — говорила Аня, склоняясь над коробкой, в которую упаковывала одеяла миссис Линд. — Но — подумать только! — ровно через неделю я навсегда покину Домик Патти. Ужасная мысль!

— Интересно, будет ли призрак нашего смеха, звучавшего в этих стенах три года, преследовать мисс Патти и мисс Мерайю в их девичьих снах, — размышляла Фил.

Мисс Патти и мисс Мерайя возвращались домой, исколесив большую часть обитаемых территорий земного шара.

"Мы будем в Кингспорте в десятых числах мая, — писала мисс Патти. — Думаю, что после зала царей в Карнаке[77] Домик Патти покажется мне довольно маленьким, но я никогда не любила жить в больших помещениях и буду совсем не прочь вернуться наконец домой. Когда начинаешь путешествовать в зрелом возрасте, оказываешься способным объехать невероятно много мест, так как знаешь, что у тебя остается для этого не так уж много времени, и к тому же это очень захватывает. Боюсь, Мерайю теперь никогда не будет удовлетворять тихая жизнь на одном месте".

— Я оставлю здесь мои фантазии и мечты, чтобы сделать счастливым следующего обитателя, — сказала Аня, окидывая печальным взглядом голубую комнатку — ее хорошенькую голубую комнатку, где она провела три таких счастливых года. У этого окна она опускалась на колени, чтобы помолиться, и выглядывала в него, чтобы понаблюдать, как садится за соснами солнце. Она слушала, как стучат в него капли осеннего дождя, и приветствовала на его подоконнике весенних малиновок. Она задумалась, продолжают ли присутствовать в комнатах старые мечты прежних обитателей — неужели, когда кто-то навсегда покидает комнату, где радовался и страдал, смеялся и плакал, нечто неуловимое и невидимое, но тем не менее реальное не остается после него как звенящая голосами память?

— Я думаю, — сказала Фил, — что комната, в которой человек мечтает, горюет, радуется и живет, становится неразрывно связанной с его жизнью и обретает индивидуальность. Я уверена, что, войди я в эту комнату и через пятьдесят лет она напомнит мне: «Аня, Аня»… Как славно провели мы здесь время, милочка! Сколько дружеской болтовни, шуток, разных забав! Ах, Боже мой! В июне я выхожу замуж за Джо, и я знаю, что буду безумно счастлива. Но сейчас у меня такое чувство, словно я хотела бы, чтобы эта чудесная редмондская жизнь никогда не кончалась.

— И я столь же безрассудна, что желаю этого, — призналась Аня. — Какие бы большие радости ни принесло нам будущее, мы уже никогда не будем вести такую восхитительную, легкомысленную жизнь, какую вели здесь. Она кончилась навсегда, Фил.

— Что ты собираешься делать с Паленым? — спросила Фил, когда этот привилегированный кот, не слышно ступая мягкими лапами, забрел в комнату.

— Собираюсь взять его к себе вместе с Джозефом и кошкой Сарой, — объявила, входя следом за Паленым, тетя Джеймсина. — Было бы жаль разлучать этих котов теперь, когда они научились жить вместе. Это трудный урок и для котов, и для человеческих существ.

— Мне грустно расставаться с Паленым, — сказала Аня с сожалением, — но взять его в Зеленые Мезонины никак нельзя. Марилла терпеть не может кошек, да и Дэви наверняка замучил бы его до смерти. Кроме того, я полагаю, что недолго пробуду дома. Мне предложили место директрисы средней школы в Саммерсайде.