Антропологическая элитология - [52]
ПЕРСОНАЛИЗМ И ЭЛИТОЛОГИЯ Смысловое содержание "элитологического персонализма" может быть выражено через анализ самих тех терминов, которые и составляют это словосочетание: "элитология" и "персонализм". Понятие "элитология" нами уже достаточно уточнено. Остается выяснить значение второго термина "персонализм". "Персонализм" (от латинского рersona — личность), как одно из теистических течений современной философии, признает личность и ее духовные ценности высшим смыслом земной цивилизации, ее первичной творческой реальностью, а весь мир проявлением творческой активности Верховной личности — Бога. Считается, что термин "персонализм" впервые употребил Ф.Шлейермахер в "Речи о религии к образованным людям, ее презирающим" (1799 г.). Как философское направление персонализм зародился в конце ХIХ века в России (Н.Бердяев, Л.Шестов, Н.Лосский) и в США (Б.Боун, Дж.Ройс), а затем в 30-х гг. во Франции (Э.Мунье, Ж.Лакруа).[130]
В принципе мы можем считать персонализм разновидностью элитологии, когда он абсолютизирует личность, проблема которой всегда стояла в центре науки об элите. Однако сам персонализм крайне непоследовательно придерживается элитологической точки зрения в подходе к выяснению им сущности природы личности. Так, например, Э.Мунье мог позволить себе одновременно открыто говорить об оригинальности и исключительности личности и тут же делать неловкие пассажи в сторону некой "демократизации" персонализма: "Персонализм, — говорит он, — не является этикой "великих людей", аристократизмом нового вида, который занимался бы селекцией наиболее выдающихся психологических или духовных достижений, чтобы превратить их носителей в высокомерных и одиноких гениев человечества. Как известно, — признается он — такой была позиция Ф.Ницше. Огромное количество пустых и тщеславных, но полных всеобщего презрения деклараций было произнесено с тех пор от его имени. Но если личность осуществляет себя, устремляясь к ценностям, пребывающим в бесконечности, она оказывается призванной к экстраординарному в самой своей обыденной жизни. Однако сама эта экстраординарность не отделяет ее от других людей т.к. каждая личность имеет такое призвание. Как пишет Сёрен Кьеркегор, который иногда все же впадал в соблазн крайности, "человек по-настоящему необыкновенный — это настоящий обыкновенный человек"[131]
Это, однако, не мешало Мунье несколькими строчками раньше заявить, что "высшая личная жизнь — это жизнь исключения, именно в силу своей исключительности достигающего недосягаемых вершин". И еще: "Быть личностью и быть оригинальным — понятия, прочно утвердившиеся в языке как синонимы. Оригинал — говорят о ярко выраженной индивидуальности. Во мнении культурного человека нашей эпохи отличие зачастую превращается в главенствующую ценность личности".[132] Мунье считает, что по своему определению личность есть то, что не повторяется, хотя и лица и жесты людей, постоянно сбиваясь на некоторые "общее место", безнадежно копируют друг друга. Просто всего скопировать обыкновенного человека. Сложнее, а подчас просто невозможно, копировать выдающеюся личность. То, что не поддается копированию и есть личность. По мнению Мунье, личность обладает неодолимой страстью, которая горит в ней подобно божественному огню. Но такие люди очень редки. Большинство предпочитает независимости порабощение и безопасность, материально обеспеченную растительную жизнь превратностям судьбы. Новый облик сущности личности — это ее свобода, а свободный человек — это человек, которого мир спрашивает и который отвечает. Свободный человек — это человек ответственный. "Персоналистическая устремленность, — говорит Ж.Лакруа, — имеет значение для любого человека, который хочет содействовать благу всего человечества" [133] «Слово "персоналистский", — пишет П.Рикер, — имеет отношение ко всей цивилизации, содержит в себе цивилизаторскую задачу. Персонализм по своему происхождению — это педагогика общественной жизни, связанная с пробуждением личности».[134] Речь, таким образом, идет о воспитательной функции персоналистической философии, о задачах "цивилизаторского" значения.
Представители персонализма утверждают, что высший акт личности — согласиться на страдание и смерть ради того, чтобы не предать само человеческое начало. Личность начинается, пишет Г.Марсель, в момент, когда я обретаю сознание того, что "я есть нечто большее, чем моя жизнь". Личность — это нечто "неподдающееся учету; личное бытие — это щедрость. Преодоление личностью самой себя, — утверждает К.Ясперс, — это не только проекция, это так же возвышение, "превосхождение". Личное бытие — это бытие, созданное для того, чтобы превосходить себя.
