Антония Де Вельвиче. Читающая - [50]
— Учитесь, — наконец, произнес мужчина. — Хоть один человек понимает суть своей работы. Жду вас с докладом завтра в четыре, нет, лучше в шесть. Да, вам придется составить компанию своей коллеге на дежурстве, остальные заняты.
В дверях после неуверенного стука показался дежурный стражник.
— Прибыл свидетель, второй опросный кабинет, ждут де Вельвиче.
— Иду, — подхватив под испытующим взглядом инспектора папку, чистую бумагу и пару ручек, Антония, на миг засомневавшись, все-таки взяла пустую кружку и вышла следом за стражником.
— А можно будет воды попросить? — тихонько уточнила она у сопровождающего, когда они ушли на достаточное расстояние от департамента.
— Можно даже чаю, — понимающе улыбнулся мужчина. — О том, что у вас проверяющий буйствует, вся администрация в курсе. Вам с сахаром?
— Да, если можно, — вернула улыбку Антония.
Опросы затянулись, и в департамент девушка вернулась только во второй половине дня. В дверях столкнулась с Шаттоном, они синхронно сделали шаг влево, потом вправо, и девушка улыбнулась, почувствовав смущение мужчины и смутившись сама.
— Как ты? — одновременно спросили друг у друга и оба замолкли.
— Прости, что не смог приехать утром. Ночью дежурил, а потом сразу этот… — мужчина кивнул на дверь департамента.
— Я понимаю, — кивнула девушка. — Езжай домой, отдыхай.
— Так и сделаю. Да, Тони, — Шаттон замялся, не зная, как спросить.
— Что?
— А то ты делаешь в субботу? В филармонии будет концерт, и я подумал…
— С удовольствием с тобой схожу, — улыбнулась Антония. Как давно она не выходила в свет.
— Отлично. Я тогда заеду?
— Договорились.
Хлопнула дверь в другом конце этажа, и Шаттон, поспешно попрощавшись, ушел. Антония же продолжала улыбаться, когда прошла в кабинет, где кроме нее осталась только Калли.
— Оу, похоже, допрос удался? — подняла брови рыженькая коллега.
— Да нет, — отмахнулась Антония. — Просто меня Шаттон на концерт пригласил. Как думаешь, в филармонию прилично идти с такой короткой прической или все же стоит парик надеть?
За разговорами об извечном и женском прошел остаток вечера. Дел было по горло, и за окном уже давно стемнело, а на этаже перестали хлопать двери. Фонарь на улице напротив департамента время от времени мигал, раздражая.
— Знаешь, я ведь не дура, и понимаю, что у нас с Виком все несерьезно, — поддавшись настроению, вздохнула Калли, делая пометки прямо в толстом справочнике. — Ему мать не позволит жениться на ком-то ниже по положению. А у меня и фамилия всего лишь «ван», и приданного с гулькин нос. Ну, по их понятиям, конечно.
— Неужели все так плохо? В конце концов, ты встречаешься с Виком, а не с его матерью. А его, похоже, это не смущает.
— Думаешь? — вскинулась девушка и тут же поникла. — У них там все очень запутанно и сложно. Я даже соваться в то болото не хочу. Сама не знаю, как во все это вляпалась. И ведь вечно в любовницах быть не смогу, самой хочется нормальную семью, мужа, детей…
— У тебя обязательно все это будет, — с уверенностью произнесла Антония, и девушки встретились глазами. Только теперь Калли сообразила, что для Тони, наверное, это не самая приятная тема. Ведь у Читающих не бывает семей и браков. Но Тони тоже девушка, и ей, наверное, тоже всего этого хочется?
— Спасибо, — тряхнула рыжими волосами Калли, и Антония ей кивнула.
Ночь прошла на удивление тихо. Впрочем, по словам Калли, большинство ночных дежурств именно такие, без каких-либо серьезных происшествий. Все же городок небольшой. По всем вызовам в первую очередь едут стражи, потом, если что-то серьезное, зовут следователей, но такое бывает редко.
В восемь утра началось движение в коридорах, и в дверях показался Лендер.
— Девушки, ну как вы тут? Если вызовов не было, оставьте мне подписанный отчет и езжайте домой, я начальству передам.
— Да, пожалуй, пора, — Антония выудила из папки со стандартными бланками листок с заголовком «Ночное дежурство без происшествий», поставила дату и подпись. Повернулась к Калли. — Подвезти?
— Нет, спасибо, меня обещал Вик подбросить, я его дождусь.
— Как знаешь. До завтра.
— До завтра.
ГЛАВА 13. Черная полоса
Дом стоял на ушах. Оказалось, Антонию потеряли. Олаф еще вечером звонил в администрацию, но у секретаря первого этажа был старый график дежурств, где значились Гус и Вик. После чего Виттор, потрясая садовыми ножницами, принялся всех убеждать, что хозяйка пропала и наверняка угодила в лапы убийцы. Мать Олафа распереживалась, Йорка, сжав кулаки, порывался прямо сейчас бежать искать Антонию по всем подворотням. Дворецкий обзвонил всех знакомых, у которых Антония могла бы остаться ночевать. Последним в списке, перед больницей и тюрьмой, значился дом Шаттона. Служанка не стала злиться на поздний звонок и просто позвала к телефону хозяина, а тот уже, зевая, подтвердил, что Антония оказалась на внеплановом ночном дежурстве. И даже предложил съездить проверить, как она там, но Олаф вежливо отказался.
Успокоить домашних Олафу оказалось не под силу, и в итоге, стоило Антонии переступить порог, на нее налетели с причитаниями. Сперва старшее поколение отчитало Антонию за доставленные переживания, потом Антония, грозно сверкнув глазами, сама отчитала всех за панику. Олаф чувствовал себя виноватым за то, что не сумел навести порядок, но хозяйка только отмахнулась. Еще его душевных терзаний ей не хватало.
Странно осознавать, что, пока другие покупают подарки друзьям на Новый год, ты выбираешь вещи, которые помогут тебе устроиться в другом мире. Список пришлось несколько раз переписывать — что-то не нашлось, а где-то появились варианты получше. От фляжки я отказалась, и взяла более привычный термос. Вернее, набор — в маленький налью что-нибудь крепкое, и царапины прижечь, и тоску залить, а в большом пусть вода будет. Заколки и браслеты набрала у прилавка «всё по N рублей», в аптеке купила всё, что посоветовали «для дальней дороги».
Юная леди Лира, ученица Академии для благородных девиц, после встречи с Королём может слышать чужие мысли. Это дар или проклятие, как не сойти с ума и не потерять себя? А ещё предстоит разобраться с настырным поклонником, понять свои чувства к милому профессору и избежать похищения. И ни в коем случае нельзя влюбляться, ведь судьбу юных леди решают родители, а брак по сердцу – недостижимый дар богов. Но учиться осталось всего год, а за порогом Академии ждёт судьба.
Как много мы забываем в череде дней, все эмоции просто затираются и становятся тусклыми. Великое искусство — помнить всё самое лучшее в своей жизни и отпускать печальное. Именно о моих воспоминаниях этот сборник. Лично я могу восстановить по нему линию жизни. Предлагаю Вам окунуться в мой мир ненадолго и взглянуть по сторонам моими глазами.
В моих воспоминаниях по-прежнему зияют серьезные пробелы, а окружающий мир полон магии, загадок, обладателей высоких уровней и ужасающих чудес, но самое главное я себе уяснил. Нужно как можно быстрее восстановить былую мощь, ведь слишком много вокруг желающих слабого ограбить, поработить ну или просто сожрать. Однако для получения наилучших результатов к делу накопления могущества стоит подходить крайне осторожно, вдумчиво и придерживаясь здравого смысла даже несмотря на подталкивающее в спину божество, которому меня угораздило задолжать собственную душу.
Фрагменты рукописных «дневников телезрителя», которые Сергей Фомин вел всю жизнь, подобранные им самим за период с 1986 по 2000 год для «Апологии кнопки», однако окончательно подготовить ее к печати он не успел. Впрочем, у дневников и черновиков всегда особое обаяние и энергетика. «Апология кнопки. Записки у телевизора» — книга для всех, кто интересуется историей отечественного телевидения, теснейшим образом связанной с историей нашей страны.
Книга включает в себя две монографии: «Христианство и социальный идеал (философия, право и социология индустриальной культуры)» и «Философия русской государственности», в которых излагаются основополагающие политические и правовые идеи западной культуры, а также противостоящие им основные начала православной политической мысли, как они раскрылись в истории нашего Отечества. Помимо этого, во второй части книги содержатся работы по церковной и политической публицистике, в которых раскрываются такие дискуссионные и актуальные темы, как имперская форма бытия государства, доктрина «Москва – Третий Рим» («Анти-Рим»), а также причины и следствия церковного раскола, возникшего между Константинопольской и Русской церквами в минувшие годы.
Любовь вашей жизни чересчур идеальна? Приглядитесь к ней повнимательней. А то кто знает с кем вам приходится иметь дело.
Небольшая пародия на жанр иронического детектива с элементами ненаучной фантастики. Поскольку полноценный роман я вряд ли потяну, то решил ограничиться небольшими вырезками. Как обычно жуткий бред:)