Антон Брукнер (1824-1896) - [25]
Эти годы величайших триумфов Брукнера были омрачены тяжелыми недугами. Уже с конца 80-х годов состояние его здоровья стало ухудшаться. Упадок физических сил усугублялся хроническими простудными заболеваниями и нервным расстройством. В 1890 году он был вынужден просить о предоставлении годичного отпуска в консерватории. Предоставленный ему отпуск он использовал для отдыха в родной ему Верхней Австрии. По пути он остановился на курорте Ишль, где играл на органе по случаю бракосочетания дочери императора, эрцгерцогини Валерии; сохранились эскизы его импровизации, из которых видно, что он использовал темы финала своей Первой симфонии, а также излюбленную им тему фуги Allelujа из «Мессии» Генделя и «Gott erhalte» Гайдна.
А. Брукнер. С портрета работы Ф. Бератон (1888)
Резкое ухудшение здоровья заставляло Брукнера с тревогой думать о будущем. С помощью друзей ему удалось в конце 1890 года исхлопотать у правительства Верхней Австрии почетную пенсию в размере 400 гульденов ежегодно. После этого в начале следующего, 1891 года он окончательно прекратил деятельность в консерватории, которой отдал 22 года жизни (консерваторская пенсия составила 440 гульденов). Таким образом, только на 67-м году жизни Брукнер смог почти всецело посвятить себя творчеству. Отныне все его помыслы связаны с Девятой симфонией, работа над которой продолжалась до последнего дня его жизни[57].
В том же знаменательном для Брукнера 1891 году он был удостоен высокого официального звания: философский факультет университета присвоил ему титул доктора honoris causa[58]. Это был высший знак отличия, которым наука могла отметить крупнейшего после Бетховена венского симфониста. Торжественная процедура присуждения ученой степени состоялась 7 ноября в зале сенатского собрания. Брукнер был настолько взволнован, что потерял нить изложения своей благодарственной речи. «Если бы здесь был орган, то я смог бы лучше выразить вам свою признательность», — такими словами закончил выступление композитор. В связи с этим событием Академическое певческое общество устроило 11 декабря праздничный банкет, на котором ректор университета в присутствии 3000 собравшихся произнес знаменательные слова: «Там, где наука останавливается перед непреодолимыми границами, начинается область искусства, которое призвано выразить то, что остается недоступным любому знанию. Я… склоняюсь перед прежним младшим учителем из Виндхаага». В знак благодарности Брукнер посвятил Венскому университету свою Первую симфонию, новая редакция которой была завершена в 1891 году. Венская премьера этой симфонии состоялась 13 декабря того же года под управлением Рихтера, причем оркестр филармонии, по словам Брукнера, «сначала объявил ее продуктом больного воображения, а затем признал феноменальным творением». В этот период официального признания заслуг Брукнера был создан его первый бюст, изваянный скульптором Виктором Тильгнером[59] (установлен в Венском городском парке).
А. Брукнер. Бронзовый бюст работы В. Тильгнера
В 1892 году наступило резкое ухудшение здоровья. Когда летом Брукнеру довелось в последний раз посетить могилу Вагнера в Байрейте, где он слушал «Парсифаля» и «Тангейзера», его сразил тяжелый приступ болезни; врачи констатировали хроническое сердечное заболевание, к которому вскоре присоединилась водянка. После этого у Брукнера появилось дрожание рук и его некогда каллиграфически четкий почерк утратил ясность начертания. В дальнейшем временные улучшения здоровья чередовались с более длительными периодами ухудшения. В эти мучительно трудные годы Брукнер до предела напрягает остатки жизненных сил, продолжая неустанную борьбу за свое последнее произведение — Девятую симфонию. Три первые части симфонического цикла были завершены 30 ноября 1894 года. После этого силы оставили композитора: финал остался в эскизах, хотя Брукнер продолжал работать над ним до последнего дня жизни. Сохранившиеся наброски показывают, что финал задуман как грандиозная по размерам часть с фугой и хоралом наподобие финала Пятой симфонии.
Заканчивая III часть, Adagio, тяжело больной композитор уже предчувствовал, что ему не суждено завершить финал Девятой, и рекомендовал исполнять вместо него Те deum. Опасаясь, что в случае его смерти венские друзья внесут в партитуру законченных частей симфонии нежелательные изменения, Брукнер передал ее дирижеру берлинской оперы Карлу Муку, чтобы с нею «ничего не случилось». О каком поистине трагическом духовном одиночестве композитора в последние годы жизни свидетельствует это решение!
