Антология средневековой мысли. Том 1 - [70]

.

Основная идея сочинения «О разделении природы» заимствована вместе с терминологией у Максима Исповедника, но получила особый смысл и самостоятельное развитие. Все сущее подводится под одно понятие «природа» и различается по четырем формам: 1)natura попcreatacreans (природа не сотворенная и творящая) — Бог как непроисшедшая причина всего, во всем проявляющаяся, 2)naturacreatacreans (природа сотворенная и творящая) — Божественные идеи, посредствующие между Богом и миром, 3)naturacreata песcreans (природа сотворенная и не творящая) — мир как проявление божественных идей и самого Бога, 4)natura попcreata песcreans (природа не сотворенная и не творящая) — Бог как последняя цель всего. Божество, поскольку Оно проявляется во всем, строго говоря, не должно бы быть выделяемо в особый вид бытия. Само по себе Оно выше всяких понятий и определений, и ни одна из аристотелевских категорий не приложима к Нему в собственном смысле; все, что утверждается о Нем, с еще большим правом может быть отрицаемо. Оно познается всегда только в своих проявлениях (теофаниях). Лишь для того, чтобы мыслить как-нибудь и о Нем, мыслящий ум представляет Его в виде как бы особой формы или части природы. Идеи суть первый момент Божества и первоначальные причины (causaeprimordiales) всех вещей. Они извечно происходят от Бога и существуют в Логосе, Который есть их единство. Познаваемы они могут быть лишь постольку, поскольку открываются в мире. «Ничто», из которого сотворен, по христианскому учению, мир, есть превышающая всякое бытие и небытие «пресущественность» (superessentialitas) Божества. Согласование божественной природы мира и формы его временного существования, которая имела начало и должна иметь конец, — неразрешимая проблема. Самое творение мира, появление его как временного или вместе со временем, было мгновенным актом. Дни творения в повествовании Моисея означают только моменты созерцания бытописателем различных сторон метафизической конституции мира. При этом материальный мир всецело разрешается в духовное бытие, как учит и Григорий Нисский. Таким образом, не только все происходит от Бога и существует в Боге, но и все есть Бог (ipseomniumessentiaest); творение есть как бы исхождение (processio) в тварь через посредство идей или проявление в твари самого Бога. Бог одновременно имманентен и трансцендентен миру, а тварная природа есть вместе и эманация Бога и Его теофания. Говоря о проявлении Бога в мире, Эриугена представляет Его по аналогии с человеческим духом. Человек в системе Эриугены занимает особое положение. Он не только модус или проявление Бога, но вместе с тем образ Его. Он «некое интеллектуальное понятие, извечно сотворенное в божественном уме» (notioquaedamintellectualisinmentedivinaaeternaluterfacta). Человеческая природа проста и неделима во всех людях. В ней, как в образе Божием, также сосредоточены «интеллектуальные понятия» обо всем. Человек до грехопадения заключает в себе весь мир, само творение. Обыденное сознание усматривает противоречие в указанном выводе, но лишь потому, что настоящее эмпирическое состояние человека не нормально, оно выражает состояние падения, как учит теология. Человеческая природа в некий момент времени сразу во всех индивидуумах отпала от своего Творца, и вследствие этого в ней произошло внутреннее разделение, эмансипация низшей ее стороны — чувственной, от высшей — интеллектуальной. Произошло как бы распадение первоначального тождества бытия и мышления, единства идеального и реального. Акт падения, лежащий в основе эмпирического состояния человека и всего мира, сам по себе абсолютно неразумен и не допускает никакого рационального обоснования.

Смысл жизни человечества и сущность мирового процесса заключается в возвращении человеческой природы к Творцу (conversioinpurumspiritum). Моментами этого возвращения являются смерть, воскресение тела, одухотворение всего материального и низшего, или обожение (деификация). Христос — образец такого восстановления человеческой природы. Как космология сводится некоторым образом к антропологии, так учение о восстановлении мира и человека может быть сведено к христологии. История человечества и мировой процесс завершаются всеобщим просвещением человечества светом второго явления Христа и одухотворением всего материального. Но апокатастасис не исключает возможности будущего наказания злых через лишение их возможности удовлетворять злым стремлениям своей воли. Так как все возвратится в свою первопричину и успокоится в ней и ничто не будет происходить от нее так, как происходит ныне, то она, рассматриваемая как цель всего, и называется природою не сотворенной и не творящей.

Учение Эриугены еще при жизни вызвало осуждение церковной власти и из-за нетрадиционных воззрений, и из-за очевидных симпатий философа к восточным мыслителям. ВXII в., однако, несмотря на ранее установившуюся за Эриугеной репутацию неправомыслящего по вопросам о предопределении и о евхаристии, сочинение его «О разделении природы» стало находить читателей в ученом мире. Но когда в началеXIII в. парижский магистр Амальрик Венский попытался с кафедры проводить идеи Эриугены, другие магистры университета и папа Иннокентий