Антология современной польской драматургии - [32]

ММ. Это Старик. Он очень интересовался вашей жизнью. Собирал все заметки, газеты, интервью. У него был специальный альбом. Ведь вы же, в конце концов, личность известная.

Иногда он мне про вас рассказывал.

ПМ. Да?

ММ. Но очень мало, обрывочно. Вы же сами знаете, какой он был скрытный. На самом деле о нем никто ничего не знал. Удивительный был человек, от него можно было ждать чего угодно.

Вы верите в это?

ПМ. Во что?

ММ. Ну, что он сегодня сюда придет? Придет или нет?

ПМ. Странный вопрос. Ты спрашиваешь меня, верю ли я в то, что сюда придет покойник?

ММ. Но ведь мы же здесь именно поэтому?

Он так написал, он в этом не сомневался. Мы сидим и ждем его, да?

ПМ. Похоже на то, но…

ММ. Он написал нам одно и то же: …вы должны верить в меня и в себя. Я буду с вами в эту ночь…

Вы верите?

ПМ. Я не сказал, что верю, и не сказал, что не верю. Он меня попросил, поэтому я здесь. Это мой долг перед ним.

ММ. Только поэтому?

ПМ. Не люблю, когда на меня давят. Я ведь тебя почти не знаю.

ММ. А я вас знаю.

Я много читал о вас в газетах, у Старика в альбоме.

Чего тут скрывать, кое-что знаю.

ПМ. В жизни иногда приходится принимать необычные решения.

Люди не понимают того, что я делаю.

Если бы я делал только то, что принято, я бы никем не стал.

Наверное, с тобой тоже такое случается, тебя тоже иногда не понимают, да? Расскажи о себе.

ММ. Вам правда это интересно?

ПМ. Ну раз нам предстоит провести несколько часов вместе, а ты обо мне столько знаешь.

ММ. Да ничего особенного. Я попал сюда, когда мне было пять лет, и пробыл здесь до окончания лицея. Теперь учусь в институте.

ПМ. Знакомые, друзья, девушка есть?

ММ. У меня проблемы в общении с людьми.

ПМ. Проблемы в общении с людьми? Тебе что, даже не с кем поговорить?

Интересно, было ли бы иначе, если б у тебя была нормальная семья, отец, мать, Рождество, нормальный день рождения?

А может, это из-за детства в детском доме? Трудно сказать.

Зря я тебе все это говорю. Это мои проблемы, какое тебе до них дело.

ММ. Нет, нет, говорите.

ПМ. Судя по тому, что мне написал Старик, ты исключительная личность.

В последнее время я живу в постоянном напряжении и слишком много размышляю. Да, и слишком уж стал себя жалеть. Хотелось бы, когда все закончится, хоть чуточку отдохнуть.

Я прошу, чтоб это осталось между нами.

Чего это я так разговорился? Наверное, из-за того, что сюда вернулся. Воспоминания — жуткое дело. А как здесь сейчас?

ММ. Здесь?

ПМ. Ну здесь, в детском доме.

Скорее всего, ничего не изменилось. Банда придурков и несколько запуганных бедолаг, не похожих на других. Как мы с тобой. Надо быть осторожным и ничего не показывать, а то скажут, что ты педик, и морду набьют.

Есть только один выход — бить еще сильнее. Ты где живешь?

ММ. В общежитии. Отсюда пришлось уехать, но я иногда сюда прихожу. Я учусь на педагогическом, хочу быть, как Старик.

Пока он был жив, я кое-как держался. Чувствовал, что иначе нельзя, но сейчас не знаю, что делать.

ПМ. У тебя есть родители?

ММ. Мать еще жива, но, похоже, ей недолго осталось. Пьет жутко. Отца я не знал.

ПМ. Ее лишили родительских прав, когда ты был еще маленьким?

ММ. Все, как у вас. Я иногда думаю, что это я виноват. Если бы она не забеременела, может, все было бы по-другому.

ПМ. Никогда так не думай. Это не твоя вина.

Моя мать чокнулась и бегала по городу голая, ну и что? Это моя вина?

Знаешь, кому я завидовал больше всего? Пацану, с которым мы прожили вместе три года. У него не было родителей. Они погибли в автомобильной катастрофе.

Счастливчик, он мог сказать, что сидит в приюте потому, что его предки погибли.

Отстаньте все от меня, я сирота, мне тяжело.

А что я? Я всем отвечал, что мать меня очень любит, только сейчас не может меня взять домой, но скоро у нее появятся деньги, и я отсюда уеду. Все так говорили.

Наверное, ты тоже?

ММ. Это мое дело.

ПМ. Да ладно, я не хотел тебя обидеть.

Знаешь, что однажды сделал Старик?

Он отвел меня в парк и показал, как собаки загрызают кота. Это было после того, как меня избили амбалы с третьего этажа. Они били меня каждый месяц, а я не мог им ответить. Пошел к Старику жаловаться. Он меня выслушал и не сказал ни слова. На улице он напустил собак на маленького котенка, а я стоял и смотрел, как они его грызли. Я очень испугался. Не мог спать ночью. Хрен с ней, с разбитой рожей, мне было жалко кота. Через две недели после этого я взял доску с гвоздями и пошел на третий этаж. Я чуть не поубивал этих придурков. Был уверен, что они меня замочат сразу, как только очухаются.

И что потом? Ничего, ровным счетом ничего, больше меня никто не трогал.

ММ. У Старика были свои методы. Когда он меня учил плавать, я чуть не утонул, но плавать так и не научился.

ПМ. Да, странный человек, но никого другого у нас не было.

ММ. Поздравляю вас с бракосочетанием. Наверное, вам все завидуют: такая жена, настоящая модель. Я видел фотографии, супер.

ПМ. Фотографии?

Не верь тому, что пишут газеты. Я несколько раз хотел подать в суд за нарушение прав личности, но им только это и надо. Чтоб побольше шуму — такая у них профессия.

А бракосочетание… да, да.

Мы планировали тихий мальчишник. Не первый в моей жизни. Даже не знаю, что лучше: свадьба или мальчишник?