Антология истории спецслужб. Россия. 1905–1924 - [285]

Наружное наблюдение может быть установлено за такими предметами, которые наиболее привлекают внимание шпионов, как то: важные учреждения и заведения, склады огнеприпасов, оружия, обмундирования и других видов снабжения, железнодорожные узлы, мосты и т. д. В интересах безопасности помимо официальной охраны за ними может быть установлено негласное наблюдение, в особенности при неустойчивом положении и в угрожаемых местностях.

Когда подозрительное лицо, которое может быть опасным, поняло, что его подозревают, оно может скрыться, но арест его является еще преждевременным, в таком случае за ним назначается наружное наблюдение. Иногда назначается наружное наблюдение, чтобы выяснить адреса неизвестных лиц и круг их знакомств.

При помощи наружного наблюдения можно иногда выследить, в каком доме собираются преступные элементы, чтобы их раскрыть. Но опытные шпионы находят способы для охраны своих квартир от агентов наружного наблюдения. Для примера можно указать на такой случай, что занимаются угловые квартиры на перекрестке улиц, в двух домах, диаметрально противоположных, с окнами на обе улицы. При таком расположении квартир из окон видно по всем четырем направлениям, и агенту скрыться и остаться незамеченным невозможно никак. Наблюдение же имеет смысл только до того момента, пока наблюдаемые его не замечают. В противном случае оно является ненужным и вредным для разработки дела, так как шпионы, заметив наблюдение, будут вводить его в заблуждение ложными маневрами.

В агентурной работе при хорошей постановке дела наружное наблюдение назначается в последней стадии разработки перед ликвидацией дела с тем, чтобы установить как можно точнее все адреса, входы и выходы в домах, где живут разрабатываемые лица.

В изложенных случаях главным образом заключается задача наружного наблюдения. Но те же задачи и еще лучше исполнит хорошее осведомление и с меньшей опасностью провала. Поэтому наружное наблюдение как агентурное средство надо признать средством негодным. Кроме того, оно применимо только в местах оживленного движения публики, но в местах пустынных и сельской местности агенту наружного наблюдения нечего искать, чтобы не быть замеченным.

Однако наружное наблюдение может быть использовано с успехом для фотографирования подозрительных лиц специальными потайными аппаратами. Например, когда подозрительное лицо посещает известный дом и надо ожидать, что оно будет скрывать это обстоятельство при следствии, так как оно по тем или иным причинам может подтвердить его причастность к шпионажу, тогда следует его выследить и факт посещения запечатлеть на пленку секретного фотографического аппарата, и после предъявления фотографического снимка всякое отрицание обвиняемым этого факта станет бессмысленным и бесцельным.

Вышеперечисленные способы являются основными, посредством коих контрразведка черпает первоначальные сведения о шпионаже и разрабатывает таковые дальше до момента ликвидации. Однако бывает, что негласная разработка продолжается и после произведенной операции параллельно со следствием. Кроме этих основных способов существуют еще некоторые второстепенные заявления или показания граждан. Но все они являются чисто случайными. Контрразведка же должна сама активно работать в области выявления шпионажа, и для этого она применяет вышеперечисленные методы. Как на второстепенные способы, имеющие наибольшее значение и более постоянный характер, необходимо указать на регистрацию и учет населения, посредством коих при хорошем ведении этого дела можно достигнуть довольно хороших результатов по выявлению подозрительных лиц, если внимательно за ними следить, и на пересмотр переписки и печати.

Так как в силу некоторых условий шпионам не всегда представляется возможным пользоваться передвижением с места на место для целей связи и информации, им приходится прибегать к переписке. Внимательный пересмотр писем, адресованных на имя подозрительных лиц, может дать очень многое, хотя и не следует ждать, чтобы в переписке обнаружилось ясное выражение шпионажа. Мы уже знаем, что шпионами применяются особые способы писания писем, содержание коих на первый взгляд кажется совершенно безобидным, и только при самом внимательном подробном изучении всех способов условного письма, тайнописи и шифра можно иногда найти в письме то, что наведет на подозрение. Но способы эти слишком многочисленны и произвольны, чтобы можно было их изучить, поэтому главное может быть достигнуто острой проницательностью. Само письмо не может служить средством для раскрытия шпионажа, оно может лишь указать на связь данного лица с другими местами, и по количеству его корреспондентов, по характеру получаемых им писем можно установить его причастность к шпионажу. При этом за корреспонденцией подозрительных лиц необходимо внимательно следить и обращать исключительное внимание на редакцию их. Если известное лицо регулярно и в известные периоды пишет письма другому лицу или получает их от другого лица и если редакция их время от времени повторяется, можно полагать, что письма эти являются шпионскими сводками, написанными условным языком при условии грамотности автора письма, так как неграмотный не способен живо излагать свою мысль письменно, и содержание писем у него невольно повторяется. Когда возникают подобного рода подозрения, их необходимо проверить осведомительно-агентурными способами, но следует однако отметить, что если и подтвердится сомнение, возникшее из содержания писем, то дело будем иметь со шпионами-кустарями, ибо хорошо организованный шпионаж для сношения пользуется более радикальными способами связи, нежели почта. Иногда можно напасть на след шпионажа также путем наблюдения за печатью. Выше мы указали, как на одно из средств передачи шпионских сведений, на помещение в газетах условных объявлений. Но кроме того в печати иногда проскальзывают такие вещи, уловив которые, опытный контрразведчик, обладающий достаточной сообразительностью и проницательностью, может сделать определенные для себя выводы. Особое значение для этого имеет просмотр иностранной печати. Понятно, что контрразведка также следит за тем, чтобы в печать собственной страны не проникали сведения секретного характера, которые не должны стать достоянием широкой публики, а равно и иностранного шпионажа.