Антология истории спецслужб. Россия. 1905–1924 - [10]

На основании приведенных соображений едва ли нужны особые доказательства пользы правильно организованного шпионства в военное время. Оно безусловно необходимо при обороне, осаде или блокаде крепостей, укрепленных позиций и при подобных действиях, связанных с продолжительной остановкой войск на месте. Во всех остальных случаях оно составляет большое и необходимое подспорье к кавалерийским разведкам и имеет тем большее значение, чем слабее, численно или количественно, наша кавалерия по сравнению с неприятельской. Один надежный лазутчик, знакомый с военным делом, может добыть и передать такое важное сведение, которого не доставит целый ряд образцово организованных кавалерийских разведок. Шпион может не только увидеть, где и в каких силах находится в данную минуту неприятель, но и услышать, что именно он намерен предпринять. Если кавалерия — это глаза армии, то лазутчики — ее уши.

2) Знание местности оказывает также большое влияние на ход военных действий. Уже в мирное время необходимо тщательно изучить театры предполагаемых войн, отметить важные оборонительные линии, особенно сильные позиции, ознакомиться с сетью железных дорог и вообще путей сообщения, с проходимостью гор, рек, лесов и болот; короче — необходимо иметь подробные географические и топографические сведения о сопредельных с ними государствах, а также возможно полные планы и карты. Эти данные, полученные путем гласным, должны быть проверены и до мельчайших подробностей дополнены путем негласным, что возможно сделать в мирное время только через посредство лазутчиков.

«Для ознакомления с известной страной с военной точки зрения одних карт недостаточно, — говорит Рюстов[10]. — Они не могут дать тех подробностей, знание которых необходимо военному. Даже по лучшим топографическим картам нельзя составить себе достаточно ясного понятия о конфигурации гор и их доступности, о свойстве рек и их проходимости, о железных дорогах и искусственных сооружениях, наконец, об устройстве укрепленных пунктов. Соответствующие подробные данные могут быть добыты в мирное время посредством наведения всевозможных справок, изучения специально относящихся до этого сочинений и помощью рекогносцировок, производимых путешествующими офицерами».

Война 1870–1871 гг. убедительным образом доказала, что немцы умеют переходить от слов к делу. «Небезызвестно, — говорит генерал Войде[11], — что немецкое начальство простирало вообще прозорливость свою до того, что заблаговременно, еще до войны, изучило все обстоятельства так точно и подробно, до малейших мелочей, что оно не раз у Меца заранее указывало своим разъездам пункты, с которых открывался большой кругозор на окрестности».

Приведем еще два факта. 31 августа 1870 г., находясь с армией у Седана и рассчитывая отступить на Мезьер, Наполеон и Мак-Магон были уверены, что немцы не помешают этому движению, причем император особенно надеялся на то обстоятельство, что им неизвестно существование дороги из С.-Манж через С.-Альбер и Вринь-о-Буа, так что отступление французской армии по правому берегу Мааса будет для немцев полной неожиданностью. Император сам нанес эту дорогу на лежавшей перед ним карте, на которой она не была указана. «Но император сильно заблуждался, — замечает Официальная прусская история войны 1870–1871 гг., — эта дорога была уже обозначена на картах, выданных немецким войскам».

Несколько позже штаб французской Луарской армии руководствовался картой, изданной в Глогау и представлявшей копию с той же карты французского издания; но на первой были указаны все железные дороги, которыми пользовались французы для перевозки войск при объявлении войны, между тем как на второй, т. е. на составленной и изданной во Франции, железные дороги вовсе не были обозначены.

3 и 4) Последние две группы сведений, знание которых необходимо для правильного направления военных действий, составляют все данные, касающиеся населения и производительности известного края, как то: примерная густота населения, состав его по племенам и вероисповеданиям, настроение жителей, их нравы и обычаи, род занятий, степень зажиточности; административное устройство края, количество и характер населенных пунктов, и т. д.

Полиен говорит по этому поводу следующее: «Каждый полководец, начинающей войну с какой бы то ни было нацией, должен основательно изучить ее обычаи, учреждения и наиболее свойственные ей военные хитрости»[12].

Донесения посланников и военных агентов, географические, статистические и этнографические очерки, официальные отчеты и тому подобные документы дают обширный материал для ознакомления с населением и производительностью края. Но и в этом отношении деятельность шпионов может принести несомненную пользу. Живя за границей и действуя в известном, сравнительно ограниченном районе, они уже в период мира завязывают сношения с более влиятельными лицами, стараются приобрести их доверие, тщательно изучают характер населения, намечают лиц, которые могут быть полезны войскам в военное время в качестве проводников, заложников или шпионов; одним словом, они делаются своими людьми в этом крае и, доставляя важные сведения содержащему их правительству, тем самым создают себе прочное основание для деятельности во время самой войны.