Антиваксеры, или День вакцинации - [53]

Соловьев помолчал немного и, глядя на свои руки, спросил:

– У Вас у всех есть табельное оружие?

Три полковника кивнули в ответ.

– Хорошо, – сказал Глава, – тогда возьмите завтра пистолеты с собой, и если вдруг на площади что-то пойдет не так, как задумано, то можете сразу же там и застрелиться.

Евгений Васильевич дождался, когда дверь за силовиками захлопнется, сказал им вслед несколько нецензурных слов, а потом кому-то позвонил и попросил своего собеседника кое-что выяснить.

Глава 38. Андрей Николаевич Бабушкин (часть 5)

(вторник, 21:50, четверо суток до Дня вакцинации)

Андрей Николаевич Бабушкин, пока еще главный редактор газеты Заря коммунизма, смотрел вниз из окна своей убогой однокомнатной хрущевки и совсем не обращал внимания на двух людей, стоявших возле соседнего дома. Бабушкин прекрасно знал, кто эти люди, и ждал их визита. На кухне, за закрытой дверью, прямо за столом спал Дима, которого Андрей Николаевич заранее напоил водкой с клофелином. В ванной ждал своего часа предусмотрительно купленный моток веревки. Стул уже стоял посреди зала, а на столе лежала пачка чистых салфеток для кляпа. К инсценировке убийства все было готово.

После того, как полтора месяца назад друзья успешно произвели испытание трофейного Вальтера, исчезло последнее препятствие для реализации придуманного Бабушкиным плана. Андрей Николаевич правда, ничего еще твердо не решил, но, однако начал претворять свой план в жизнь, успокаивая себя тем, что это просто шутка, и он в любой момент может остановиться.

Сначала Бабушкин съездил к Галине Федотовне Хисамовой, своей старой знакомой и коллеге, предложив сдать ему ее пустующую квартиру. Хисамова с радостью согласилась, а Андрей Николаевич стал обладателем очень удобно расположенного на одной площадке с ним конспиративного жилья, о котором никто не знал. Вальтер, оставшийся у Бабушкина после поездки в карьер, хранился сейчас именно там.

Далее Бабушкин заказал в областном центре услуги клининговой компании, поставив ее представителям задачу полностью перетряхнуть свое жилье с ног до головы. Ребята из очистки вкалывали целый день, их выезд обошелся Андрею Николаевичу в очень круглую сумму, но оно того стоило. После клининга квартиру стало не узнать, хозяин заходил туда теперь только в перчатках, не оставляя отпечатков пальцев, а сам жил у Хисамовой.

И наконец Бабушкин в один прекрасный день встретил на обычном месте у мусорных контейнеров своего друга, представился и сказал, что хочет написать цикл статей о жизни городского дна. Дима был ошарашен – Зарю коммунизма он читал, так как все Шахтинские помойки были полны ей, а из газет прекрасно знал фамилию Бабушкина. Но бомж даже и не подозревал, что его новый знакомый и есть та самая городская знаменитость.

Андрей Николаевич предложил Диме какое-то время пожить у себя, чтобы подробно и спокойно расспросить бомжа о всех нюансах жизни людей без определенного места жительства. Бабушкин тонко намекнул, что после опубликования статей Дима будет известным в городе человеком, и Андрей Николаевич, использовав волну, поднятую своим творчеством, сможет даже помочь новому другу с восстановлением доброго имени и прав на утерянную квартиру.

Никто в здравом уме не станет отказываться от халявного жилья и еды, поэтому Дима сразу принял предложение, совсем не подумав на радостях, где обычно бывает бесплатный сыр. Бабушкин отправил Диму в баню, где его отмыли и побрили наголо (сам Андрей Николаевич давно брил голову, скрывая лысину), выкинул вещи двойника, обеспечил своей одеждой, и поселил у себя. Бабушкин сказал бомжу, что обе квартиры на площадке принадлежат ему, в одной разместится Дима, а во второй сам Андрей Николаевич, который по вечерам будет приходить к своему герою и брать у него интервью. Хозяин поставил жильцу одно-единственное условие – никуда не выходить из квартиры.

Дима оказался вполне сносным компаньоном. Он не курил, пил в меру, целыми днями валялся на диване и смотрел телевизор. Выходить из квартиры бомж не изъявлял никакого желания, а по вечерам вел долгие и обстоятельные беседы с Бабушкиным о своей несчастной жизни. Ростом и телосложением Дима являлся почти полной копией Андрея Николаевича, да вдобавок носил его одежду. Конечно, лицом двойник совершенно не походил на Бабушкина, но это было учтено в планах и проблемы не представляло.

Так, в ожидании мести, прошел целый месяц, а подлый Иван Иванович все тянул с операцией. Бабушкин уже не знал, о чем еще беседовать с Димой, благо тот наслаждался спокойной жизнью и съезжать от Андрея Николаевича никуда не собирался.

Вчера, в понедельник наконец раздался долгожданный звонок Бритвина. Бабушкин приехал к полковнику, познакомился со Штыком, и они обговорили все детали предстоящей операции. Вернувшись домой, Андрей Николаевич вдруг отчетливо понял, что время для шуток незаметно кончилось и ему придется принять завтра очень непростое решение.

Но подсознательно он уже принял решение, хоть и боялся себе в этом признаться.

А тем временем операция началась! Бабушкин, стоящий у окна, увидел, как киллеры направились в подъезд и пошел встречать гостей в коридор. Раздался звонок, Андрей Николаевич открыл дверь, а вошедший Штык сделал вид, будто ударил его. Бабушкин откинулся назад, тут же был подхвачен сильной рукой, притащен в зал и усажен на стул. Андрей Николаевич притворился, что находится без сознания, и спокойно ждал, пока агент ФСБ свяжет его. Наконец Бабушкин почувствовал, как ему в рот засовывают кляп. Это был условный сигнал очнуться.