Антитезис - [22]

Шрифт
Интервал

— Хм, — сказал Лукшин, — а что, есть и известные?

— Конечно есть, — собеседник изобразил на лице некоторое удивление, — неужели вы не слышали про «Uberwaffe»?

— Про что, простите? — смутился Дима.

— Последнее творение художника. В прошлом месяце было продано на аукционе в Миу за полтора миллиона. Случился милый такой скандальчик. Аукцион в Миу — достаточно респектабельный, а тут эдакий конфуз, — и, видя недоумение на лице Димы, Барон пояснил, — «Uberwaffe», то есть, «Супероружие» — представляет собой настоящую башню танка М1 Абрамс, из которой вместо пушки торчит копия члена госсекретаря Альфреда Гора. Эрегированного члена, заметим.

— О, — сказал Лукшин. И повторил, — о.

— Согласен, — кивнул Барон, — я думаю, мы еще вернемся однажды к творчеству господина Леворго. А сейчас мне хотелось бы, чтобы вы посмотрели на другой экспонат. Пройдемте.

И Александр Барон величественно повернулся и пошел куда-то по левой галерее. Дима пожал плечами, оглянулся («Ну и дела. Сейчас Вирджил придет, а меня нет»), но все же поспешил следом. Слишком много властности было в голосе его нового знакомого.

— Я… тут… — Лукшин собрался объяснить, что он не может никуда уйти, но тут Барон остановился.

— Вот, — сказал он и кивнул в сторону висящей на стене небольшой (буквально с тетрадку размером) картины, — но вы что-то хотели сказать?

— Э… нет, — быстро ответил Лукшин и, нахмурив брови, всмотрелся в картину. На ней, странной и аляповатой техникой, наводящей на мысли о новогодней мишуре и блестках, были изображены три птицы. Птицы были вырисованы нарочито ненатурально — покрытые чешуйчатым однотонным узором, обведенные жирными контурами, они стояли вокруг пустого мешка и таращили на зрителя вполне человеческих очертаний глаза. Короткие крылья заканчивались каждое пятью толстыми перьями, придавая им сходство с руками, каковое сходство усугублялось тем, что в левом рукокрыле каждая птица держала транспарант-указатель с надписью «ВОРОН». Указатель указывал на птицу, стоящую рядом, а между буквами «Р» и «О» пробел был чуточку больше, чем между остальными, так что надпись можно было прочитать и как «ВОР ОН».

— Ага, — сказал, напустив на себя глубокомысленный вид, Лукшин, — злободневно.

Скосил взгляд на табличку. Имя художника, разумеется, опять ему ничего не сказало. Какой-то Вадим Саитов. А называлась картина просто и бесхитростно — «Вороны».

— Да? — сказал Барон, интонацией требуя продолжения.

Дима вздохнул.

— Ну… техника интересная.

На самом деле, техника Лукшину не понравилась. Ни краски, напоминающие дешевые «фольгированные» китайские картины, ни исполнение, наводящее на мысль о низкобюджетных мультфильмах. (Кстати, именно в каком-то мультфильме Лукшин и видел такую вот манеру рисования птиц — с двумя «человеческими» глазами на одной стороне лица). Да и идея, прямо говоря, оригинальностью не блистала. Как карикатура в газетке среднего пошиба оно бы, может, и сгодилось, но не как картина в галерее, претендующей на элитарность. Лукшин поднатужился.

— Не совсем, конечно, понятно, что было в мешке и куда оно делось, — выдал он после минутного раздумья, — но, видимо, автор и не ставил целью это пояснить.

— Хм, — сказал Барон, — пусть так. Давайте тогда сделаем шаг назад. Вот, обратите внимание на картину слева. Нет, не эту. Следующую.

Дима тихонько вздохнул, переместился на пару метров влево и всмотрелся в очередной шедевр современного искусства. Здесь было еще хуже. Такую, ничего не изображающую, мешанину красок, линий и фигур Дима не любил, никогда не понимал и не пытался понимать. «Боже, какая херня», — мысленно простонал он, — «а ведь сейчас надо будет что-нибудь сказать. Может, сказать, что это похоже на Кандинского?», — Дима все-таки знал пару-тройку имен и из этой области, — «нет, не стоит. Вдруг оно совсем не похоже на Кандинского? Про технику сказать? Про технику я уже говорил… вот влип, блин».

— Лукшин! Ну какого, спрашивается, хрена, а?! Где мы встречаемся я тебе сказал?

Дима знал только одного человека, который мог бы не только оказаться в этой галерее, но и, оказавшись, орать в ней во весь голос, да еще так безобразно-жизнерадостно. Как на базаре. И всего еще час назад Лукшин бы не поверил, скажи ему кто, что он может обрадоваться появлению Вирджила. А вот поди-ка ж ты — обрадовался. Вирджил, конечно, тот еще хам, да и сволочь порядочная, но он все-таки человек, а не инопланетянин. Потому что всё время, что Лукшин провел в галерее Noir, он чувствовал себя находящимся в летающей тарелке. И уж точно — не в своей.

— Здравствуйте, Александр Викторович, — поздоровался, подходя, Вирджил, и — Диме, — я же четко обозначил — возле галереи, а не в галерее. Нет?

— Мое почтение, — отозвался Барон, впрочем, без особого почтения. Даже скорее холодно.

«Они знакомы?» — для Димы этот, вполне предсказуемый, факт почему-то оказался совершенной неожиданностью, — «Вот те раз…». Лукшин еще не успел сообразить — хорошая это для него новость или плохая, как из дальнейшего диалога стало ясно — они не просто знакомы.

— Я полагаю, — сухо сказал Барон, — время, в которое господин Лукшин должен был встретить вас возле галереи вы ему тоже «четко обозначили»?


Еще от автора Андрей Вадимович Имранов
Каменное эхо

Четыреста лет назад случилась битва, в которой силы Света окончательно и бесповоротно победили силы Тьмы. Так что жизнь современного белого мага спокойна и безмятежна, хотя и маг-то он без году неделя — третий год академии, еще даже Посвящения Свету не прошел. Неудивительно, что за неожиданное, интересное и даже вроде как опасное задание студент берется с восторгом. Всего-то надо побывать в руинах города, в котором когда-то и произошла та самая битва, называемая сегодня Последней. Сущий пустяк, казалось бы, да вот только, как выяснилось, не все темные маги выведены под корень, да и Последняя Битва проходила не совсем так, как описано в учебниках истории.


Дыхание бездны

Что будет делать обычный менеджер, неожиданно обретший суперсилу? Если верить Голливуду, то ответ прост: днём герой всё так же будет вести жизнь обычного менеджера, а по ночам - нести справедливость и вершить суд. Но фильмы почему-то не рассказывают о том, как сила и безнаказанность влияют на человеческие качества супергероя. И о том, как незаметно стирается грань между супергероем и суперзлодеем. А еще и цена полученных героем возможностей растет с каждым днем. Цена, которую рано или поздно придётся платить.



Реальность где-то рядом

В какой момент Сергей начинает понимать, что мир не таков, как ему казалось поначалу? То ли когда пятнадцатилетний пацан, напросившийся на чашку чая к известному писателю-фантасту, начинает показывать фокусы, настолько необъяснимые, что их так и хочется назвать чудесами? То ли когда он же объявляет, что то, о чем пишет Сергей, – вовсе не фантастика, а самая что ни на есть реальность? Или когда вдруг выясняется, что и сам Сергей – не тот, кем он себя считал?Виртуал… Кого-то гонит в него неодолимая, почти наркотическая зависимость, кого-то – жажда наживы, кому-то он просто нравится.


Восход над Шалмари

Чудовищная катастрофа уносит жизни всех жителей небольшого российского городка. Что это, неудачное испытание секретного оружия, взрыв на химзаводе или что-то другое? Только один из немногих выживших догадывается, где следует искать виновников трагедии. Но он и предположить не мог, чем обернётся для него короткая поездка в Москву. Разве может так случиться, что его – всего лишь обычного работника не совсем обычного института – объявят вне закона? Что ему придётся бежать – не только из города, но и вообще из этого мира? Что он на своей шкуре испытает, каково это – быть рабом? И что, в конце концов, виновники трагедии обнаружатся намного ближе, чем он мог предположить в начале своего пути?О мире, который больше, чем кажется.


Судьба боится храбрых

Миром правит рациональность, а человеком — эмоции. Но когда первое подчиняет себе второе, человек перестает быть таковым — он становится винтиком в устройстве этого мира. Винтиком малозначащим — Исполняющим, более значительным — Мыслящим, скрепляющим систему — Повелителем. Все зависит от силы воли человека, недаром Повелители называются волинами — их сила столь велика, что они изменяют по своей воле законы природы.Каково же в таком мире оказаться обыкновенному питерскому мальчишке, сыну России, в которой всегда простые человеческие эмоции играли исключительную роль? Невероятно сложно, невыносимо трудно.


Рекомендуем почитать
Безутешная плоть

Уволившись с приевшейся работы, Тамбудзай поселилась в хостеле для молодежи, и перспективы, открывшиеся перед ней, крайне туманны. Она упорно пытается выстроить свою жизнь, однако за каждым следующим поворотом ее поджидают все новые неудачи и унижения. Что станется, когда суровая реальность возобладает над тем будущим, к которому она стремилась? Это роман о том, что бывает, когда все надежды терпят крах. Сквозь жизнь и стремления одной девушки Цици Дангарембга демонстрирует судьбу целой нации. Острая и пронзительная, эта книга об обществе, будущем и настоящих ударах судьбы. Роман, история которого началась еще в 1988 году, когда вышла первая часть этой условной трилогии, в 2020 году попал в шорт-лист Букеровской премии не просто так.


Кое-что по секрету

Люси Даймонд – автор бестселлеров Sunday Times. «Кое-что по секрету» – история о семейных тайнах, скандалах, любви и преданности. Секреты вскрываются один за другим, поэтому семье Мортимеров придется принять ряд непростых решений. Это лето навсегда изменит их жизнь. Семейная история, которая заставит вас смеяться, негодовать, сочувствовать героям. Фрэнки Карлайл едет в Йоркшир, чтобы познакомиться со своим биологическим отцом. Девушка и не подозревала, что выбрала для этого самый неудачный день – пятидесятилетний юбилей его свадьбы.


В мечтах о швейной машинке

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Сексуальная жизнь наших предков

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Ответ на письмо Хельги

Бьяртни Гистласон, смотритель общины и хозяин одной из лучших исландских ферм, долгое время хранил письмо от своей возлюбленной Хельги, с которой его связывала запретная и страстная любовь. Он не откликнулся на ее зов и не смог последовать за ней в город и новую жизнь, и годы спустя решается наконец объяснить, почему, и пишет ответ на письмо Хельги. Исповедь Бьяртни полна любви к родному краю, животным на ферме, полной жизни и цветения Хельге, а также тоски по ее физическому присутствию и той возможной жизни, от которой он был вынужден отказаться. Тесно связанный с историческими преданиями и героическими сказаниями Исландии, роман Бергсвейна Биргиссона воспевает традиции, любовь к земле, предкам и женщине.


Сладкая жизнь Никиты Хряща

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.