Антисоветский роман - [101]
(Enigma Books, 2004, revised edition)
KOESTLER, ARTHUR, Darkness at Noon: A Novel (Scribner, 2006)
KOTKIN, STEPHEN, Magnetic Mountain: Stalinism as a Civilization (University of California Press, 1997)
MANDELSTAM, NADEZHDA, Hope Against Hope: A Memoir (Modern Library, 1999)
MANDELSTAM, OSIP, Selected Poems (Penguin, 1992)
MATTHEWS, MERVYN, Privilege in the Soviet Union (Unwin Hyman, 1978)
Poverty in the Soviet Union (Cambridge University Press, 1986)
Mila and Mervusya: A Russian Wedding (Seren/Poetry Wales, 2002) Mervyn’s Lot (Seren, 2003)
MASSIE, ROBERT K., Peter the Great (Ballantine, 1981)
MEDVEDEV, ROY, Let History Judge (Columbia University Press, 1989)
MEIER, ANDREW, Black Earth: A Journey through Russia after the Fall (W. W. Norton & Co., 2005)
MERRIDALE, CATHERINE, Night of Stone (Granta, 1000)
Ivan’s War: Life and Death in the Red Army, 1939–1945 (Picador, 2007)
MONTEFIORE, SIMON SEBAG, Stalin: The Court of the Red Tsar (Vintage, 2005)
MOYNAHAN, BRIAN, The Russian Century: A Photographic History of Russia’s 100 Years (Random House, 1994)
PASTERNAK, BORIS, Doctor Zhivago (Pantheon, 1997)
RAZGON, LEV EMMANUILOVICH, True Stories (Ardis Publishers, 1997)
REMNICK, DAVID, Lenin’s Tomb: The Last Days of the Soviet Empire (Vintage, 1994)
RILKE, RAINER MARIA, Selected Poetry of Rainer Maria Rilke by Stephen Mitchell (Random House, 1982)
RYBAKOV, ANATOLI, The Children of the Arbat: A Novel (Little, Brown & Co., 1988)
SHALAMOV, VARLAM, Kolyma Tales (Penguin, 1995)
SIMONOV, KONSTANTIN, Days and Nights (Simon & Schuster 1945)
SOLZHENITSYN, ALEXANDER, The Gulag Archipelago 1918–1956 (Harvill Press, 1999)
Cancer Ward (Farrar, Straus & Giroux, 1991)
One Day in the Life of Ivan Denisovich (Farrar, Straus & Giroux, 2005, new edition)
THOMAS, DYLAN, Collected Poems of Dylan Thomas 1934–1952 (New Directions, 1971)
TSVETAEVA, MARIA, Selected Poems (Penguin, 1994)
WERTH, ALEXANDER, Russia at War: 1941–1945 (Carroll & Graf, 1999)
Слова благодарности
Эту книгу я писал неимоверно долго — фактически прошла ровно половина моей взрослой жизни с тех пор, как я стал делать первые наброски. Будущую книгу — ещё в 1998 году — я хотел назвать «Московский Вавилон». К счастью для всех, кто имел к ней какое-то отношение, она не появилась на свет, а вместо этого по прошествии лет родилась идея написать вот эту самую автобиографическую историю. Я в огромном долгу перед моими друзьями и коллегами, которые все это время разделяли со мной муки творчества и помогли мне осознать, что на самом деле нужно писать не столько о себе, сколько о России, и не просто писать, а постараться ее понять.
Большинству моих близких друзей за последние десять лет довелось прочесть какую-нибудь часть рукописи. Эндрю Полсон, например, год за годом уверял, что работа получается отличная, — это меня очень ободряло, хотя, наверное, не всегда соответствовало истине. Мелик Кейлан льстил мне, утверждая, что я «на удивление хорошо» пишу. Чарли Грэбер, Эндрю Мейер, Майкл Фицджеральд и Марк Франкетти были настолько добры, что отредактировали и подробно прокомментировали всю работу, когда она приобрела более или менее законченную форму; их советы и дружескую поддержку трудно переоценить.
Первой идею этой книги подсказала мне Миа Фостер. «Оуэн, а почему бы вам не написать книгу?» — спросила она однажды, когда мы сидели у камина на даче Чарли Босмана на Николиной горе. Именно Чарли и настоял, чтобы я приступил наконец к работе. Но единственная причина, по которой у меня вообще появилась идея заняться исторической тематикой, да еще с привлечением биографических сведений, кроется в том, что судьба подарила мне возможность слушать в колледже Крайст-Черч лекции замечательных преподавателей истории — Уильяма Томаса, Кати Андреевой и покойного Патрика Уормэлда. Роберт Айзлвуд открыл для меня интеллектуальное богатство русской литературы, более впечатляющее, чем детско-эмоциональное, переданное мне мамой.
Самой глубокой благодарности заслуживают многие мои друзья и «соучастники», живущие в России, хотя они наверняка придут в ужас, увидев свои имена в одном списке. Это Изабель Горст, Эд Лукас, Маша Наймушина, Эб Фарман-Фармаян, Виджей Махешвари и Роберт Кинг. Нас с Марком Эймсом и Мэттом Тайби одинаково будоражило знакомство с темными и зловещими сторонами жизни Москвы в бурные 90-е годы, блестящими хроникерами которых они себя проявили.
В Стамбуле, куда я часто сбегал во время работы над книгой, моими мудрыми и преданными друзьями были Гундуз Вассаф и профессор Норман Стоун. А Эндрю Джеффрис стал моим ближайшим наперсником и спутником всех моих приключений после Москвы. Джорджиана Кэмпбелл уступила мне свой коттедж в Дорсете, чтобы я мог сосредоточиться на работе. Жан-Кристоф Исо знал меня дольше и лучше, чем кто-либо другой; это единственный человек из всех моих знакомых, который действительно сам определил себе образ жизни, чем однажды вдохновил меня последовать его примеру.
Мне помогли стать журналистом Марк Чэмпион и Джей Росс из «Москоу таймс», хотя я определенно доставлял им множество хлопот, так как воображал, что пишу намного лучше, чем на самом деле. В «Ньюсуик» идеальным боссом и моим наставником был Билл Пауэлл, il miglior fabbro
Книга Владимира Арсентьева «Ковчег Беклемишева» — это автобиографическое описание следственной и судейской деятельности автора. Страшные смерти, жуткие портреты психопатов, их преступления. Тяжёлый быт и суровая природа… Автор — почётный судья — говорит о праве человека быть не средством, а целью существования и деятельности государства, в котором идеалы свободы, равенства и справедливости составляют высшие принципы осуществления уголовного правосудия и обеспечивают спокойствие правового состояния гражданского общества.
Емельян Пугачев заставил говорить о себе не только всю Россию, но и Европу и даже Северную Америку. Одни называли его самозванцем, авантюристом, иностранным шпионом, душегубом и развратником, другие считали народным заступником и правдоискателем, признавали законным «амператором» Петром Федоровичем. Каким образом простой донской казак смог создать многотысячную армию, противостоявшую регулярным царским войскам и бравшую укрепленные города? Была ли возможна победа пугачевцев? Как они предполагали обустроить Россию? Какая судьба в этом случае ждала Екатерину II? Откуда на теле предводителя бунтовщиков появились загадочные «царские знаки»? Кандидат исторических наук Евгений Трефилов отвечает на эти вопросы, часто устами самих героев книги, на основе документов реконструируя речи одного из самых выдающихся бунтарей в отечественной истории, его соратников и врагов.
Автор книги Герой Советского Союза, заслуженный мастер спорта СССР Евгений Николаевич Андреев рассказывает о рабочих буднях испытателей парашютов. Вместе с автором читатель «совершит» немало разнообразных прыжков с парашютом, не раз окажется в сложных ситуациях.
Из этой книги вы узнаете о главных событиях из жизни К. Э. Циолковского, о его юности и начале научной работы, о его преподавании в школе.
Со времен Макиавелли образ политика в сознании общества ассоциируется с лицемерием, жестокостью и беспринципностью в борьбе за власть и ее сохранение. Пример Вацлава Гавела доказывает, что авторитетным политиком способен быть человек иного типа – интеллектуал, проповедующий нравственное сопротивление злу и «жизнь в правде». Писатель и драматург, Гавел стал лидером бескровной революции, последним президентом Чехословакии и первым независимой Чехии. Следуя формуле своего героя «Нет жизни вне истории и истории вне жизни», Иван Беляев написал биографию Гавела, каждое событие в жизни которого вплетено в культурный и политический контекст всего XX столетия.
Автору этих воспоминаний пришлось многое пережить — ее отца, заместителя наркома пищевой промышленности, расстреляли в 1938-м, мать сослали, братья погибли на фронте… В 1978 году она встретилась с писателем Анатолием Рыбаковым. В книге рассказывается о том, как они вместе работали над его романами, как в течение 21 года издательства не решались опубликовать его «Детей Арбата», как приняли потом эту книгу во всем мире.
«Идет счастливой памяти настройка», — сказала поэт Лариса Миллер о представленных в этой книге автобиографических рассказах: нищее и счастливое детство в послевоенной Москве, отец, ушедший на фронт добровольцем и приговоренный к расстрелу за «отлучку», первая любовь, «романы» с английским и с легендарной алексеевской гимнастикой, «приключения» с КГБ СССР, и, конечно, главное в судьбе автора — путь в поэзию. Проза поэта — особое литературное явление: возможность воспринять давние события «в реальном времени» всегда сочетается с вневременной «вертикалью».
Людмила Владимировна Голубкина (1933–2018) – важная фигура в отечественном кино шестидесятых-восьмидесятых годов, киноредактор, принимавшая участие в работе над многими фильмами, снятыми на «Мосфильме» и киностудии имени Горького, а позже – первый в новые времена директор Высших сценарных и режиссерских курсов, педагог, воспитавшая множество работающих сегодня кинематографистов. В книге воспоминаний она рассказывает о жизни в предвоенной Москве, о родителях (ее отец – поэт В. Луговской) и предках, о годах, проведенных в Средней Азии, о расцвете кинематографа в период «оттепели», о поражениях и победах времен застоя, о друзьях и коллегах – знаменитых деятелях кино и литературы, о трудной и деликатной работе редактора.
Сельма Лагерлёф (1858–1940) была воистину властительницей дум, примером для многих, одним из самых читаемых в мире писателей и признанным международным литературным авторитетом своего времени. В 1907 году она стала почетным доктором Упсальского университета, а в 1914 ее избрали в Шведскую Академию наук, до нее женщинам такой чести не оказывали. И Нобелевскую премию по литературе «за благородный идеализм и богатство фантазии» она в 1909 году получила тоже первой из женщин.«Записки ребенка» (1930) и «Дневник Сельмы Оттилии Ловисы Лагерлёф» (1932) — продолжение воспоминаний о детстве, начатых повестью «Морбакка» (1922)
Несколько поколений семьи Лагерлёф владели Морбаккой, здесь девочка Сельма родилась, пережила тяжелую болезнь, заново научилась ходить. Здесь она слушала бесконечные рассказы бабушки, встречалась с разными, порой замечательными, людьми, наблюдала, как отец и мать строят жизнь свою, усадьбы и ее обитателей, здесь начался христианский путь Лагерлёф. Сельма стала писательницей и всегда была благодарна за это Морбакке. Самая прославленная книга Лагерлёф — “Чудесное путешествие Нильса Хольгерссона с дикими гусями по Швеции” — во многом выросла из детских воспоминаний и переживаний Сельмы.