Антисемитизм в древнем мире - [24]

О том, что антисемитизм возник в результате правительственных репрессий здесь не может быть речи: по справедливому замечанию И. М. Волкова (СПР. 69) «нерасположение к евреям со стороны египтян констатировано еще в IX столетии автором библейской истории об Иосифе» (Быт. 43, 32, 46, 34) и уже накануне погрома «взаимное нерасположение египтян и иудеев повело к ряду мелких интриг и столкновений между ними» (Волков, о. с. 70). И вдобавок, в попустительстве и содействии виновны только низшие представители персидской власти, высший представитель ее — наместник Аршам, как мы видим из письма элефантинских евреев, стал на сторону евреев, и «все люди, пытавшиеся причинить зло этому храму, были умерщвлены» (Волков 72). Одним словом, как мы увидим ниже, здесь полная аналогия с погромом 38 г. — активными преследователями евреев являются народные массы, а не правительство, которое либо идет в хвосте народного движения, либо даже противодействует ему. Следующее известное нам правительственное гонение на евреев имело место в 350 г. также в сфере персидского владычества, но уже не в Египте, а в Палестине. Царь Артаксеркс Ох насильственно переселил часть евреев в Гирканию, на берег Каспийского моря. К сожалению, сведения об этом мероприятии крайне скудны: единственным более или менее надежным источником является Евсевий (Chron, ed. Schöne II p. 112; Гиероним, Синкелл и Орозий, повидимому, списывают с него, ср. Schürer, Gesch. der jüd. Volkes, 7 пр. 11). Предположение, что евреи приняли участие в восстании финикиян, и что так. обр. эта мера была вызвана политическими соображениями — домысел ученых[41]. Если с одной стороны, стать на не совсем надежную почву догадок и комбинаций, а с другой, принять не совсем достоверное свидетельство Псевдо-Гекатея (у Ioseph, с. Аріon. 1,22 § 4–6 = Reinach, о. с. стр. 230–231), то получится следующая картина. Выселение евреев в Гирканию несомненно явилось результатом какого-то еврейского восстания (в это же время восстала и Финикия), а такое восстание в эпоху теократии скорее всего могло явиться результатом религиозных гонений (Робертсон-Смит о. с. 419). Конечно, цитированные Иосифом Флавием места из Псевдо-Гекатея, не говоря уже о книгах «Эсфирь» и «Юдифь», не могут ни в каком случае считаться историческим источником, но смутные реминисценции о религиозных насилиях в персидскую эпоху они все же могли сохранить. И, действительно, вся эта исторически-новеллистическая литература, повидимому, не случайно проецирует современные ее авторам религиозные гонения именно на персидскую эпоху. Так, напр., Псевдо-Гекатей (у Иосифа Флавия, с. Ар. І, 22) говорит: «Евреи пользовались дурной славой у всех соседей и прибывающих к ним иностранцев и многократно подвергались издевательствам со стороны персидских царей и сатрапов; тем не менее, они продолжали оставаться верными своим взглядам: они претерпевали за это самые мучительные пытки и казни, проявляя необыкновенное мужество и ни за что не соглашались отступить от веры отцов». Точно так же и рассказ Иосифа Флавия (Antt. XI, 71) представляет собою религиозно-поучительную новеллу типа книг «Эсфирь», «Юдифь» и III кн. Маккавеев (с последней он соприкасается особенно близко, представляя другой вариант того же сюжета); отдельные подробности его рассказа относятся всецело не к области истории, а к литературной области — к истории сюжета; однако, общий фон — религиозные гонения при Артаксерксе III Охе является, скорее всего, достоверной исторической подкладкой. В противном случае, нельзя было бы об'яснить, почему все эти новеллы проецируются в персидское время, несмотря на то, что персы, как освободившие евреев от плена Вавилонского, имели бы, казалось, право на совершенно иную репутацию. Если так, то, может быть, соответствует исторической действительности и указание Псевдо-Гекатея, связывающего в одной фразе: «Евреи пользовались дурной славой у всех соседей и прибывающих к ним иностранцев» и: «многократно подвергались издевательствам персидских властей и сатрапов», — иными словами: и здесь правительственные гонения, скорее всего, были вызваны уже созревшим антисемитизмом.

Вторая половина первой из наших эпох — промежуток от Александра Македонского до Птоломея II (336–285), — это время, когда греческий мир впервые познакомился с евреями. Знакомство это еще не было особенно близким, так как «ассимилированные» евреи в эту эпоху еще составляли большую редкость. Отношение греческой интеллигенции к евреям в эту эпоху сочувственное[42], Феофраст (fr. 5 R из Proph. de abst: II, 26) называет евреев «народом философов», другой ученик Аристотеля Клеарх из Сол (fr. 7 R из Jos. с. Ар., I, 22) считает евреев философской сектой и рассказывает о встрече Аристотеля с вполне эллинизованным евреем, выделявшимся своей мудростью. Мегасфон (fr. 8 R из Clem, strom I, 15) также считал евреев сирийской сектой. Наконец, Гекатей Абдерский (fr. 9R из Diod, XI, 3) в своем очерке еврейской истории, в противоположность своим преемникам относился к евреям без предубеждения, кое в чем он даже симпатизирует евреям, хотя у него уже можно заметить первые слабые следы неприязни к ним. Естественно, что и о правительственном антисемитизме в эту эпоху мы еще ничего не слышим.