Вскоре рядом со мной нарисовалась поникшая Айрис, одетая в привычный балахон. В окно мы пялились часа три, не меньше. Поезд проехал по прозрачному мосту над водопадом, вынырнул из десятка тоннелей, описал последнюю дугу вокруг ущелья и спустился в самый низ. Скалы остались позади, пейзаж поскучнел. Деревья и деревья, ничего особенного. Мы отправились пообедать и зависли в вагоне-кабаке надолго. Меня снова спросили о моем мире, и понеслось. Я рассказала о грядущей сессии, о кинотеатрах и кока-коле с трубочками, о самолетах и о том, как авиакомпания теряла мой багаж, о банковских картах, плеерах, социальных сетях и чатах со смайликами. Айрис и Элвен наперебой сыпали вопросами, Дэйна кивала. Аларик слушал с ироничной усмешкой, а в конце сказал, что верит мне. Ведь специально столько чуши не придумала бы даже я. Гад!
Когда я начала хрипеть и кашлять в ответ на вопросы, Дэйна разогнала всех по купе. До прибытия в Шаас оставалось два часа. Я нагло ворвалась к Аларику он аж карту Антилии выронил. Приперла к стене и потребовала:
– Объясни, что ты задумал!
– Тебе разве не рассказали?
– Про верховного друида? Рассказали. Но утром ты сказал мне про варианты «повезет» и «не повезет»!
– К друиду сходим. Кэир на архимагов давно компромат собирает, а с Милредом они открыто враждовали.
– Я не об этом, – продолжала упорствовать я. – Ты говорил, что через Шаас самый ближний путь к…
– К мысу Эверли? – перебил меня он.
Я ахнула. Аларик знает?! Клиф выдал ему штаб оппозиции? Ой…
– Он ничего мне не говорил, – тяжело вздохнул жрец. Поднял карту и аккуратно сложил ее пополам и бросил на стол. – Сам в курсе.
– Откуда?! – окончательно растерялась я.
Аларик спокойно взял меня за плечи и выставил в коридор со словами:
– Лучше за своим зайчиком следи. Мутный он.
И дверь захлопнул. Прямо перед моим носом! Нормально, а?! Подумаешь, какие тайны. И так всё ясно. Небось, сам после провала с докладом думал над тем, чтобы на мыс слинять. Но смелости не хватило.
Я вернулась в свое купе и рухнула на полку. Едва коснулась щекой подушки – провалилась в сон. Короткий. Проснулась оттого, что поезд тряхнуло и я больно стукнулась локтем о стену. Ай! Всё как у нас… Разве что второй полки нет, с которой можно свалиться. Я приподнялась и замерла. На подушке, трогательно свернувшись калачиком, сопел Бодачка. Прижатые к голове уши, мерно подрагивающие усы, довольное урчание. Умиротворенно выглядел. Что-то хорошее снится? Я погладила его по спине, провела пальцем вокруг крыльев. Ощущение было неприятным – как по наждачке. Зайцелоп поморщился, прикрыл нос лапой. Я склонилась над ним, бережно раздвинула крылышки. Шерсть под ними была жесткой, кожа покрасневшей. Как от ожога. М-да… Наезды на магов, даже самые продуманные, не проходят бесследно. И ничего он не мутный. С первого дня мне помогал, хоть я и не замечала. Жизнь спас, метку обезвредил, открыл всем глаза на архимагов. Я ему тоже помогу. Если смогу.
Я легла обратно, осторожно обняв Бодачку. Его зажмуренные глаза оказались напротив моих, шерсть защекотала нос.
– Еще неизвестно, кто из нас круче попал, – прошептала я.
Он вздрогнул и открыл глаза. Прежнего разочарования в них не было, лишь усталость. Впрочем, она быстро сменилась хитрым блеском. Зайцелоп легонько заехал передней лапой мне по носу, задними уперся в грудь, спихнув с подушки.
– Оборзел совсем?!
Он демонстративно зевнул. Кинул на меня снисходительный взгляд и чуть подвинулся. Сама доброта! Я устроилась рядом, на краешке подушки. Неудобно, но терпимо. Бодачка положил голову мне на плечо и шумно выдохнул.
Не так уж всё и плохо.
Прорвемся как-нибудь.
