Антикиллер-6. Справедливость точно не отмеришь - [15]

– А скажи, Арбуз, мы нормально бабла снимаем? – вдруг спросил он, сбив с мысли выступающего бригадира. – Район-то застраивается, новые точки в строй входят, а бабла как было, так и есть!

– Крысят, Васильич! – отозвался Арбуз. – И свои крысят, и чужие наезжают. Позавчера какая-то бригада высадилась, начала хозяев магазинов и торговцев рыночных отжимать…

– А ты что? – неожиданно громко каркнул Клоп. – Для чего мы «экстренную помощь» создали? Чтоб на месте мигом были!

– Так мы и приехали, Васильич! – Арбуз выставил огромные, как лопаты, ладони. – Объяснили, рассказали, все по правилам, как положено… Но они в последнее время так сразу не уходят, приходится палками да кастетами их правилам учить! А эти, суки, ножи достали, Петрушку подрезали, мне рукав на куртке распороли – хорошо отскочил вовремя! Ну, мы их тихо на стройку вывезли, да троих, самых борзых, в отвалах от шестнадцатиэтажной башни и прикопали…

– Это надо аккуратно делать, чтобы людям глаза не рвать да свидетелей не плодить, – нравоучительно сказал Клоп. – Только мне кажется, как-то не так у нас дела пошли… Наперекосяк. Не в ту сторону. Почему они к нам идут? Кто их засылает? Вот тем и надо предъявлять!

– Да, вроде, никто их специально не засылает, – раздумчиво произнес Дракоша. – Просто отморозки лезут сюда, как будто Монтажники ничейные! Уважения нет. Значит, слабину чувствуют…

Клоп нахмурился.

– Значит, с сегодняшнего дня закрутить гайки до отказа! Раз не боятся, надо страх навести!

Братва покивала головой, соглашаясь.

Но неожиданно дело обернулось совсем не так, как предполагалось. Растерянный Арбуз принёс Клопу повестку, которых он давно не получал и которых боялся как огня, ибо они напоминали о той, его давней жизни, когда на свободе он находился меньше, чем в колонии или следственном изоляторе.

Сейчас повестка, выписанная по всем правилам, на имя гражданина Клищука предписывала ему явиться в участковый пункт полиции к сержанту Самоварову. Но вызов к сержанту – это не вызов к начальнику уголовного розыска. И хотя Клоп привык к уважению и считал, что вызывать его должен как минимум подполковник (скорее всего, такая мысль осталась у него после общения с Лисом, который в период их совместной работы достиг такого звания), но деваться было некуда, и гражданин Клищук, он же Клоп, отправился по повестке.

В небольшом, чистом, пахнущем свежей краской кабинете сидел худощавый молодой парень в форме сержанта полиции, который с любопытством рассматривал вошедшего гражданина. Что удивило старого арестанта, так это его лицо, глаза, манеры… Все это было не ментовское, а босяцкое, будто на своего брата-уголовника надели форму, чтобы какую-то делюгу провернуть.

– Это ты – Клоп, что ли? – спросил он.

– Кому Клоп, а кому гражданин товарищ Клищук, – ответил Клоп, хотя чувствовал, что ему не по себе и в этом кабинете, и от тона, который взял незнакомый сержант. А проснувшийся в нем Леший пожалел, что прервал отношения с Лисом, потому что его осведомитель никогда не оказался бы без защиты в кабинете у какого-то сержанта.

– Короче, так, – сказал участковый. – Я слышал, что ты тут шишку держишь, данью всех обложил, Смотрящим себя назвал.

– Я не «ерш» и не «апельсин», чтобы самому называться, – высокомерно сказал Клоп. – Меня люди поставили за порядком смотреть.

– Да плевать мне, кто ты есть. У тебя куча судимостей, и сейчас ты на свободе находишься только по недоразумению, – сказал участковый.

– И что дальше? – дерзко ответил Клоп, хотя эта дерзость давалась ему нелегко.

– А дальше то, что ты будешь под нашей крышей ходить, – улыбнулся участковый и переложил с места на место пачку каких-то бумаг.

Клоп понял, что к нему они не имеют никакого отношения – это текущие жалобы и заявления от жителей, обычная канцелярщина. Просто сержант его пугает: вот, мол, сколько у меня на тебя компромата собрано! На пушку берет, фрайер! А вот проверю-ка я его на вшивость!

– А какие такие у меня судимости?

– Что?! – удивился сержант, и Клоп понял, что списка его «ходок» сержант изучить не удосужился.

– За что я судимый-то?

– А то сам не знаешь! – парень еще не набрал опыта и потому быстро стал злиться. – У тебя вся учетная карточка исписана!

– Так они погашены все! И теперь я считаюсь перед законом и людьми чистым! Эхе-хе-хе… Сержанты участковыми стали, вызывают человека, а о нем ничего не знают… Лет десять назад, если бы капитан Василий Семенович Краснолуцкий меня вызвал, так он бы знал не только то, что я вчера нарушил, но и что на завтрак ел! И как я сегодня оправился!

– Эти десять лет уже прошли! – участковый вынул из-за сейфа и положил на стол палку из литой резины. – Сейчас время другое! И будешь умничать, окажешься в камере вообще без всякого завтрака! Только кровью харкать будешь да оправляться собственными внутренностями!

Похоже, сержант Самоваров разозлился всерьез. Но сказал лишнее: ведь надо знать – кому можно всякое фуфло гнать, а кому нельзя… «Фильтровать базар» его не научили, а сам тем более не научился по той простой причине, что ничему учиться не умел, да считал, что раз на нем форма и сержантские погоны, то он и так ученый! Но сержантской учености не хватило, чтобы увидеть искры, вспыхнувшие в прищуренных глазах опытного рецидивиста и понять, что из них может возгореться пламя.