Антидот. Противоядие от несчастливой жизни - [3]
Но, может быть, помимо усердного поиска решений, которые вновь и вновь оказываются несостоятельными, или полной капитуляции, к этому вопросу возможен и другой подход? В течение нескольких лет я исследовал психологию в качестве журналиста, у меня, наконец, начало складываться представление, что такая возможность существует. Я начал понимать, что объединяет всех тех психологов и философов (и даже кое-кого из гуру самосовершенствования), чьи идеи кажутся более или менее убедительными. Поразительный вывод, к которому они приходили самыми различными путями, звучал так:
именно упорные попытки стать счастливыми вынуждают нас почувствовать себя несчастными, а наши постоянные усилия по избавлению от негатива в виде неуверенности, неопределенности, неудач и огорчений заставляют ощущать собственную уязвимость, беспокойство и тоску.
Однако все эти люди вовсе не считали такие выводы неутешительными. Напротив, они указывали на наличие другого подхода, некоего «негативного пути» к обретению счастья, влекущего за собой необходимость радикального пересмотра отношения к тому, чего большинство из нас всю жизнь так яростно старалось избегать. Они предлагали начать радоваться неопределенности, примириться с неуверенностью, оставить попытки мыслить исключительно в позитивном смысле, поближе познакомиться с провалом и даже научиться ценить смерть. Короче говоря, все эти ученые и мыслители, похоже, были согласны с тем, что для истинного счастья нам может потребоваться немного больше отрицательных эмоций или как минимум прекращение стараний всеми силами избегать их. В первый момент эта идея способна привести в некоторое замешательство: она подвергает серьезному сомнению не только наши методы достижения счастья, но и предположения относительно того, что на самом деле означает это слово.
По сравнению с наставлениями о позитивности подобные взгляды обсуждаются сегодня далеко не так широко, хотя они имеют удивительно долгую и славную историю. Вы обнаружите их в трудах древнеримских и древнегреческих философов-стоиков, подчеркивавших пользу постоянного размышления о возможности худшего исхода. Они глубоко укоренены в буддийском мировоззрении, которое предполагает истинное спокойствие в приятии хрупкости нашего бытия. Они же пронизывают средневековую традицию memento mori, воздававшую должное жизнеутверждающему значению постоянного памятования о смерти. Это именно они являются связующим звеном между нью-эйджевскими авторами вроде популярного духовного наставника Экхарта Толле и строгими данными современных исследований в области когнитивной психологии, подтверждающими самообман концепций позитивного мышления. Тот же «негативный» подход к счастью помогает понять, почему многие люди находят пользу в медитативной осознанности; почему новое поколение умов в области бизнеса советует компаниям отбросить свою одержимость постановкой целей и научиться вместо этого использовать неопределенность и почему за последние годы психологи пришли к выводу о том, что пессимизм часто способен быть столь же здоровым и полезным, как и оптимизм.
В основе всего этого лежит принцип, который философ и деятель контркультуры 1950-х и 1960-х годов Алан Уоттс обозначил, в подражание Олдосу Хаксли[8], как «закон обратного усилия», или «закон наоборот». Идея заключается в том, что в любом возможном контексте, от личной жизни до политики, мы оказываемся неправы именно потому, что постоянно пытаемся сделать все правильно. Как сказал Уоттс, «если вы барахтаетесь, пытаясь удержаться на поверхности воды, то в итоге идете на дно, а когда пытаетесь погрузиться, всплываете» и «чем больше вы стараетесь обезопасить себя, тем большей опасности подвергаетесь». По словам Хаксли, «чем мы упорнее в своем осознанном стремлении достичь чего-либо, тем менее вероятен наш успех».
«Негативный» путь к счастью не призывает к извращенному стремлению любой ценой идти от противного: вы окажете себе плохую услугу, если пойдете навстречу несущемуся потоку машин вместо того, чтобы постараться не попасть под него. Его не надо воспринимать как намек на то, будто с оптимизмом что-то явно не в порядке. Полезнее считать его необходимым противовесом целой культуре, созданной вокруг идеи о том, что позитивность и оптимизм суть единственные пути к счастью. Наверное, многие из нас и так проявляют здоровый скепсис при упоминании о позитивном мышлении. Но стоит обратить внимание на то, как большинство из тех, кто презрительно отзывается о том, что философ Питер Вернеззе удачно назвал «культом оптимизма», на деле невольно поддерживают его. Они могут считать, что поскольку не готовы подписаться под этой идеологией, их альтернативы — мрачное уныние или злобная ирония. Негативный путь предполагает отказ от этой дихотомии: его сторонники уверены, что счастье можно отыскать в негативных сторонах жизни, не пытаясь игнорировать их в неустанном ликовании. Если фиксация на позитиве отравляет ваше существование, такой подход — противоядие.
