Античный город - [125]

Нужно ли удивляться, что «всеобщий товарный эквивалент» дефицита правоспособности всех тех, кто не имел прав римского гражданина, заставил союзные Риму города в 88 г. до н. э. взяться за оружие. Повстанцы вздумали создать свою федерацию в южной Италии, главой которой стал бы уже новый Рим, Корфиниум, переименованный ими в Италию. В этой федерации все города и их граждане имели бы равные права, форум нового центра должен был служить общим форумом, Сенат – общим Сенатом, а консулы и преторы (по числу римских) – общими верховными магистратами. Впрочем, справедливость требует сказать, что Рим и его институты – это скорее некий эвфемизм, нежели точный образ. Ведь, сбросив его иго и восторжествовав над ним, ещё более великая раса ещё более «свободных» людей без сомнения сумела бы разглядеть во вчерашних повелителях народов следы всё той же низменной природы, которая отличает пусть и незаслуженно возвеличенного, но всё же остающегося неполноценным раба от того, кто на самом деле достоин всей полноты гражданских прав. Поэтому конечно же не сам Город, но его дух входит в сознание и чуть ли не в генетику всех, кто подпадает под его влияние.

Как бы то ни было подавление восстания потребовало напряжения всех сил Рима и участия лучших его полководцев, в том числе Мария и Суллы; в результате Рим оказался принуждён к уступкам, и, как уже было сказано, все граждане Италии (за исключением транспаданской Галлии, жители которой получат гражданство только от Цезаря) были, наконец, уравнены в правах.

Но и это уравнение не привело к миру и согласию, ибо послужило стимулом лишь к дальнейшим завоеваниям, к появлению новых ещё более обширных контингентов неравноправных…

Глава 8. Миф

Эксплуатация провинций, действующие лица. Свобода и правоспособность. Идеологическое обеспечение завоеваний. «Римский миф». Государственный миф как оружие. «Раса свободных» и мечта об Апокалипсисе.

§ 1. Эксплуатация провинций; действующие лица

Распространением прав римского гражданства на всех жителей Апеннинского полуострова процесс социального устройства государства, которое и не думает останавливать свою экспансию, не кончается – не менее важным его этапом является распространение прав римского гражданина на все взрослое мужское население Римской империи, декретированное, как уже говорилось, в 212 году. Правда, прежде чем это могло случиться, Риму необходимо было ещё завоевать те земли, население которых ему предстоит уравнять в правах с природными римлянами; ограниченная пределами Апеннинского полуострова Республика должна была значительно расширить свои границы и стать Империей. Понятно, что и это расширение прав народов новозавоеванных провинций было отнюдь не безвозмездным подарком имперских властей, а результатом острой политической борьбы, где одной из сторон выступало население ограбляемых земель, другой – не только абстрактные эксплуататорские классы, а без исключения все сословия Рима.

Заметим, что права, завоёванные сначала римскими плебеями, затем жителями италийских городов, никто не спешил передавать населению римских провинций, и меньше всего способствовали этому те, кто ещё недавно с оружием в руках восставал против социального неравенства и гнёта. Рим, но не абстрактный город, олицетворяющий собой неизвестно кого, а все его сословия вместе – и римские патриции, и римские плебеи, и даже обездоленные римские «пролетарии» (а может быть эти-то то и вообще в самую первую очередь) долгое время смотрели на завоёванные провинции, как на свой общий военный трофей. Кстати, и сам термин провинция означал в это время – «подвластная», «покорённая», «победой добытая» область.

Провинции открыто признавались военной добычей римского народа, и все в них – земля, люди, их скот, имущество поначалу отдавалось полному произволу победителя. Ограбление провинций приняло такой размах, что вынужден был даже вмешаться римский Сенат: в 149 г. до н. э. был принят закон Кальпурния, позволявший привлечь к суду наместника провинции за злоупотребление своей властью. С этого времени судебное преследование наместников становится обычным делом.

Впрочем, грабили не только они, практически все классы римских граждан извлекали оттуда какие-то свои выгоды: нобилитет – управляя провинциями, всадники – занимаясь в них откупами, простые граждане – служа в легионах и обогащаясь трофеями.

Даже столичный пролетариат, свободный от воинской повинности и потому не имевший возможности участвовать в прямом дележе военной добычи, получал своё в виде привозимого из провинций полудармового (а часто и совсем бесплатного) хлеба.

Этот деклассированный элемент складывался из разоряющихся крестьян, что издавна скапливались в городах, где им не находилось практически никакой работы. Добавим к этому, что ремесленнический труд в Риме чуть ли не с самого его основания считался уделом париев, заниматься им было унизительно для свободного человека. Позднее к этим несчастным, что вместе с землёй потеряли опору в жизни, добавятся и те, кто вообще питает органическое отвращение к труду (такие были во все времена, изобилует ими и наше).