Античная наука - [5]
Из всего этого явствует, что греческая наука была первой обладавшей всеми перечисленными выше признаками подлинной науки. То, что обычно именуется египетской или вавилонской наукой, строго говоря, еще не заслуживает такого наименования. Правда, здесь мы ничего не сказали о научных представлениях более удаленных стран Востока — Индии и Китая, но читатель может поверить на слово, что и для них будет справедливо аналогичное заключение — по крайней мере, поскольку речь идет об эпохе, соответствующей времени зарождения и развития ранней греческой науки.
Сказанное выше отнюдь не означает какого-либо принижения или недооценки научных достижений народов Ближнего и Дальнего востока. Эти достижения бесспорны и без их учета никакая история мировой науки не может быть полной. Речь идет о том, что по отношению к научным знаниям древних египтян, вавилонян, индийцев и китайцев - греческая наука, по крайней мере в высших её проявлениях — представляла собой качественно новый этап, к которому впервые стало допустимым применять термин «наука» в том смысле в каком этот термин понимается до нашего времени.
Посмотрим теперь, существуют ли — и какие именно — принципиальные различия между античной наукой и наукой нового времени. На этот вопрос нельзя ответить вполне однозначным образом. Дело в том, что античная наука претерпела на протяжении своей тысячелетней истории очень большие изменения. И прежде всего в этой истории надо выделить первый период — период ранней греческой науки, получившей у древних авторов наименование науки «о природе». Не вдаваясь в смысл греческого термина «природа» (об этом речь пойдет ниже), скажем только, что в отличив от наук позднейшего времени наука «о природе» была не расчлененной, спекулятивной дисциплиной, основной проблемой которой была проблема происхождения и устройства мира, рассматривавшегося как единое целое. Как по содержанию, так и по своим методам эта дисциплина имела мало общего с естествознанием в нынешнем значении этого слова. Вплоть до конца V в. до н. э. она была неотделима также и от философии, в силу чего ее иногда называют натурфилософией, хотя применение этого термина к ранней греческой науке представляется, по нашему мнению, неправомерным. У Энгельса мы находим очень точную характеристику ранней греческой науки:
«У греков — именно потому, что они еще не дошли до расчленения, до анализа природы,— природа еще рассматривается как одно целое. Всеобщая связь явлений природы не доказывается в подробностях, она является для греков результатом непосредственного созерцания».
Высшей точкой развития и в то же время завершающей стадией науки «о природе» была всеобъемлющая научно-философская система Аристотеля. В это время уже обнаруживается распад этой единой науки на отдельные дисциплины, каждая из которых обладает своим предметом и своими специфическими методами исследования. Еще в V в. до н. э., одновременно с разработкой метода дедукции, происходит обособление математики, которая у ранних пифагорейцев была неотделима от их общего учения о мире. Результатом деятельности Евдокса, жившего в середине IV в. н. э., явилось возникновение научной астрономии. В трудах Аристотеля и его учеников уже можно усмотреть появление логики, зоологии, эмбриологии, психологии, ботаники, минералогии, географии, музыкальной акустики, не считая гуманитарных дисциплин, таких, как этика, поэтика и т. д., которые никогда не были частью науки «о природе».
Дифференциация наук продолжалась и в эллинистическую эпоху. В III—IΙ вв. до н. э. приобретают самостоятельное значение новые дисциплины — геометрическая оптика (в частности, катоптрика, т. е. наука о зеркалах), механика (статика и ее приложения), гидростатика. В это время происходит резкое размежевание философии и специальных дисциплин, означавшее конец ранней синкретичной науки «о природе». Расцвет эллинистической культуры ознаменован творческими достижениями таких великих ученых, как Евклид, Архимед, Эратосфен, Аполлоний Пергский, Гиппарх и др. Именно тогда, в III—II вв. до н.э., античная наука по своему духу и своим устремлениям ближе всего подошла к науке Нового времени. В дальнейшем начинается медленный спад. И хотя наука поздней античности может гордиться такими именами, как Птолемей, Диофант или Гален, в первые века нашей эры в ней наблюдается постепенное усиление регрессивных тенденций. Эти тенденции связаны с ростом иррационализма, появлением оккультных, дисциплин, возрождением попыток синкретичного объединения науки и философии. Обо всем этом будет сказано в последующих главах нашей книги.
И вот, обратившись критичной науке в период ее наивысших достижений, можем ли мы найти в ней черту, принципиально отличающую ее от науки Нового времени? Да, можем. Несмотря на блестящие успехи античной науки эпохи Евклида и Архимеда, в ней отсутствовал важнейший ингредиент, без которого мы теперь не можем представить себе таких наук, как физика, химия, отчасти биология. Этот ингредиент — экспериментальный метод в том его виде, в каком он был создан творцами науки Нового времени — Галилеем, Бойлем, Ньютоном, Гюйгенсом. Античная наука понимала значение опытного познания, о чем свидетельствуют Аристотель, a до него еще Демокрит. Античные ученые умели хорошо наблюдать окружающую природу. Они достигли высокого уровня в технике измерений длин и углов, о чем мы можем судить па основании процедур, разрабатывавшихся ими, например, для выяснения размеров земного шара (Эратосфен), для измерения видимого диска Солнца Архимед) или для определения расстояния от Земли до Луны (Гиппарх, Посидоний Птолемей). Но эксперимента, как искусственного воспроизведения природных явлений, при котором устраняются побочные и несущественные эффекты и которое имеет своей целью подтвердить или опровергнуть то или иное теоретическое предположение,— такого эксперимента античность еще не знала. Между тем именно такой эксперимент лежит в основе физики и химии — наук, приобретших ведущую роль в естествознании Нового времени. Этим объясняется, почему широкая область физико-химических явлений осталась в античности во власти чисто качественных спекуляций, так и не дождавшись появления адекватного научного метода.
Рожанский Иван Дмитриевич. История естествознания в эпоху эллинизма и Римской империи.Книга посвящена различным аспектам генезиса науки в эпоху раннего и среднего эллинизма и времен римского владычества. Естественнонаучные идеи мыслителей прошлого даны в тесном сопряжении с философскими, религиозными, вообще гуманитарными представлениями той эпохи.Для философов, историков философии, всех интересующихся историей философии и историей науки.
Книга посвящена одному из величайших древнегреческих мыслителей V в, до н. э. — Анаксагору, который наряду с Демокритом является наиболее ярким представителей раннего античного реализма.На основе тщательного анализа оригинальных текстов и документальных свидетельств автор в популярной форме излагает основные принципы учения философа. Особое внимание уделено автором реконструкции анаксагоровской теории материи, до сих пор широко дискутируемой в мировой философской литературе.Книга рассчитана на широкие круги читателей, интересующихся античной философией.
В книге анализируются армяно-византийские политические отношения в IX–XI вв., история византийского завоевания Армении, административная структура армянских фем, истоки армянского самоуправления. Изложена история арабского и сельджукского завоеваний Армении. Подробно исследуется еретическое движение тондракитов.
Экономические дискуссии 20-х годов / Отв. ред. Л. И. Абалкин. - М.: Экономика, 1989. - 142 с. — ISBN 5-282—00238-8 В книге анализируется содержание полемики, происходившей в период становления советской экономической науки: споры о сущности переходного периода; о путях развития крестьянского хозяйства; о плане и рынке, методах планирования и регулирования рыночной конъюнктуры; о ценообразовании и кредиту; об источниках и темпах роста экономики. Значительное место отводится дискуссиям по проблемам методологии политической экономии, трактовкам фундаментальных категорий экономической теории. Для широкого круга читателей, интересующихся историей экономической мысли. Ответственный редактор — академик Л.
«История феодальных государств домогольской Индии и, в частности, Делийского султаната не исследовалась специально в советской востоковедной науке. Настоящая работа не претендует на исследование всех аспектов истории Делийского султаната XIII–XIV вв. В ней лишь делается попытка систематизации и анализа данных доступных… источников, проливающих свет на некоторые общие вопросы экономической, социальной и политической истории султаната, в частности на развитие форм собственности, положения крестьянства…» — из предисловия к книге.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
На основе многочисленных первоисточников исследованы общественно-политические, социально-экономические и культурные отношения горного края Армении — Сюника в эпоху развитого феодализма. Показана освободительная борьба закавказских народов в период нашествий турок-сельджуков, монголов и других восточных завоевателей. Введены в научный оборот новые письменные источники, в частности, лапидарные надписи, обнаруженные автором при раскопках усыпальницы сюникских правителей — монастыря Ваанаванк. Предназначена для историков-медиевистов, а также для широкого круга читателей.
Грацианский Николай Павлович. О разделах земель у бургундов и у вестготов // Средние века. Выпуск 1. М.; Л., 1942. стр. 7—19.