Антибешанов - [3]

Вообще, логические несуразицы и противоречия наполняют книгу от первых до последних страниц. Вот типичный пример: «…вряд ли стоит серьезно говорить о том, что Красная армия могла успешно обороняться на неподготовленной местности, да еще при внезапном нападении противника, которое советскими планами вообще не предусматривалось» (cтр. 154) Блестящая логика: оказывается, внезапное нападение противника можно предусмотреть. Но какое же оно после этого внезапное?

Сколько танков нужно было Сталину?

В самом деле, а сколько же танков нужно было Сталину, чтобы просто отбиться? Не для «броска в Европу по автобанам», а просто для того, чтобы СССР не разделил судьбу Польши и Франции? Ведь ему для этого ни в коем случае не нужны укрепрайоны и оборонительные позиции, ему нужны танки и моторизованные части, сам Бешанов об этом пишет: «Польская кампания показала, что перед лицом массированной атаки танковых и моторизованных сил линейная оборона устарела. Любая форма линейной обороны независимо от того, состояла ли она из долговременных сооружений или полевых укреплений, оказалась наихудшим видом обороны: когда немецкие танки прорывали оборонительную полосу, ее защитники, растянутые по фронту, не могли сосредоточить свои силы для контратаки» (стр. 57).

Товарищ Сталин мог не знать точных данных о Польской и Французской компаниях, он, что называется, прикидывал «на глазок». Мы – знаем, знаем и можем посчитать точнее, сколько танков необходимо было СССР, раз уж В. Бешанов так любит именно танки.

Итак, 1 сентября 1939 года Гитлер нападает на Польшу, имея в распоряжении 3469 танков, из которых 1445 – пулеметные Pz–I, 211 – командирские танки на его базе, а 1226 – Pz–II с 20–м пушкой. «Полноценных танков» (с пушкой от 37–мм) – 587 (17% от общего числа). В боевых частях – 2586 машин. Польша разбита за месяц. Невосполнимые потери немцев – 250 танков. На 1 апреля 1940 у немцев 3381 танк. 1062 Pz I, 243 командирских, 1086 Pz II. «Полноценных» – 990 (29%). У Франции и Англии — 4800 машин, не считая 1600 старых «Рено». Результат: Франция разбита за полтора месяца.

Что пишет об этом Бешанов? «Да, ведь Германия, оккупировав Францию, захватила большое количество французских машин. Однако боевые качества французских танков были на весьма низком уровне….» (стр. 89)

И далее описываются танки R–35, H–35, S–35 и «архаичные B–1bis», все с пушечным вооружением, калибром от 37–мм и бронированием 40–45–мм. Все они – устаревшие! Это при том, что в вермахте больше половины танков на тот момент были с пулеметами или 20–мм пушками и броней 10–20 мм. Одно плохо, пишет Бешанов о французских танках, – скорость мала. Это 36–40 км/ч у H–35 и S–35 – мало? Разве Pz–III быстрее? Но вот как отзывается Бешанов о французских танках: «Эти соединения, укомплектованные в основном легкими и тихоходными танками не сыграли заметной роли в боевых действиях» (стр. 49)

Один сомнительный упрек в медлительности французских танков позволяет Бешанову мигом обесценить все 4800 союзных машин. Одновременно один факт наличия на советском Т–26 45–мм пушки позволяет ему считать этот танк вполне современным. Замечательные стандарты, ничего не скажешь! А ведь этих Т–26 Бешанов записал в своем списке имевшихся у Сталина танков аж 9998 штук (не упомянув, что среди них были и пулеметные варианты Т–26 еще 1931–1933 годов выпуска). И его не смущает скорость Т–26, не смущает отсутствие на большей части Т–26 радиостанций, хотя он придирчиво критикует французские танки за одноместную башню.

И вот – 22 июня 1941 года. Германия мало того что обновила свой танковый парк к началу войны с СССР, она еще и захватила предостаточно трофеев, да и союзники помогают. Результат — порядка 6300 танков и штурмовых орудий у самих немцев плюс 900 танков немецких союзников – Финляндии, Венгрии, Румынии и Словакии. Из немецких машин, если верить немецкому генералу Мюллер–Гиллебранту (а В. Бешанов верит немецким генералам), «полноценных пушечных» танков и штурмовых орудий никак не меньше 3275 (52%). У немецких союзников процент полноценности примерно тот же. Самая адекватная оценка танковых сил, сосредоточенных против СССР в конце июня – порядка 6000–6500 машин. Заметим, что большая часть этих машин технически исправна и произведена после 1935 года. Все немецкие танки, кроме Pz–I, произведены не ранее 1937 года. В то же время Советский Союз, держащий у границы по собственному признанию Бешанова 10 350 машин, еще эксплуатирует БТ–2 и пулеметные двухбашенные Т–26, выпущенные гораздо раньше. Так сколько танков надо иметь Советскому Союзу в такой ситуации? Чтобы просто повторить судьбу Франции – тысяч двенадцать–пятнадцать. Ведь Французы численно превосходили немцев, имели хорошо укрепленную границу, и все равно проиграли. Чтобы Советскому Союзу сдаться «не сразу, а помучаться» – необходимо тысяч восемнадцать. Чтобы точно не проиграть – 24 000. Ой… как–то неосторожно у нас получилась та самая цифра, которую СССР ставят в вину, которой его попрекают как агрессора.

Конечно, у СССР есть 1500 танков Т–34 и КВ, лобовую броню которых «не брала ни одна пушка»(тут В. Бешанов, естественно, забывает о широком использовании немцами 88–мм зениток для борьбы с танками), ну так и у французов были такие танки. И что дальше?