Аносов - [82]

Стоит, однако, повернуть рисунок на 180 градусов, и читатель без труда рассмотрит отчетливую гравировку, из которой видно, что кинжал изготовлен в Златоусте на оружейной фабрике. (См. рис.)

Но, может быть, Сиско искренне заблуждался, может быть, эта ошибка — результат простой невнимательности?

Обратимся к первоисточнику, на который ссылается Сиско. В выходящем в США, в городе Иллинойсе, журнале «Горное дело и металлургия» от 30 января 1939 года (том 20, № 385) на странице 67 и далее напечатана большая статья под весьма знаменательным заголовком «Взгляды на металлургию завтрашнего дня». В ней и приводятся сведения о булатной стали, почерпнутые из материалов, переданных журналу доктором Циглером. Вот что пишется в этой статье:

«Как интересную и подходящую иллюстрацию д-р Циглер посылает нам также фотографию кинжала дамасской стали, изготовленного на Златоустовской оружейной фабрике, являющейся основным поставщиком оружия для русской армии, и иллюстрирующего успех, достигнутый Аносовым в изготовлении этого лучшего (в подлиннике «prized», то-есть «призового. — И. П.) типа стальных лезвий».

Стало быть, Сиско не мог не знать о происхождении клинка.

Одним из первых в защиту приоритета Аносова поднял голос замечательный русский ученый академик Н. С. Курнаков. Его перу принадлежит введение к опубликованным в 1918 году «Материалам к биографии П. П. Аносова»¹³⁸.

Вот что писал тогда Н. С. Курнаков:

«Горный инженер П. П. Аносов, начальник Златоустовских заводов на Урале, был первым исследователем, применившим еще в 1831 г. микроскоп для изучения структуры полированной и протравленной кислотами поверхности стали, именно для определения характерного строения булатных клинков, получавшихся посредством выработанного им способа…

Этот исторический факт можно считать вполне установленным.

П. П. Аносов употребил ту комбинацию приемов, которая в настоящее время носит название микрографического метода и составляет основу современной экспериментальной металлографии».

Спустя несколько лет Н. С. Курнаков вновь вернулся к вопросу о русском приоритете в создании науки о металлах. В докладе на годичном собрании Академии наук 29 декабря 1922 года академик Н. С. Курнаков напомнил о заслугах Аносова в этой области:

«Первым исследователем, применившим еще в 1831 году микроскоп для изучения структуры полированной и протравленной кислотами стали, был русский горный инженер Павел Петрович Аносов, начальник Златоустовских заводов на Урале… Употребление микроскопа Аносовым на Златоустовском заводе для определения свойств булатных стальных клинков было сделано более чем на 30 лет раньше англичанина Сорби… Хотя и с большим опозданием, но мы обязаны воздать должную честь трудам русского пионера в области металлической микрографии»¹³⁹.

Одного лишь этого, то-есть создания основ металловедения, достаточно было бы, чтобы увековечить имя П. П. Аносова.

Но и во многих других областях науки и техники Аносов заложил основы, впоследствии творчески развитые другими известными русскими металлургами и металловедами.

Выше говорилось о том, как великий русский металлург сделал первые в мире попытки отлить из стали пушки.

Еще не восстановлено во всех деталях, как это происходило и что явилось причиной неудачи. Начатое Аносовым дело успешно закончил один из преемников его, Павел Матвеевич Обухов, а возможности для широкого применения стали в разных областях техники открыл другой великий русский ученый — Дмитрий Константинович Чернов.

В 1854 году, то-есть спустя семь лет после отъезда Аносова, П. М. Обухов был назначен директором Златоустовской оружейной фабрики. Как и П. П. Аносов, он был увлечен задачей широкого распространения литой стали. Обухову удалось решить очень трудную задачу — он научился изготовлять однородный высококачественный металл. Из него делали винтовки, отличавшиеся верностью боя и крепостью. Ружейные стволы из обуховской стали можно было в холодном состоянии согнуть в кольцо, и после этого на них не оказывалось никаких пороков.

Убедившись в высоком качестве своей стали, Обухов уже осенью 1854 года, то-есть вскоре же после его приезда в Златоуст, подал в Артиллерийский департамент рапорт о необходимости постройки на Урале специального завода для производства стальных пушек.

Тогда шла Крымская война. Уже с самого начала войны стала сказываться экономическая и техническая отсталость России. Предложение Обухова было как нельзя более своевременным. Бронзовые гладкоствольные пушки, которые тогда находились на вооружении русской армии, стреляли картечью и ядрами на дистанции не более 300–400 саженей, при пятидесятипроцентном попадании. Осадная и крепостная артиллерия имела на своем вооружении 18-, 24- и 36-фунтовые чугунные пушки, стрелявшие чугунными сферическими снарядами всего на 350 саженей¹⁴⁰.

Необходимость перевооружения армии, перехода на производство орудий из нового, более надежного материала, чем чугун и бронза, была как будто очевидной. Эту задачу ставил перед собой Аносов. Производства стальных пушек добивался и Обухов.

И за границей в то время начались поиски нового материала для пушек. На этом поприще выросла известная фирма немецкого промышленника Круппа. Первую стальную трехфунтовую пушку Крупп отлил в 1847 году, то-есть на десять-двенадцать лет позднее Аносова. Есть основания полагать, что Крупп знал о попытках Аносова лить стальные пушки. Ведь об этом Аносов писал еще в опублированном в 1841 году в «Горном журнале» сочинении «О булатах». В 1851 году на Лондонской выставке Крупп уже демонстрировал 6-фунтовую пушку, а еще через три года в его мастерских была сделана и 12-фунтовая пушка.