Анонимная война. От аналитиков Изборского клуба - [26]

— падение промышленного спроса на энергоносители,

— уход экспорта углеводородов в сферу теневой экономики.

Таким образом, крупные игроки углеводородной отрасли в процессе «революций 1.0 и 2.0» становятся чаще не бенефициаром, а жертвой манипуляции.

Перечень реальных отраслей-бенефициаров определяется по социально-экономическому и культурному результату.

1) Прямым бенефициаром «революций 2.0» является производитель их инструментария — участники вышеописанного ГЧП, прежде всего монополисты в сфере коммуникаций и геопространственных технологий.

2) Поставщики сырья (редких металлов) для электроники, особенно для мобильной связи, извлекают сверхприбыли в Центральной Африке (колумбит-танталит, доходы от продажи которого оцениваются выше, чем доходы на рынке контрабандных алмазов). Передел данного рынка сопровождается наиболее брутальными конфликтами, в подготовке которых участвуют коллективные члены AYM, в частности Invisible Children.

3) По итогам двух лет нестабильности в Магрибе статистика демонстрирует беспрецедентный прирост доходов США от экспорта вооружений, в легальном секторе — за счет повышения спроса в странах, близких к зонам дестабилизации (Саудовская Аравия мотивирована к закупкам «шиитской угрозой», ОАЭ — происками Катара и др.).

4) «Культурные трансформации» в период подготовки «революций 1.0 и 2.0» знаменуются экспансией развлекательного бизнеса, ориентированного на молодежь и распространяющего унифицированные стандарты масскультуры. Центры релаксации закономерно становятся центрами распространения СПИД. В то же время распространение СПИД формирует источник прибыли для специфической фармации, а также для ключевой в системе «контроля народонаселения» индустрии контрацептивов.

5) Партнеры общественных структур, «сеющих» унифицированную масскультуру в странах третьего мира, «по совпадению» входят в сообщество лоббистов легализации наркотиков.

Самый типичный и известный пример — Quantum Foundation Дж. Сороса. Период «революций 2.0» совпадает со «снятием масок»: в апреле 2011 года частная организация Global Commission for Drug Policy (GCDP), ратующая за разрешение легких наркотиков, а также за освобождение от уголовной ответственности лиц, хранящих наркотики или употребляющих их без ущерба для окружающих, обращается к генсеку ООН с петицией Stop War on Drugs («Остановить войну с наркотиками»). Показатели вовлечения глобальных элит в интересы наркорынка: а) фигура Ричарда Брэнсона, спонсора как GCDP, так и «миротворческой» ассоциации глобальных лидеров The Elders (Джимми Картер, Десмонд Туту, Кофи Аннан, Лахдар Брахими и др.); б) вступление в GCDP президента Международной кризисной группы (ICG) Луизы Арбур; в) тяготение «миротворческой» деятельности как ICG, так и The Elders к регионам производства и распределения наркотиков.

Умолчание о связях «гуру» правозащитной и т. н. миротворческой деятельности с нелегальными рынками средств ухода от действительности, равно как и о факторе наркотранзита в локализации «революций 1.0 и 2.0», уместно рассматривать как самостоятельное средство массовой манипуляции.

5. «Ружье на стене»

5.1. «Ключ к цивилизации»

«Арабской весне» предшествовал длительный период «культурной обработки» различных религиозных групп Ближнего Востока.

Флирт англо-американских стратегов с движением «Братья-мусульмане» восходит еще к 1981 году, когда был учрежден Совет по ближневосточной политике (MEPC) с термином «Большой Ближний Восток» в уставе. Задача, как позже пояснял президент NED Карл Гершман, состояла во «включении исламистских партий в политический процесс — так, чтобы сделать их безвредными».

Подготовка т. н. «исламской реформации» осуществлялась через: а) вовлечение богословских кругов в «культурный обмен», б) вестернизацию арабской медиа-среды, в) создание витрины «модернизированной» арабской культуры. Проводниками влияния служили: а) юридическое сообщество, б) университетская интеллигенция, в) медиа-истеблишмент, г) «прогрессивное» духовенство, д) импортеры «прогрессивных» товаров.

Вехами начального этапа «операции Большой Ближний Восток» были:

— открытие в Лондоне благотворительного фонда Islamic Relief Worldwide в партнерстве с египетским движением «Братья-мусульмане»;

— закладка Города образования в Катаре (публично озвученная миссия — «поддержка пути Катара от углеводородной экономики к экономике знаний (sic!) посредством раскрепощения человеческого потенциала»;

— выдвижение духовного лидера движения «Братьямусульмане» Юсуфа аль-Кардави на пост главы Европейского совета по фетвам и исследованиям;

— запуск телеканала «Аль-Джазира» — трибуны как для Кардави, так и для выразителей взглядов исламского и западного «альтернативного пути»;

— привлечение Тарика Рамадана — внука основателя «БМ» Хасана аль-Банны, — к деятельности Совета за парламент мировых религий.

Вехи второго этапа операции «Большой Ближний Восток»:

— подготовка докладов Программы развития ООН (UNDP) и Арабского форума по экономическому и социальному развитию (AFESD) «Об арабском человеческом развитии» (2000) и «Построить общество знаний», где «количество демократии приравнивается к количеству Интернета» (основной автор Надер Фергани — консультант египетского Совета по народонаселению);