Увернувшись от прыжка очередного водного волка, я не глядя врезал ему локтем, выпустив золотую молнию. Справа сверху на меня пикировал водной орёл, а по истоптанной земле внутреннего двора бывшей крепости нёсся водный лось.
Для себя я выбрал наземного противника и мысленно направил «самостоятельный» сгусток жи́вы и альтеры разбираться с воздушным — с летающим орлом.
Краем глаза я уловил золотые вспышки, краем уха — стрекот молний, а через секунду увидел прыжок красивого золотого зверя.
В длину он достигал двух с половиной метров, хотя, если мерить от кончика носа до кончика хвоста, будет больше трёх. Точнее сказать сложно — длина и «пушистость» его хвоста варьируется в зависимости от количества жи́вы и моей точности контроля над энергией.
Я наконец научился создавать зверя из своего атрибута! И больше всего этот зверь напоминает золотого льва. Правда, хвост у него на вид будто бы лисий, а иногда кажется, что и вовсе у льва несколько хвостов.
Я ударил водяному лосю кулаком в челюсть, выпустив молнию. Форкхово дерьмо, многовато жи́вы в этого рогатого влил Шереметев, одного удара недостаточно. Ещё один. Третий…
Лось натурально потерял форму и пролился на землю водопадом. Одновременно лев прокусил шею орлу и приземлился рядом со мной. Я тут же отправил своего помощника встречать двух несущихся на нас водяных лис, а сам сконцентрировался на трёх волках.
Моего льва загрызли два медведя и волка, когда от «Леса погибели» Шереметева осталось лишь одно дерево, так что дальше я сражался в одиночку. Ну а когда с «Лесом» было покончено, и путь к Петру расчищен, тут же навязал противнику ближний бой.
Шереметев слал на меня водяные серпы и огромные водяные шары, но разве ж это преграда после того, как я смог справиться с мощной техникой «Лес погибели»? Одиночные техники, созданные без длительной концентрации, представляют для меня куда меньше опасности, нежели бесчисленные водяные звери.
Наконец я настиг Шереметева. Он успел облачиться в полный стихийный доспех атрибута «вода». Детали доспеха и пять месяцев назад отлично просматривались, а сейчас мне казалось, что синий водяной шлем в виде львиной головы будто стал более выражен. Или же выгравированный на груди родовой герб обрёл больше деталей.
Удар…
Я и Шереметев сошлись в сверхближнем бою. Парень заблокировал мой хук, и тут же контратаковал.
Ещё перед поездкой в тренировочный лагерь мы с Арвином решили меньше полагаться на альтеру и больше на жи́ву во время спаррингов. Именно поэтому я возился с Шереметевым дольше, чем требовалось для победы. Конечно, полностью от альтеры ни я, ни Арвин не отказались. Ведь тот же Шереметев, по сути, Мастер и, если бы я использовал одну лишь жи́ву, он давно бы раскатал меня, как блин.
Однако и мне, и Арвину необходимо расти в рангах жи́вы, раз уж наши местные тела (а точнее, кровь старых родов в наших жилах) благоволят этому.
Собственно, из-за этой установки я и не смог пробить доспех Шереметева с первого раза. И со второго тоже. Доспех молний и альтера давали мне практически двухкратное преимущество в скорости, я колошматил Шереметева, видел, как тают слои его доспеха… правда быстро восстанавливаются. Частично.
В общем, даже оставаясь в рамках выбранного мной рисунка боя, в конечном итоге я мог бы победить.
Но это не точно.
Проверять никто не стал, ибо не за трофеи мы сейчас сражаемся, а просто оттачиваем навыки.
Очередной мой удар Пётр не успел заблокировать, и золотой кулак врезался в его водяной шлем, сминая нос львиной морде.
— Хватит! — над площадкой разнёсся голос Арвина. — Судари, достаточно! Аскольд! Пётр!
Мы с Шереметевым замерли друг напротив друга, «отменили» доспехи, покров и одновременно отбили воинское приветствие.
— Аскольд Андреевич, вы стали ещё сильнее с нашего последнего поединка, — покачал головой Шереметев. — У вас явно сменился учитель, а с ним и рисунок боя.
— Спасибо, но вы тоже не стоите на месте, — улыбнулся я.
— Благодарю, однако услышать такие слова от того, кто дважды победил меня… — парень едва заметно скривил губы.
— Я просто констатировал факт, а не пытался вас подбодрить, — хмыкнул я, хлопнув его по плечу и отметив, что сегодняшний спарринг Пётр уже записал в свои поражения. — Кстати, может, всё-таки перейдём на «ты»?
— Если вам будет угодно, — чуть неуверенно проговорил Шереметев. Право слово, в такие моменты и не кажется, что перед тобой гениальны боец.
— Угодно, — отозвался я.
К нам подошёл Арвин, а следом за ним и зрители — все остальные участники «тренировочного лагеря», наблюдавшие за спаррингом с безопасного расстояния. Мы заранее решили, что если поединок проводит пара, в которой оба как минимум Наставники, то другие поединки в этот момент проводить не стоит.
— Отлично покуролесили, парни! — весело заявил Арвин. — Бой загляденье.
— Братец, твой лев бесподобен! — восторженно воскликнула Яна. — Даже против «Леса погибели» так долго продержался! В одиночку! Удивительно!
Ну ещё бы, я ведь вокруг него облако альтеры держу и в самого льва постоянно вливаю жи́ву. Пусть он местами выглядит ещё немного размазанным, но если продолжу тренироваться, в будущем мой лев из молний станет поистине красивым и мощным животным.
