Аномальный наследник. Том 6 - [69]

— Но мы и правда можем их не удержать, если внутри княжества останутся недовольные переменами и придётся направить силы на них. Не говоря уже о том, что после смерти Андрея мы лишимся одного Гуру, — угрюмо заметил Сергей.

— А тебя это пугать начало? — с вызовом бросил Мстислав.

— Нет, — всё так же сухо ответил мужчина. — Я готов к тому, что Тверь ждёт небольшой кризис. Но это малая цена за то, чтобы избавить княжество от вольнодумных идей моего брата. Чтобы вернуть достойное положение тем, кто этого достоин по праву рождения, — он посмотрел на Василия Оболенского. — А не всяким родам-выскочкам, которым без году неделя.

— Именно, — решительно кивнул Мстислав. — Древняя кровь — не пустые слова. Кто старше, тот мудрее. Тот поступает правильно. Увы, твой брат, сбился с пути, Сергей. Хотя, положа руку на сердце, он никогда не был достоин стоять во главе нашего великого рода.

— Ну как тебе, сердечко ёкает от видов родного княжества? — весело спросила Яна, когда мощный «РВМ» с просторным салоном вез нас по улочкам Твери в кремль. Сестричка по мере движения автомобиля рассказывала мне о некоторых достопримечательностях, которые можно было разглядеть через тонированное оконное стекло.

— Хороший город, мне нравится, — признался я.

— Рада это слышать! — улыбнулась Яна.

— Иначе и быть не могло, — хмыкнула Алиса.

После нашего спонтанного разговора вчера в московской усадьбе наследница великокняжеского рода Оболенских вела себя странно. Внешне выглядела вроде обычно, но с некой натянутостью, будто постоянно одёргивала себя, чтобы не высказать мне какую-нибудь гадость.

Отбросив эти мысли, я снова повернулся к окну и принялся любоваться подсвеченным уличными фонарями городом.

Вроде бы отдалённо похож на Москву. Но… застройка не такая плотная, движение на улицах более разряженное, а на рекламных щитах чаще изображены природные красоты княжества, или архитектурные памятники, а не реклама товаров и услуг. Город будто бы гордится собой, не пытаясь скрыть то, чем богат.

«После долгих боёв на чужбине нет ничего лучше, чем вернуться домой и припасть к родной земле. Великий князь Тверской Александр Андреевич Оболенский 1863 год», — гласила надпись на одном из щитов, на котором был изображён мужчина с пышной золотой гривой и голубыми глазами. На его кафтане с правой стороны на груди был вышит герб нашего рода — чёрный бык Тур с золотыми молниями вместо рогов, а с левой — громовик Перуна.

Кстати, если подумать, храмы, которые я уже увидел на щитах, пока мы ехали, тоже посвящены громовержцу.

— Если ты не знал, мы верим, что наш род идёт от Перуна, — заметив, с каким интересом я разглядывал показавшийся за окном храмовый комплекс, проговорила Алиса. — Поэтому в княжестве много храмов, посвящённых именно этому богу. Главному богу, как принято у нас говорить.

— Твои золотые молнии, братец, будто бы подтверждают наше происхождение, — бойко заявила Яна. — Когда папа публично признал тебя, — она покосилась на отца, сидевшего слева от неё, — многие про это говорили. В легендах и былинах у Перуна молнии всегда золотые, совсем как твои.

— Насколько я понимаю, физических доказательств божественного происхождения рода нет? — решил уточнить я.

— Нет, — за дочерей ответил великий князь. — Кто-то в это верит, а кто-то нет. Но сомневаться в этом факте чревато опасностью навлечь на себя гнев богорожденного рода.

Ну да, особенно учитывая, что сам императорский род по легенде происходит от бога Рода. Поэтому в имперских городах многие жители считают, что если кто из богов и подходит на роль верховного, то только бог Род.

Какое-то время мы ехали молча, а затем Яна решила продолжить работу экскурсовода. Рассказывала, что боярские кварталы похожи на старые московские и строятся по следующему плану: усадьба боярского рода, рядом с ней небольшие имения их вассалов-дворян, в некоторых случаях, если площадь позволяет, строят многоэтажные башни для квартир приближённых Слуг. Остальные же Слуги родов часто живут в отдельных кварталах многоэтажной застройки.

В процентном соотношении от общего населения Слуг в княжествах гораздо больше, чем в имперских городах, и соответственно «обычных» простолюдинов — меньше.

Спустя сорок минут, как мы сели в машину в аэропорту, увидели белоснежные стены Тверского кремля. Наш кортеж встречал почётный караул на въезде.

Большая часть зданий, находящимися за белокаменными стенами, соединялись между собой переходами. Всё было выкрашено в белый цвет, который напоминал о тех далёких временах, когда эти постройки впервые возводились.

Кортеж въехал в ворота и остановился перед крыльцом самой величественной постройки. Эдакого белоснежного куба, из которого к небу тянулась высокая башня.

Вдоль крыльца стоял караул из десяти бойцов. Великого князя в его доме встречали со всеми почестями.

— Как я соскучилась по всему этому! — тепло проговорила Яна и, оторвав взгляд от окна, лукаво посмотрела на меня: — Ну что, уже натерпится познакомиться с домом, в котором жили наши предки?

Пятничный вечер в Тверском кремле прошёл для меня суетливо. Сначала всё шло спокойно — в холле нас встретила великая княгиня с младшими дочерями. Вид она имела, как обычно, весьма чопорный. Но как только слуги скрылись из поля зрения и рядом остались только члены семьи, немного дала волю чувствам и обняла Яну с Алисой и мужа. Ну а меня, положив руку на плечо и заглянув в глаза, тепло поблагодарила за присланный на Женский день букет.