Аномальная зона - [74]
— Ладно. Перейдем к делу.
Людмила насыпала в заварник дешевой черной смеси, щелкнула кнопкой электрочайника.
— У тебя, случайно, никакого травяного чая нет?
— У нас его не пьет никто… За что Сергея выгоняют, Кира?
Березовская отодвинула тарелку. Людмила поставила ее в мойку, вернулась на место и вопросительно взглянула на гостью.
— Не все так драматично, — осторожно начала Кира. — Его не выгоняют. Предлагают отставку. Из-за ранения… И вообще…
— У него три ранения, это не считая последнего. До пенсии по выслуге ему еще шесть лет. И он не инвалид, вполне может работать.
Чайник вскипел. Людмила снова поднялась, залила заварку кипятком, закрыла чайник крышкой и снова уселась напротив.
— Ты так защищаешь мужа, будто я его в чем-то обвиняю, — проговорила Березовская. — Сама должна понимать: офицер милиции с его опытом и квалификацией в Житомире без работы долго сидеть не будет. Даже во время кризиса. Не переживай, Серый твой не пропадет.
— Пропадет, — упрямо мотнула головой Людмила. — С его принципами — точно пропадет. Ты же его знаешь.
— И ты знаешь. Причем гораздо лучше, чем я. Со всех сторон, — заметила Березовская. — Тут другое удивительно: как это твой Бражник со своими принципами до сих пор в милиции держался? И только теперь прорвало…
— Такой, как он есть, мой Бражник всем этим деловарам нужен еще меньше, чем родным органам правопорядка. Его же просто вышвырнули!
— Ну раз уж мы заговорили о его принципах, значит, обе понимаем, почему это произошло. В самом деле, Люда, это уже давно должно было случиться.
— Вот я и прошу тебя: объясни, ради бога, почему это случилось именно сейчас. И как это случилось. Потому что о причинах я и сама догадываюсь.
Занервничав, Людмила поднялась, наполнила чашки, насыпала в свою две ложки сахара, помешала, сделала глоток и поперхнулась. Кира тоже поднялась, чтобы похлопать ее по спине. Потом прислонилась к кухонному подоконнику и скрестила руки на груди.
— Ладно, начнем считать причины. Капитан Бражник никого не поставил в известность о своем намерении отправиться в это проклятое Подлесное. Формально это можно трактовать как нарушение. При желании управление собственной безопасности может обвинить Сергея в проведении какого-то заказного расследования в служебное время. Это в порядке вещей, давно поставлено на поток, а Бражник — один из немногих, если не единственный, кто ни разу не подписался на подобную «заказуху». Другим не мешал, но сам от таких тем держался в стороне. Принципы, да?
Людмила молча кивнула, обхватила ладонями еще теплую чашку.
— Допустим, этого они не докажут. Но крови попортят. Идем дальше: перестрелка в Подлесном. Капитан Бражник использовал для самообороны оружие, стрелял на поражение, в итоге содействовал раскрытию и обезвреживанию разветвленной преступной группы. Однако при этом он использовал не табельное оружие. Что это за пистолет, откуда он у него? Не спорю, практически весь оперативный состав уголовного розыска имеет такие стволы. Большинство из них обнаружены и изъяты во время обысков, но не оприходованы, а скрыты. Следовательно, преступник, у которого было изъято это оружие, в свое время избежал наказания за его незаконное хранение. Это серьезная статья, и капитан Бражник, злоупотребив служебным положением, дал ему возможность уйти от ответственности! Вот уже и два нарушения. Два!
Кира выразительно продемонстрировала подруге два пальца.
— Разве за это…
— И не только за это! — перебила Кира. — Я знаю случаи, когда из милиции вылетали с треском за два патрона в ящике рабочего стола. Увольняли не только подонков, но и нормальных людей, которые почему-то перестали устраивать начальство разных уровней. И не только милицейское. Обидел, понимаешь, чем-то приличный мент какого-нибудь там депутата или крутого бизнесмена, у которых, к примеру, концы на Грушевского или на Банковой, — все, на выход.
— Но ведь это… Разве можно так жить, Кира?..
— Можно. Живем же, — отрезала Березовская. — Странно даже видеть такую наивность у взрослой и умной женщины. Жены ветерана советских и бандитских войн. Я ничему не удивляюсь, и ты не удивляйся! Нарушение инструкций и субординации, незаконное оружие — все это только повод, чтобы припомнить другие мелкие прегрешения. А все вместе они могут потянуть на служебное расследование, которым милицейская собственная безопасность охотно займется. Нароют злоупотреблений, можешь не сомневаться. И тогда будет еще хуже! Поэтому, Люда, начальник розыска и предложил Сергею уволиться. Не по собственному желанию, но и не по статье. Главное, что его не вышибли оттуда с волчьим билетом, понимаешь?
Людмила промолчала.
— Вижу, что понимаешь. И муж твой тоже не дурак. Лучше уйти так, чем ввязаться в борьбу неведомо за что — и все равно уйти. Но уж тогда — под фанфары, по полной, со статьей, если не с уголовным делом. В конце концов, — проговорила Кира, словно подводя черту под этим разговором, — Сергей слишком хорошо знает милицейскую систему изнутри, чтобы найти в себе мужество покинуть ее без потерь для себя. Потому что в этой стране, Люда, все еще хотят перемен, но уже нет желания пытаться поменять хоть что-то собственными руками. Ясно?
