Аномалия. «Шполер Зейде» - [17]
– Это, дед, нарушение тайны переписки. Но навстречу пожеланиям трудящихся… «Училка» наша перевела, – читает перевод: – «Прибытие личного самолёта борт номер 2343, аэропорт Борисполь в семь ноль-ноль. Шестого июля».
– Завтра?! – вскрикивает дед Грицько и к начальнику почты: – А ну, Маринка, соедини меня с Киевом!
– Дед, так «чрезвычайное положение»! Нечипоренко приказал – никакой утечки информации! Все «мобилки» позабирал. И телефоны обрезал.
– А телеграф же есть?! Отбей-ка телеграмму. Не понял?! Ты мне племянница или уже нет? Самую срочную! Чтобы сегодня доставили! «Деду плохо! Бабушка». При мне отправляй!
– Двенадцать.
– Чего «двенадцать»? – удивляется дед Грицько. – Прилетает же он завтра. Шестого!
– Да кандидаток в невесты теперь с вашей Риткой двенадцать, – хитро улыбаясь, выстукивает текст на допотопном телеграфном аппарате начальник почты Маринка.
Дед Грицько машет рукой – дескать, отправляй. Стучит телеграфный аппарат.
Осторожно оглядываясь, к мемориалу выходят Жора и Федька с повязками «Народный патруль». Федька свистит.
По тропинке на холм гуськом выходят девушки села. Все разодеты. Все очень «секси». Впереди мэр и милиционер Нечипоренко. С ними затесалась заведующая фермой Валентина Руденко. Она всё пытается поставить свою дочку в числе первых. Твердит одно и то же:
– Значит, если у девочки папы нет, так её можно обижать!
– Равняйся! Смирно! – командует девушкам милиционер.
– Внимание! – обращается к ним мэр Борсюк. – Слушать сюда! Завтра, сопровождая почётного гостя, располагаетесь полукругом. От этого столба! Зафиксировали своё месторасположение? Шаг вправо, шаг влево – дисквалификация! Репетируем! Я, значит, за этого пацана буду. Вот он подходит… Вот так он станет… Вот так начинает молиться… – Мэр Борсюк становится на колени.
– Евреи на колени не бухаются, – ехидничает милиционер.
Мэр спохватывается, встаёт с колен и начинает копировать, как молятся хасиды, и продолжает давать указания. – И значит, тут случается момент… Гость поднимает глаза! И смотрит… – Он прицеливается взглядом. – А ну-ка, девочки, на шажок вправо. Вот так!
– Так не пойдёт, Альберт Григорьевич! – взрывается милиционер. – Это же… На биссектрису огня, то есть взгляда гостя, прямо… Получается, выдвигается ваша дочка. Нет! – командует своей дочке: – Рая, доця! Сюда! Вот здесь становишься!
– Ага! Я ж говорю! – кричит заведующая птицефермой Валентина – Значит, если у девочки папы нет, так её можно обижать! – командует своей дочке: – Галя, сюда!
– Нет! Вот как я поставил… – упирается мэр села Борсюк.
Дело идёт к драке. Но тут звучит предупреждающий свисток Федьки.
Это к могиле цадика на вечернюю молитву поднимаются Гороховский и Гутман. Они застывают в удивлении. Уж очень многолюдно.
– Я так понимаю, у вас вечерняя молитва… – берёт всё на себя мэр Борсюк. – А мы это… Так… Экскуршен!
Молодёжен! Традишин! Хе-хе. Проверял заодно… Калиточка работает? Не скрипит? – шёпотом: – Девочки, кругом! Шагом марш! Пошли, пошли…
Девушки строем покидают площадку. За ними родители, мэр, милиционер.
На холме возле оградки у поднятого старого могильного монумента остаются только хасиды.
Они начинают свою вечернюю молитву.
Дед Грицько смотрит в окно на молящихся на холме хасидов. Кладёт на стол телеграмму и выходит.
В комнату проникают Федька и Жора. Смотрят в окно на оживлённое передвижение в селе. Жора берёт телеграмму:
– Э! Английского не знаю. А всё равно понятно. Цифра шесть. А мы её переворачиваем… Хорошо, что клей не застыл и техника у нас старая. – Говорит Федьке: – Учись, пока я жив!
В лежащей на столе телеграмме он аккуратно отклеивает ленточку с датой. Переворачивает цифру «6». Становится цифра «9». То есть прилёт уже не шестого июля, а девятого.
Жора потирает руки и ехидно:
– «Хлопец помолится, глаза у него откроются…». Вот им! Через три дня они своего пацана поедут встречать. А мы, наоборот, завтра! Бытие, Федя, определяет сознание. У всех дочки! А у нас дочек нет. И жён тоже. Последняя два года назад… Так что выгода у нас будет своя! Как там в этом фильме «Эврибади форевер». Мы им «Кид» и «непинг!». У них в Америке этот бартер на каждом углу. Уже и захватывать некого.
Вдруг звонок мобильного телефона. «Гангстеры» сначала пугаются. Потом Жора идёт на звук. Лезет в чемодан Гороховского и извлекает его мобильный телефон.
– Ох, эти евреи! – качает головой Жора. – Ведь «мобильник» для того, чтобы его всё время с собой таскать! Потому что позвонить могут в любое время.
Он кладёт телефон к себе в карман. Снимает со стенки цветную фотографию Исаака, внука Финкельштейна. Оба хулигана пристально вглядываются в неё, выходят.
После молитвы возвращаются к себе в гостиницу наши хасиды.
Жора и Федька стоят у входа возле видавшей виды старенькой автомашины «Жигули» и вежливо, хором:
– «Гуд ивнинг»!
Хасиды кивают в ответ.
Механизатор Петро Онищенко и его помощник Микола идут по двору к хате.
– Главное, Микола, нестандартный подход, – поучает юношу механизатор Онищенко. – Вот смотри, все кинулись к «училке» Золотаренко. Завтра на плакатах сплошное «Welcome!». А так, чтобы мозги включить?! Да, американец! Но! Раз еврей. Хасид! – Он с предосторожностью, чтобы никто с улицы не прочитал, отворачивает сохнущий у стенки плакат. Там на идише: «С приездом!». – Во!
Судьба свела наших героев на заработках в солнечной Италии. Он и она из Украины. 22–23 года. Оба сиротки. Да ещё раз такие молодые, то, как говорят в народе, немного придурошные.Оказались наши герои на белоснежной, богатой вилле, которая раскинулась на горе над неаполитанским заливом. Рассветы, закаты и всё с видом на Везувий. Одним словом, гламур… В общем, Италия, Неаполь, “Каммора”. Что, не слышали? Это мафия. Только покруче, чем всякая другая.То есть уже понятно, что будет криминальный триллер. Или чёрная комедия с трупами и стрельбой… География событий: Италия и Украина.Прошу отметить – выстрелы будут негромкие.
А ведь всей этой херни могло не быть!К столетию события, которое до сих пор оказывает огромное влияние на ход мировой истории!Успешная операция Генерального штаба Германии по навязыванию России марионеточного правительства с целью выведения её из войны. Так называемое принуждение к миру.В мировой истории эта авантюра фигурирует под названиями: «Октябрьская революция в России» или «Октябрьский переворот».И уж совсем цинично – «Великая пролетарская революция».Триллер. Действующие лица – Ленин, Сталин, Троцкий, Свердлов, Пинхас Рутенберг, Граф Мирбах, американские журналисты Джон Рид, Луиза Брайант и т. д.И ещё Михаил Терещенко.
А ведь всей этой херни могло не быть!К столетию события, которое до сих пор оказывает огромное влияние на ход мировой истории!Успешная операция Генерального штаба Германии по навязыванию России марионеточного правительства с целью выведения её из войны. Так называемое принуждение к миру.В мировой истории эта авантюра фигурирует под названиями: «Октябрьская революция в России» или «Октябрьский переворот».И уж совсем цинично – «Великая пролетарская революция».Триллер. Действующие лица – Ленин, Сталин, Троцкий, Свердлов, Пинхас Рутенберг, Граф Мирбах, американские журналисты Джон Рид, Луиза Брайант и т. д.И ещё Михаил Терещенко.
Может ли обычная командировка в провинциальный город перевернуть жизнь человека из мегаполиса? Именно так произошло с героем повести Михаила Сегала Дмитрием, который уже давно живет в Москве, работает на руководящей должности в международной компании и тщательно оберегает личные границы. Но за внешне благополучной и предсказуемой жизнью сквозит холодок кафкианского абсурда, от которого Дмитрий пытается защититься повседневными ритуалами и образом солидного человека. Неожиданное знакомство с молодой девушкой, дочерью бывшего однокурсника вовлекает его в опасное пространство чувств, к которым он не был готов.
В небольшом городке на севере России цепочка из незначительных, вроде бы, событий приводит к планетарной катастрофе. От авторов бестселлера "Красный бубен".
Какова природа удовольствия? Стоит ли поддаваться страсти? Грешно ли наслаждаться пороком, и что есть добро, если все захватывающие и увлекательные вещи проходят по разряду зла? В исповеди «О моем падении» (1939) Марсель Жуандо размышлял о любви, которую общество считает предосудительной. Тогда он называл себя «грешником», но вскоре его взгляд на то, что приносит наслаждение, изменился. «Для меня зачастую нет разницы между людьми и деревьями. Нежнее, чем к фруктам, свисающим с ветвей, я отношусь лишь к тем, что раскачиваются над моим Желанием».
«Песчаный берег за Торресалинасом с многочисленными лодками, вытащенными на сушу, служил местом сборища для всего хуторского люда. Растянувшиеся на животе ребятишки играли в карты под тенью судов. Старики покуривали глиняные трубки привезенные из Алжира, и разговаривали о рыбной ловле или о чудных путешествиях, предпринимавшихся в прежние времена в Гибралтар или на берег Африки прежде, чем дьяволу взбрело в голову изобрести то, что называется табачною таможнею…
Отчаянное желание бывшего солдата из Уэльса Риза Гравенора найти сына, пропавшего в водовороте Второй мировой, приводит его во Францию. Париж лежит в руинах, кругом кровь, замешанная на страданиях тысяч людей. Вряд ли сын сумел выжить в этом аду… Но надежда вспыхивает с новой силой, когда помощь в поисках Ризу предлагает находчивая и храбрая Шарлотта. Захватывающая военная история о мужественных, сильных духом людях, готовых отдать жизнь во имя высоких идеалов и безграничной любви.
Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.