Аномалия - [11]
– Давно это у меня?
– Не знаю. Трудно сказать. Опухоли с равным успехом может быть год или два месяца. Никто тебе точнее не скажет. Все виды рака поджелудочной ведут себя по-разному.
– Зря мы ничего не предприняли пару месяцев назад. Уже после этого адского перелета Париж – Нью-Йорк, когда самолет попал под град, я еле ноги таскал, помнишь? И моча была очень темная. Но я не удосужился сдать анализы.
– Не знаю. Нам главное – сосредоточиться на том, что можно сделать прямо сейчас, а можно еще много чего.
– Появились какие-нибудь новые методы? Лекарства?
– Да, мы задействуем все, что есть, и, если захочешь, попробуем пока еще экспериментальные препараты, вполне революционные штуки, которых пока нет на рынке, положись на меня.
Пол, конечно, лжет, но все лучше, чем “мне очень жаль, Дэвид, ничего нового не придумали, это, повторяю, ужасная гадость, мы ничего не умеем, вообще ни хрена, никакого чудодейственного средства пока не нашли, мы даже не знаем, почему у разных пациентов один протокол лечения срабатывает лучше другого”.
– Это ведь довольно мучительный рак, да?
– Не беспокойся, мы сделаем все, чтобы уменьшить боли. Разумеется, от побочных эффектов никто не застрахован. Ничего не попишешь. Лучше так, чем никак…
Побочные. Как же! Да, братишка, тебя будет выворачивать наизнанку, ты будешь захлебываться блевотиной, у тебя выпадут волосы и брови, ты похудеешь на двадцать килограммов, и что в итоге? Все эти муки ради того, чтобы добиться отсрочки на два-три месяца, пятилетняя выживаемость составляет 20 %, да, 20 %, но не на твоей стадии, братишка, у тебя один шанс из десяти, да нет, и того меньше, черт, так нечестно, какая мерзость… Пол подтянул кресло поближе, сел рядом с Дэвидом, тот замер, застыл, сник. Пол дотронулся до его руки, но брат был уже далеко, он надеялся этим жестом погасить охватившую его леденящую панику, и еще ему захотелось вот так, одной рукой поглотить наступающую тьму и рассеять ее, ну да, что есть, то есть, с ума сойти, получается, что, несмотря на долгие годы практики и сотни потерянных пациентов, снова и снова проявляется магическое мышление, даже в недрах самого рационального рассудка, и тут же он внезапно вспомнил – почему именно сейчас? – как они хохотали на вечеринках в боулинге в Пеории, Дэвид бросал шары кое-как и все равно выбивал страйк, вот же гад, везунчик хренов, и запах пригоревшего розового зефира на плите у тети Люны, и сладкий земляничный аромат духов малютки-блонды Деборы Спенсер, которую они оба так сильно любили, а она в итоге переспала с этим придурком Тони Динозавром – почему, кстати, его так прозвали? – и речь Дэвида на первой свадьбе Пола, надо сказать, он полностью просрал свой брак с Фионой, уж просрал так просрал, так вот его дурацкую, смешную речь, великолепную речь, да, именно потому, что она была дурацкая и смешная, и рождение сына, его тоже назвали Дэвидом, и малыша Дэвида, спящего на руках дяди Дэвида, разрыдавшегося от избытка чувств в роддоме, – все это сгинет, канет в черном вихре рака, тут у Пола вдруг навернулись слезы и полились неудержимо, черт возьми, онколог – и рыдает, ни в какие ворота. Он отошел, взял бумажный носовой платок и шумно высморкался.
В кабинет проник луч солнца. Он, конечно, сейчас некстати, но пусть себе проникает, пусть поделится с Дэвидом своим золотистым светом, все же проблеск жизни, мимолетное чудо, когда в 17.21 это чертово солнце перекатывается на запад между двумя небоскребами на Третьей авеню, диво дивное длится ровно двенадцать минут, зимой и летом. В 17.33 его поминай как звали.
– Ладно, Дэвид. У меня сегодня нет пациентов. Дождемся Джоди, а пока что я объясню тебе план лечения.
Пол долго что-то объясняет, Дэвид слушает не перебивая. Но на следующий день Полу придется еще раз ему все объяснить, потому что он ничего не запомнил. Дэвид думал о лице Джоди, о ее взгляде, исполненном неописуемого отчаяния, о глазах детей – рано или поздно придется объяснить им тоже, что папа очень болен, Грейс, Бенджамин, дорогие мои, мужайтесь, теперь вы должны будете помогать маме и очень хорошо себя вести, ладно? И еще он подумал о своей медицинской страховке, хоть и отличной, конечно, но они же проведут свое расследование и упрекнут его, что он скрыл, что курил аж десять лет, с пятнадцати до двадцати пяти, и потом подумал о неизбежных болях, о деградации на финишной прямой, о кремации, даже о том, какую музыку выберет для друзей, надо что-нибудь посимпатичнее, да, Пол? Рок-н-ролл, блюз, только не занудный реквием кого-то там, еще он подумал о плате за учебу, о кредите на квартиру, который он заблаговременно погасил, вот идиот, ведь в случае смерти страховка его бы покрыла, он подумал обо всем, что будет и что произойдет потом, после того как. Он даже подумал о совсем странных вещах.
– Кстати, Пол… у тебя в приемной…
– Что?
– Фикус. Надо бы тебе его полить.
Сейчас 17.33, и солнце скрывается.
24 июня 2021, четверг, 22.28.
Нью-Йорк, больница Маунт-Синай
Фикус в приемной у Пола выжил. Но Дэвид туда уже не вернулся, он больше никогда не увидит, как проплывает солнце между небоскребами, да и вообще не увидит солнца. Палата 344 в Маунт-Синае выходит прямо на север, через несколько дней он наверняка ее освободит. В его заострившихся чертах поселилась смерть.
Условия на поверхности нашего спутника малопригодны для жизни, но возможно жизнь существует в лунных пещерах? Проверить это решил биолог Роман Александрович...
Необитаемые острова-маяки выполняют самые разные функции: информируют суда о погоде, принимают их и пропускают через шлюзы во внутреннюю гавань. Автоостров может проделывать и спасательные работы. Для этого на нем есть быстроходный катер и два робота. Но однажды к вычислительной машине, управляющей островом-маяком, с помощью антенны подключили мозг человека…
Азами называют измерительные приборы, анализаторы запахов. Они довольно точны и применяются в запахолокации. Ученые решили усовершенствовать эти приборы, чтобы они регистрировали любые колебания молекул и различали ультразапахи. Как этого достичь? Ведь у любого прибора есть предел сложности, и азы подошли к нему вплотную.
В начале 1890-х годов, когда виконт Артюр Виктор Тьерри де Виль д’Авре — французский художник, натуралист и археолог-любитель — начал рисовать для развлечения детей фантастические картинки, никто еще не пользовался словом «комикс». Но постепенно эти картинки сложились в самый настоящий научно-фантастический комикс о забавных космических приключениях ученого академика месье Бабулифиша и его слуги Папавуина, а выпущенный в 1892 г. альбом «Путешествие на Луну в канун 1900 года» стал одним из самых красивых и разыскиваемых коллекционерами изданий в истории научной фантастики.
Начинается история с того, что великий джинн Мелек Ахмар просыпается в саркофаге, куда его хитростью запихнули враги. Мелек проспал несколько тысячелетий и совершенно ничего не знает о том, как переменился мир. Впрочем, как раз этот момент Раджу Джиннов не особенно волнует, для этого он слишком могуществен. И вот Мелек спускается с гор и встречает по дороге гуркху Гурунга, который обещает отвести Владыку Вторника в город Катманду, управляемый искусственным интеллектом с говорящим именем Карма. Большая часть человечества сейчас живет в мегаполисах, поскольку за их границами враждебные нанниты уничтожают все живое.
Молодой ученый открыл способ получения безграничной энергии и с гордостью демонстрирует его своему старому учителю…
«Лживая взрослая жизнь» – это захватывающий, психологически тонкий и точный роман о том, как нелегко взрослеть. Главной героине, она же рассказчица, на самом пороге юности приходится узнать множество семейных тайн, справиться с грузом которых было бы трудно любому взрослому. Предательство близких, ненависть и злобные пересуды, переходящая из рук в руки драгоценность, одновременно объединяющая и сеющая раздоры… И первая любовь, и первые поцелуи, и страстное желание любить и быть любимой… Как же сложно быть подростком! Как сложно познавать мир взрослых, которые, оказывается, уча говорить правду, только и делают, что лгут… Автор книги, Элена Ферранте, – личность загадочная, предпочитающая оставаться в тени своих книг.
Популярная французская писательница Кристин Фере-Флери, лауреат престижных премий, начала печататься в 1996 году и за двадцать лет выпустила около полусотни книг для взрослых и для детей. Ее роман “Девушка, которая читала в метро”, едва выйдя из печати, стал сенсацией на Лондонской книжной ярмарке 2017 года, и права на перевод купили сразу семь стран. Одинокая мечтательница Жюльетта каждый день по утрам читает в метро и разглядывает своих читающих попутчиков. Однажды она решает отправиться на работу другой дорогой.
Кто из нас не зачитывался в юном возрасте мифами Древней Греции? Кому не хотелось заглянуть за жесткие рамки жанра, подойти поближе к античному миру, познакомиться с богами и героями, разобраться в их мотивах, подчас непостижимых? Неудивительно, что дебютный роман Мадлен Миллер мгновенно завоевал сердца читателей. На страницах «Песни Ахилла» рассказывает свою историю один из самых интересных персонажей «Илиады» – Патрокл, спутник несравненного Ахилла. Робкий, невзрачный царевич, нечаянно убив сверстника, отправляется в изгнание ко двору Пелея, где находит лучшего друга и любовь на всю жизнь.
«Счастливые люди читают книжки и пьют кофе» — роман со счастливой судьбой. Успех сопутствовал ему с первой минуты. Тридцатилетняя француженка Аньес Мартен-Люган опубликовала его в интернете, на сайте Amazon.fr. Через несколько дней он оказался лидером продаж и очень скоро вызвал интерес крупного парижского издательства «Мишель Лафон». С момента выхода книги в июле 2013 года читательский интерес к ней неуклонно растет, давно разошелся полумиллионный тираж, а права на перевод купили 18 стран.Потеряв в автомобильной катастрофе мужа и маленькую дочку, Диана полностью утратила интерес к существованию.