Аномалия души - [3]

— Давнего? — переспросила та, и, едва сдерживая смех, отвела взгляд. — Ну, если давнего, то ладно уж, занимайте.

Это была восхитительная ночь. Мы словно купались в море наслаждений, волны которого наполняла чувственная страсть.

На мой подбородок легла тонкая, нежная ладонь. Трепетные пальцы провели по губам. В ухе раздался шёпот:

— А почему бы тебе не поехать со мной? Побудешь у меня в гостях. Посмотришь на мой дом, на моё хозяйство. Понравится — останешься. Не понравится — уедешь.

Перед моими глазами замелькали манящие пейзажи: залитая солнцем берёзовая роща, испещрённый цветами луг, журчащий ручей. Послышалось разноголосое пение птиц, звонкие крики петухов, флегматичное мычание коров. В моём воображении нарисовались огромные хоромы с множеством обрамлённых фигурными наличниками окон. Узорчатая резная дверь распахнулась, и на пороге, словно источая собою свет, возникла одетая во всё белое Наталья. Она ласково улыбнулась и протянула мне крынку исходящего паром молока.

Я призадумался. А может это судьба?…

Глава третья

— Внушительное гнёздышко! — восхищённо поцокал языком я, выйдя из машины, и оглядев возвышавшийся за забором большой деревянный дом. Своим размахом он, конечно, уступал тем хоромам, что рисовались в моих мечтах, но впечатление тем не менее производил неплохое.

— Внушительное — не внушительное, а жить можно, — заметила Наталья. — Простору хватает. Как-никак, сто двадцать квадратов плюс чердак и подвал. Мужика вот только в нём нет. Даже забор поправить некому. Видишь, как покосился?

Мы вытащили из багажника наши дорожные сумки, расплатились с таксистом и вошли через калитку во двор. Тишину прорезал злобный, заливистый лай. Я от неожиданности даже вздрогнул. Сдерживаемая закреплённой у будки цепью огромная овчарка, обнажив клыки, яростно рвалась ко мне.

— Нигер, фу! — прикрикнула на неё хозяйка. — Я сказала, фу! Это свои!

Пёс послушно умолк. Наталья подошла к нему и потрепала по холке. Нигер приветливо завилял хвостом.

— Соскучился, мой маленький! Соскучился, мой сладенький! Не переживай. Я теперь долго никуда не уеду.

Я сделал шаг вперёд. Кобель перевёл взгляд на меня и угрожающе зарычал.

— Проходи, проходи, — придержала его Наталья. — Он тебя не тронет. Он у меня умница. Ему просто нужно к тебе привыкнуть. Он уже пять лет у меня живёт. Я его маленьким щенком подобрала. Кто-то подкинул. С тех пор вон какой вымахал. Предан до невозможности.

— А почему Нигер? — поинтересовался я.

Хозяйка пожала плечами.

— Так, просто пришло на ум. К тому же здесь есть буква «р». А собаки, насколько я знаю, любят такие клички.

Я поднял сумки и поднёс их к крыльцу.

Погладив пса и почесав его за ушами, Наталья подошла ко мне, достала ключ и отперла дверь.

— Прошу.

Я поднялся по ступенькам, перешагнул через порог, и очутился в светлых, просторных сенях. В мои ноздри ударил приятный фруктовый аромат, исходивший от сушившихся на подоконнике полос яблочной пастилы.

— Располагайся, переодевайся. А я к брату пока наведаюсь. Узнаю, какие тут дела.

Хозяйка вышла. Я же, облачившись в предложенные мне мягкие пушистые тапки, прошёл внутрь.

Назвать представшую моим глазам обстановку шикарной было нельзя. Впрочем, бедной тоже. Излишеств не наблюдалось. Но всё необходимое присутствовало.

Комнат было четыре. Первая дверь вела в кухню, вторая — в гостиную, четвёртая — в спальню. Что касается третьей, то её назначение осталось мне неизвестным, ибо она была заперта.

Все комнаты располагались по левой стороне в ряд, между собой не сообщались, и выходили в длинный, тянувшийся через весь дом, коридор.

Я зашёл в гостиную, переоделся, уселся на диван и включил телевизор. Перебрав пультом все принимаемые здесь каналы, — их оказалось немного, — я решил остановиться на каком-то комедийном шоу. Но, поглядев его с десяток минут, почувствовал, что меня начинает клонить ко сну.

Из полудрёмы меня вывел стук входной двери. Я открыл глаза и выпрямился. В проёме показалась Наталья.

— Ну как, нравится? — спросила она, делая круговое движение рукой.

— Нормально, — ответил я.

Хозяйка приветливо улыбнулась и принялась распаковывать свою дорожную сумку.

— Сейчас разберусь с вещами и соберу на стол. Угощу тебя салатом из свежих овощей. Тех, что с огорода, а не с рынка. У них вкус совсем другой, уж поверь. На остальное, правда, полуфабрикаты. Уж не обессудь. Готовить нет сил. Дорога есть дорога. Но завтра всё будет по-домашнему. Это я тебе обещаю.

— Да я не в претензии, — улыбнулся я.

После обеда мы наведались в Натальин магазин. Ей очень хотелось мне его показать. Он располагался на другом конце города. Пока мы ехали, я, не переставая восхищаться, как ловко моя спутница выруливает на своей «Шевроле-Ниве», обозревал виды Навалинска.

Городок, в который меня занесла судьба, являл собой типичный образчик лишённого какой-либо исторической значимости районного центра. Явное преобладание частного сектора, серые стандартные пятиэтажки, узость и однообразие улиц, неровность и разбитость дорог, статная, нёсшая в себе печать приверженности давно ушедшей старине, церковь — вот практически полный перечень имевшихся в нём достопримечательностей.