Anno domini - [28]

— Валик, на мне почти ничего нет, ты же знаешь мою предусмотрительность.

— Валик на рынке семечками торгует. Привыкайте, ребята, к официальному общению.

— Базара нет, Валентин Михалыч, — сострил Шинкарев.

— Андрюша, тебе пока придется аккуратненько продолжать заниматься бизнесом. Мы тебя в следующем году выберем мэром. Так что трудись в родном городе, выходи на свет, появляйся в газетах, а лучше открой собственную, так легче будет заказывать материалы, эффективней будет кампания. Потом поговорим об этом. Займись городским меценатством, купи пару мусорных машин, напиши на них свою фамилию и вывези, в конце концов, мусор со дворов.

Все расхохотались, представив мусоровозки с фамилией и портретом будущего мэра.

— Ты ко мне через время приедешь, и мы составим план действий, — продолжал губернатор. — Теперь уже по телефонному звонку в мэры не пройдешь. Придется потрудиться. Админподдержку-то мы организуем, но основная работа на тебе. Светись, «твори добро по всей земли»,[4] готовь почву. Гена, твой вопрос у меня самый сложный, — обратился он к начальнику автодора. — Я поговорю со всеми, кто имеет выход на нового министра. Посмотрим, как он себя поведет. Знаешь, говорят одно, а человек — сядет в кресло и открестится от всех своих обещаний. Посмотрим, кого он замами поставит. За твой автодор будем бороться до последнего, ну а если уж не получится остаться, тогда я тебя к себе заберу. Хотя, конечно, лучше тебе или оставаться здесь начальником, или стартануть в министерство. Короче — посмотрим. Пока ничего нельзя сказать.

— Валентин Михайлович, — Байрамов умел быстро приспосабливаться к новым условиям соблюдения субординации, — со мной все ясно! Меня смущают два вопроса в будущих назначениях. Не будет ли возни вокруг судимости Шинкарева и по поводу возникших у Андрея проблем с таможней?

— Я над этими вопросами с завтрашнего дня начинаю работать. По таможне теперь вопросов не будет, а вот Сергею придется активно работать на благо района, потому что судимость никуда не денешь, а авторитет никогда не поздно заработать. Судимость хоть и не состоявшаяся, но многим известно, откуда ты пришел в бизнес, поэтому главным аргументом осознавшего и раскаявшегося нового руководителя будет его неустанный труд на благо украинского народа! — ответил губернатор Байрамову, обращая последние слова к Шинкареву.

Денисов встал, и все поднялись вместе с ним, уже как при начальнике. Каждый испытал в этот момент смущение, потому что отношения менялись на глазах, и никто не в состоянии был на это повлиять. Теперь отношения строил Денисов, который в свою очередь тоже обратил внимание на общее вставание перед ним и подумал, в глубине души возгордившись своей новой значимостью, что все идет правильно.

— Теперь, ребята, я предлагаю всем попариться, а Александр Григорьевич пока расскажет мне, какие настроения у них в мэрии.

Вечер не затянулся допоздна, как обычно, и, попарившись и пообщавшись, новоиспеченные руководители области разъехались по домам.

В понедельник, предупредив хозяина, Вадим не стал заступать на смену — не было смысла. Он посчитал, что за четырнадцать дней заработал шестьдесят гривен. Если одна смена выпадала удачная, то в иные приходилось докладывать до плана свои деньги. Вадим вел записи доходов и расходов, и по итогам двух рабочих недель результат оказался просто смешным — сто двадцать гривен в месяц на семью из трех человек, которая только за аренду дома вынуждена платить пятьсот.

С того самого дня, когда Корнеев не желал больше встречать в своем офисе Вадима, он занялся поиском работы по газетным объявлениям. Их договоренность с Сашей по поводу дальнейшей совместной деятельности оставалась в силе, но ничего конкретного, никакого определенного дела пока не вырисовывалось, тем более что Саша и сам в последнее время испытывал финансовые затруднения, а о вложениях со стороны Вадима не могло быть и речи — кроме жены и дочки, у него не было больше никакого добра. Анна по-прежнему не работала, по причине мизерных зарплат, предлагаемых официанткам в кафе города. Правда, одно предложение ее заинтересовало — работа в казино, однако по требованию администрации нужно было самостоятельно приобрести новые туфли и униформу, и поэтому пришлось отказаться от обещанных четырехсот гривен в месяц.

Денег не было вообще! Не то, чтобы закончились карманные и нужно было идти в банк или открывать копилку, нет, не было ни банковского счета, ни копилки, ни карманных. Каждое новое утро грозило голодом. И Вадим, и Анна с ужасом и смехом переживали сложившееся положение. Когда приезжали в гости друзья, они, шутя, рассказывали, как вчера купили полкилограмма мяса всего за три пятьдесят, правда, при ближайшем рассмотрении мясо оказалось соевым. Вадим занимал деньги у всех, к кому еще не стыдно было обратиться. Тратили только на еду, которая ограничивалась бутербродами с чаем, супом с домашней лапшой и гречкой с соей. Дочка начинала капризничать по поводу однообразного меню, но родители как взрослой объясняли ей, что денег нет, и какое-то время придется потерпеть. Конечно, Вадим мог устроиться водителем или менеджером на пятьсот гривен, но он понимал, что эти деньги не исправят их плачевного положения, а полная занятость на новой работе лишит возможности поиска более интересного и прибыльного дела. Саша всячески старался им помогать, обнадеживая скорым потеплением в его финансовых делах, и таким образом Вадим оказался, с одной стороны, свободным и нищим, а с другой — привязанным к будущей совместной с Сашей работой.