Анна - [7]

АННА. Как знать, председатель. Может, вы и правы. Но в связи со всем вышеизложенным я хочу (Подходит к нему вплотную) попросить вас вот о чём…

Анна выдёргивает из кобуры Председателя пистолет.

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. Это ни к чему, Анна! Отдайте!

АННА. Помощник председателя – без оружия? В какой бы деревне вы это ни видели, там ситуация была явно лучше, чем у нас.

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. Анна…

АННА. (Касается пистолетом губ и лижет дуло). Я слушаю…

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. Ничего. Спасибо за добытые сведения. И… надеюсь, вы умеете с ним обращаться.

АННА. Я жена стрелка. Малыша Вити. (Крутит револьвер на пальце). Ваш револьвер неплохо сбалансирован, но для моей руки тяжеловат. Мне нужно меньше тяжести на большой палец. Но эту проблему я решу. (Открывает барабан). Семизарядник, девять миллиметров Парабеллум… явно не наша модель. Откуда он у вас, председатель?

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. От предыдущего председателя. Его, кстати, убил «Левша». Пять лет назад, у кабака. Оружие председателя является собственностью власти, поэтому не наследуется победителем.

АННА. Хорошо. А оружие помощника?

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. Помощника – наследуется.

АННА. Я это запомню. А теперь – идите, председатель. Я постараюсь ещё что-нибудь узнать. Мой муж сопровождает фермеров, вернётся только завтра. Думаю, на привалах они будут говорить не только о бабах, футболе и оружии.

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. Хорошо, Анна. (Уходит, задерживается в дверях). Да, всё хотел сказать… осторожней с этим. (Кивает на телевизор, покрытый пледом). Он разрушает личность. В этом ящике куча того, о чём лучше не думать, и чего лучше не знать.

АННА. Хорошо, председатель. Я всегда осторожна.

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. Тогда – до свидания?

АННА. Так прощаются со шлюхами. Пожелай мне счастья!

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. Счастливо, Анна!

АННА. Пока.

Оставшись одна, Анна рассматривает револьвер, потом прячет его. Уносит телевизор в подпол. За дверью раздаются нетвёрдые шаги, женский голос напевает «Я-я яблоки ела», дверь открывается, и в комнату входит Лена «До свидания».

АННА. Привет, Елена.

ЛЕНА. Привет! Что делаем? (Замечает на столе так и не выпитый председателем стакан с самогоном). Оп-па! Угощаешь?

АННА. На здоровье.

ЛЕНА. (Выпивает). А я мимо иду – а что это, думаю, у Малыша окна зашторены, когда на улице такая жарынь?..

АННА. Поэтому и зашторены, что жарынь. Тень. Предпочитаю держать солнце на расстоянии.

ЛЕНА. А что это от тебя председатель выходил?

АННА. А почему это тебе так интересно, Елена? Я же не интересуюсь, кто от тебя сегодня выходил?

ЛЕНА. Могу перечислить…

АННА. Спасибо. У меня есть, чем занять день.

ЛЕНА. Ах, как грубо… как умно и грубо… и, кстати, совершенно напрасно. Потому что имя твоего мужа стоит первым в списке сегодняшних…

АННА. И что?

ЛЕНА. Ничего… простенький утренний минет… ты знаешь значение выражения «на посошок», Анна?

АННА. «Посох» - палка в дорогу?» Знаю. Ты пришла, чтобы заниматься со мной этимологией русского языка, Елена? Зря. Хотя бы потому, что я, в отличие от тебя, знаю значение слова «этимология».

ЛЕНА. (Примирительно). Я тоже много чего знаю. Не злись на меня, Аня. Пожалуйста. Может, я хочу тебе помочь?

АННА. Это в смысле?

ЛЕНА. Ну, даже такой необразованной девушке, как я, не требуется сильно шевелить мозгами, чтобы увязать серию недавних поджогов брошенных домов с визитом председателя к самой, как ни крути, образованной девушке в деревне.

АННА. И что?

ЛЕНА. Он просил тебя помочь ему?

АННА. А если бы, как любит говорить мой муж, и так?

ЛЕНА. А если бы и так – как любит говорить на самом деле не столько твой муж, сколько Серега «Левша» - тогда я бы на твоём месте дважды подумала, прежде чем соглашаться.

АННА. Это почему?

ЛЕНА. Потому, что тогда ты автоматически подпадаешь под статус помощника председателя, вследствие чего стрелки перестают разговаривать с твоим мужем, он лишается работы, и ты живёшь далее в долг у добрых людей до тех пор, пока к тебе однажды ночью не постучится в окно тот самый Серёга «Левша» - да только не будет в доме стрелка, чтобы тебя защитить.

АННА. Первое. Я не помогаю председателю. Второе. Я не боюсь «Левшу», кем бы он ни был. Третье. Я не собираюсь в ближайшее время напрягать добрых людей одалживанием мне средств к существованию. И четвёртое: я сама могу себя защитить, Лена. Скажу больше – ты будешь удивлена, если узнаешь, до какой степени я могу это сделать.

ЛЕНА. Ты назвала меня Лена… Это хорошо. Это значит, что мы не враги?

АННА. Мы никогда не были врагами. Просто ты мне не нравишься.

ЛЕНА. А зря. (Садится за стол). Я ведь, знаешь, могу быть здорово полезной. Особенно такой девушке, как ты.

АННА. А что во мне такого особенного?

ЛЕНА. Ну, например – ты умная. Нет?

АННА. Дальше. В этом я пока не вижу ничего особенного.

ЛЕНА. Аня. Ты ведь хочешь отсюда уехать? А?

АННА. С чего ты взяла? Я живу здесь четвёртый год. У меня тут муж. Дом. Хозяйство. И, если всего этого мало – могила ребёнка.

ЛЕНА. Я так думаю, последнее и должно быть если не основной, то достаточно серьёзной причиной для переезда.

АННА. Так. Это серьёзный разговор, Лена. Ты понимаешь, что…

ЛЕНА. Я понимаю. Я многое понимаю… мужчины ошибаются, когда думают, что если женщина большую часть времени проводит на спине, то ей и подумать некогда. Есть когда – и не в последнюю очередь потому, что качество секса некоторых из них располагает к долгим размышлениям – это позволяет извлечь из процесса хоть какую-то выгоду, помимо материальной, разумеется.