Анна Австрийская, или три мушкетера королевы. Том 2 - [14]

Шрифт
Интервал

— Мне некогда, господин Пипо, говорите короче.

— Слушаю, ваша эминенция! Но я должен начать немножко издалека, иначе мои слова будут непонятны. Я смотритель за серебром.

— Слышал уже.

— Мне полагается помощница, которая обязана помогать чистить серебро и спать ночью в кладовой. Помощницей этой до сих пор была старая Ренарда.

— Пожалуйста, говорите короче.

— Я сейчас кончу, ваша эминенция. Старая Ренарда поступила в услужение к маркизу де Монфор, мушкетеру. По ее рекомендации взяли другую помощницу Жозефину, воспитанницу старого фруктовщика Калебассе с улицы Шальо. Эта девушка вчера убежала.

— Ну, возьмите другую помощницу!

— Это еще не все, ваша эминенция. Меня оскорбили, и я хотел бы жаловаться.

— На кого?

— На мушкетера маркиза де Монфор. Но прежде всего мне хотелось бы, чтобы мои обязанности были более точно определены. Этот мушкетер начал приказывать мне и забрал у меня помощницу.

— Мушкетеры постоянно вольничают. Чего вы требуете?

— Чтобы мушкетеру запретили указывать старому верному слуге и определили, в чем именно состоят мои обязанности, ваша эминенция. Ведь очень унизительно выслушивать приказания и разные насмешливые замечания мушкетера. Всепокорнейше прошу приказать фруктовщику Калебассе прислать ко мне свою воспитанницу, мне необходима помощница.

— Вы хотите показать, что всегда возьмете верх. Понимаю! Ну, хорошо, я исполню ваше желание. Пошлите ко мне фруктовщика Калебассе, я устрою так, что он пришлет вам опять помощницу. Приказаний мушкетера вы, конечно, можете и не выполнять.

— Всепокорнейше благодарю, ваша эминенция, — сказал господин Пипо, отвешивая низкие поклоны, — помощница вернется ко мне! Ведь, кроме того, молодой девушке вовсе неприлично ухаживать за раненым мушкетером… Они ведь известны…

— За раненым мушкетером? — спросил Ришелье.

— Точно так, ваша эминенция! Маркиз привез к себе своего раненого товарища и хочет его вылечить, а Жозефину приставили сиделкой. Уж эти буяны! Везде напроказят!..

— Вы знаете фамилию раненого?

— Его зовут Милоном, ваша эминенция, это великан… плечи у него в эту дверь не пройдут!

— Так он жив?

— Как видно, его опасно ранили, потому что понадобилась сиделка. Но надо было взять мужчину для этого, а не мою помощницу, ваша эминенция. Я не зря рассержен и ненавижу этих мушкетеров.

— Пришлите сюда фруктовщика, — сказал Ришелье, заинтересовавшись, наконец, делом, — я все устрою, даю вам слово. Ваша жалоба очень основательна.

— Сейчас пришлю старого Калебассе к вашей эминенции, ему все известно, он знает и о замке маркиза и, вероятно, о раненом мушкетере, — с жаром уверял Пипо, — сейчас пришлю, он ведь может приказывать своей воспитаннице. Но я не скажу ему, какой высокой чести он здесь удостоится. Всепокорнейше прошу, ваша эминенция, не лишайте меня вашего расположения.

Пипо важно вышел из комнаты.

Ришелье с холодной улыбкой смотрел ему вслед.

— Человек, которого он ко мне пришлет, простолюдин, а я люблю иногда поговорить с этими людьми, чтобы узнать настроение такого народа.

Кардинал велел камердинеру не предупреждать фруктовщика, что он будет говорить с самим министром, а оставить его в уверенности, что он идет к одному из его чиновников.

Ришелье сел к письменному столу и стал писать. Через час камердинер доложил о фруктовщике.

Ришелье велел пустить его в кабинет и продолжал свое занятие.

Знакомый уже нам старик Калебассе, войдя, робко оглянулся вокруг и остановился у порога.

Ему не случалось еще ни разу так близко видеть всесильного кардинала, так что он и не узнал его. Кроме того, он никогда не думал, что попадет в кабинет Ришелье, считая его слишком важным и недоступным лицом.

Ришелье поднял голову.

— Вы фруктовщик с улицы Шальо? — спросил он.

— Так точно, сударь, меня зовут Калебассе.

— Знаете ли вы, зачем вас сюда позвали?

— Нет, милостивый господин. Хотят, верно, взять с меня еще какую-нибудь пошлину. Но я по доброй воле ни за что больше не стану платить. Лучше всю свою торговлю брошу.

— Разве вам так много приходится платить пошлин?

— Ах, ты, господи! Да спросите любого из народа! С тех пор, как господин кардинал стал управлять государством, сборщики податей просто шкуру готовы содрать.

— Вот как? И вы считаете виновным кардинала?

— А кого же, милостивый господин? Ведь не его же величество короля? Тому ничего не надо, это ведь всем известно. Но…

— Что вы запнулись?

— Гм, не знаю, можно ли откровенно говорить… ведь уж многие попали за это в Бастилию.

— Но я вам обещаю, что это с вами не случится. Так народ винит кардинала?

— А кого же еще, милостивый барин? У него все в руках, он назначает сборщиков податей, уступающих ему большую долю на постройку его дворцов и на содержание телохранителей. Ну, можно ли так делать? Король в это не вмешивается, он даже и не знает об этом ничего.

— Так, ну и что же народ говорит о кардинале?

— О, это вы всегда и везде можете услышать, если захотите, милостивый барин. Страх еще сдерживает многих, но недовольство сильно развивается.

— А знаете ли вы, как трудно каждому угодить, — сказал Ришелье.

— Это все так, но кардиналу все-таки надо было бы прежде всего думать о народе, ведь все в государстве получается от народа.


Еще от автора Георг Борн
Евгения, или Тайны французского двора. Том 1

Георг Борн — величайший мастер повествования, в совершенстве постигший тот набор приемов и авторских трюков, что позволяют постоянно держать читателя в напряжении. В его романах всегда есть сложнейшая интрига, а точнее, такое хитросплетение интриг политических и любовных, что внимание читателя всегда напряжено до предела в ожидании новых неожиданных поворотов сюжета. Затаив дыхание, следит читатель Борна за борьбой самолюбий и воль, несколько раз достигающей особого накала в романе.


Евгения, или Тайны французского двора. Том 2

Георг Борн — величайший мастер повествования, в совершенстве постигший тот набор приемов и авторских трюков, что позволяют постоянно держать читателя в напряжении. В его романах всегда есть сложнейшая интрига, а точнее, такое хитросплетение интриг политических и любовных, что внимание читателя всегда напряжено до предела в ожидании новых неожиданных поворотов сюжета. Затаив дыхание, следит читатель Борна за борьбой самолюбий и воль, несколько раз достигающей особого накала в романе.


Грешница и кающаяся. Часть I

Авантюрно-исторический роман «Грешница и кающаяся» был написан известным немецким писателем Георгом Борном в живой, увлекательной и динамичной манере. Писатель рассказывает об удивительных и опасных приключениях князя Монте-Веро и его верных слуг-друзей. Несмотря на многочисленные интриги своих недоброжелателей князь выходит победителем из всех ситуаций благодаря своим нравственным принципам. На протяжении всего романа героям сопутствует любовь и верность. В настоящий том вошла первая часть романа.


Анна Австрийская, или Три мушкетера королевы. Том 1

Роман малоизвестного нашему читателю немецкого писателя Георга Борна посвящен историческим событиям, происходившим во Франции в середине XVII века.


Дон Карлос. Том 1

В романе «Дон Карлос» автор повествует об истории дона Карлоса Младшего — претендента на испанский престол.


Изабелла, или Тайны Мадридского двора. Том 1

Георг Борн (1837—1902 гг.) — известный немецкий писатель, автор историко-авантюрных романов. Его перу принадлежат «Евгения, или тайны французского двора», «Железный граф», «Дон Карлос» и другие произведения.Предлагаемый читателю роман рассказывает о событиях, происходивших в Испании в середине XIX века во время правления королевы Изабеллы II.


Рекомендуем почитать
Уроки немецкого, или Проклятые деньги

Не все продается и не все покупается в этом, даже потребительском обществе!


Морфология истории. Сравнительный метод и историческое развитие

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Трэвелмания. Сборник рассказов

Япония, Исландия, Австралия, Мексика и Венгрия приглашают вас в онлайн-приключение! Почему Япония славится змеями, а в Исландии до сих пор верят в троллей? Что так притягивает туристов в Австралию, и почему в Мексике все балансируют на грани вымысла и реальности? Почему счастье стоит искать в Венгрии? 30 авторов, 53 истории совершенно не похожие друг на друга, приключения и любовь, поиски счастья и умиротворения, побег от прошлого и взгляд внутрь себя, – читайте обо всем этом в сборнике о путешествиях! Содержит нецензурную брань.


Убит в Петербурге. Подлинная история гибели Александра II

До сих пор версия гибели императора Александра II, составленная Романовыми сразу после события 1 марта 1881 года, считается официальной. Формула убийства, по-прежнему определяемая как террористический акт революционной партии «Народная воля», с самого начала стала бесспорной и не вызывала к себе пристального интереса со стороны историков. Проведя формальный суд над исполнителями убийства, Александр III поспешил отправить под сукно истории скандальное устранение действующего императора. Автор книги провел свое расследование и убедительно ответил на вопросы, кто из венценосной семьи стоял за убийцами и виновен в гибели царя-реформатора и какой след тянется от трагической гибели Александра II к революции 1917 года.


Возвышение и упадок Банка Медичи. Столетняя история наиболее влиятельной в Европе династии банкиров

Представители семейства Медичи широко известны благодаря своей выдающейся роли в итальянском Возрождении. Однако их деятельность в качестве банкиров и торговцев мало изучена. Хотя именно экономическая власть позволила им захватить власть политическую и монопольно вести дела в Европе западнее Рейна. Обширный труд Раймонда де Рувера создан на основе редчайших архивных документов. Он посвящен Банку Медичи – самому влиятельному в Европе XV века – и чрезвычайно важен для понимания экономики, политики и общественной жизни того времени.


Бунтари и мятежники. Политические дела из истории России

Эта книга — история двадцати знаковых преступлений, вошедших в политическую историю России. Автор — практикующий юрист — дает правовую оценку событий и рассказывает о политических последствиях каждого дела. Книга предлагает новый взгляд на широко известные события — такие как убийство Столыпина и восстание декабристов, и освещает менее известные дела, среди которых перелет через советскую границу и первый в истории теракт в московском метро.