Анна Ахматова. Психоанализ монахини и блудницы - [3]
Да, я хотела с ней познакомиться. А кто бы не хотел? Это не жена кого-нибудь из членов Политбюро с ее скучными семейными тайнами. Мне дают уникальную возможность изучить, что же творится в голове у знаменитой поэтессы, которая так прогневала самых могущественных людей Советского Союза.
С другой стороны, мне тут же снова стало страшно. Вчерашнее предположение, что меня хотят заставать признать пациента суицидником, чтобы потом без помех с ним расправиться, перестало казаться таким уж абсурдным. Некстати вспомнилось, что Цветаева незадолго до смерти тоже бывала у психиатра…
Дверь вновь распахнулась, и медсестра впустила пациентку. У меня едва хватило времени, чтобы усилием воли подавить страхи и сосредоточиться. Сейчас мне как никогда была нужна холодная ясность рассудка.
– Добрый день, Анна Андреевна. – Я встала и протянула ей руку. – Очень рада с вами познакомиться.
Она совершенно спокойно, словно и не к психиатру пришла, протянула свою руку – небольшую, изящную, с длинными стройными пальцами, как у настоящей аристократки, и ответила на рукопожатие.
– Я тоже рада.
Голос ровный, глубокий, без малейшего волнения. И вполне соответствует внешности. Я привыкла к нервной суетливости, барской развязности, хулиганским замашкам, настороженности, но в ее облике ничего этого не было. Статная, с великолепной царственной осанкой и гордой посадкой головы, она нисколько не походила на несчастную жертву, гонимую властями. Скорее она выглядела как светская дама, наносящая не слишком интересный, но обязательный визит.
– Садитесь, пожалуйста, – я указала на кресло, раздумывая, в каком же тоне начинать разговор. И с чего его начинать. Такую женщину не спросишь в лоб, хочет ли она покончить с собой. Не спросишь, и что ее беспокоит – она ведь не сама пришла, а конечно же по приказу.
Я подняла глаза и встретилась с ней взглядом. Она смотрела на меня, а на губах ее играла презрительно-загадочная улыбка сфинкса. Словно она меня насквозь видит. Что ж, значит не стоит ничего придумывать. Лучше всего начать с абсолютно делового тона и прощупывать ее постепенно.
– Анна Андреевна, начнем с обязательной части, – я вновь открыла папку и взяла перо. – Расскажите о себе. Просто свою биографию, как помните.
Она все так же царственно наклонила голову в знак согласия и после короткой паузы начала:
– Я родилась 11 июня 1889 года под Одессой. В один год с Чарли Чаплиным, «Крейцеровой сонатой» Толстого, Эйфелевой башней и, кажется, Элиотом. В это лето Париж праздновал столетие падения Бастилии.
– 11 июня по старому стилю или по новому? – прервала ее я.
Не то чтобы это было действительно важно, я могла посмотреть дату рождения в карточке. Просто уж очень плавно лилась ее речь, словно она рассказывала заученный текст. Надо было как-то сбить ее с этой заученности, заставить говорить искренне.
– По старому, – спокойно ответила она. Ясно, чтобы сбить ее с толку, требуется что-то посерьезнее. – По новому – 23 июня. В ночь моего рождения справлялась и справляется древняя Иванова ночь.
– Это имеет для вас значение?
– Для поэта все имеет значение.
– А где именно под Одессой вы родились?
– На даче Саракини, в районе Большой Фонтан, это одиннадцатая станция паровичка.
– Это там снимали «Петра Первого»?
Она лишь кивнула и все так же спокойно продолжила:
– Дачка эта (вернее, избушка) стояла в глубине очень узкого и идущего вниз участка земли – рядом с почтой. Морской берег там крутой, и рельсы паровичка шли по самому краю… Назвали меня Анной в честь бабушки Анны Егоровны Мотовиловой. Ее мать была чингисидкой, татарской княжной Ахматовой, чью фамилию, не сообразив, что собираюсь быть русским поэтом, я сделала своим литературным именем.
– Теперь вы об этом сожалеете?
Вопрос был, конечно, глупый, но зато он немного сбил ее с толку. Она посмотрела на меня так, словно это она здесь была врачом, а я – пациенткой с подозрением на психическое расстройство.
– Конечно нет.
– А когда-нибудь сожалели?
Она чуть помедлила, видимо пытаясь понять, почему меня это интересует.
– Нет. И даже если бы сожалела, вряд ли это стало бы поводом для сведения счетов с жизнью.
Я кивнула:
– Хорошо. Продолжайте, пожалуйста.
– Мой отец был в то время отставной инженер-механик флота, – уже менее ровным тоном продолжила она. Чувствовалось, что мои вопросы слегка вывели ее из равновесия. – Годовалым ребенком я была перевезена на север – в Царское Село. Там я прожила до шестнадцати лет. Мои первые воспоминания – царскосельские: зеленое, сырое великолепие парков, выгон, куда меня водила няня, ипподром, где скакали маленькие пестрые лошадки, старый вокзал и нечто другое, что вошло впоследствии в «Царскосельскую оду». Каждое лето я проводила под Севастополем, на берегу Стрелецкой бухты, и там подружилась с морем. Самое сильное впечатление этих лет – древний Херсонес, около которого мы жили. Читать я училась по азбуке Льва Толстого. В пять лет, слушая, как учительница занималась со старшими детьми, я тоже начала говорить по-французски.
– А когда вы начали писать стихи?
Кажется, я попала впросак – она и глазом не моргнула, но я почувствовала, что она ждала этого вопроса. Похоже, его задавали все, кто слушал ее рассказ прежде.
Добро пожаловать в Средневековье – жестокую и веселую эпоху, когда люди с одинаковым рвением молились и убивали, пировали и постились, грешили и каялись. Время фанатиков, умиравших за веру Христову в Крестовых походах, и лицемеров, именовавших бобров рыбой, чтобы их можно было есть в постные дни. В этой книге автор расскажет о том, как в Средние века влюблялись и распутничали, мылись и предохранялись, крыли друг друга трехэтажным матом и рисовали половые органы на стенах церквей. А еще читатели узнают о том, в каком возрасте выходили замуж, как жили без ванны, что означал супружеский долг, выяснят, почему «проститутка» лучше «шлюхи», и даже разберутся, из-за чего развалилось обвинение в ведьмовстве против Жанны д'Арк.
Бывают артисты известные. Бывают знаменитые. Бывают звезды и суперзвезды. А бывают такие артисты, как Муслим Магомаев. Эта книга – биография человека-парадокса, человека-загадки, который при всей открытости и дружелюбии всегда и все делал не так, как другие. С его голосом и красотой ему прочили стать вторым Шаляпиным. Большой театр дважды приглашал Магомаева – в то время еще мальчишку, даже не окончившего консерваторию – стать у них солистом, а он отказался. Его жизненный путь не был устлан розами, но и победы и поражения его не похожи ни на чьи больше.
Шанель совершила главное открытие ХХ века. Она открыла Женщину. Ее судьба уникальна. Ее высказывания – злые, умные, точные – это девиз каждого, кто называет себя Женщиной. Однако Шанель была так же далека от феминизма, как доморощенные альфа-самцы.Это издание построено по очень удобной для читателя схеме. Афоризмы и цитаты великой Коко перемежаются с самыми интересными моментами ее биографии, что помогает лучше понять жизнь и принципы Шанель. Данная книга полезнее, чем психологический практикум и гид по стилю, интереснее, чем учебник истории ХХ века.
Шерлока Холмса пытались сыграть самые знаменитые актеры всех времен, но только Бенедикту Камбербетчу удалось стать кумиров миллионов фанатов. Самые преданные и отчаянные совершают путешествия по местам, где снимали фильм и пытаются проникнуть за кулисы сериала и выведать самые страшные тайны его создателей: на самом деле Бенедикт и Мартин друзья? Возможно все совсем наоборот? Все ли без ума от Ирэн Адлер? Все это узнали фанаты сериала, записали, зафиксировали на фото и готовы поделиться с вами ответами на самые животрепещущие вопросы: какова же истинная разгадка прыжка Шерлока с крыши госпиталя Святого Варфоломея? Как Мориарти вернется на сцену? Зачем Мэри вышла замуж за Джона?
Королева детектива не нуждается в представлении. Почти столетие она гордо носит этот титул. За эти годы тысячи авторов написали миллионы детективов, но ни одному не удалось даже немного потеснить ее на троне. И мало кто знает, что Агата Кристи с детства была косноязычной, не училась в школе, а все ее мечты были лишь о том, чтобы удачно выйти замуж.Как викторианская барышня стала королевой детектива? Прочитайте эту книгу, и вы увидите, что иначе и быть не могло…
Мэрилин Монро – секс-символ всех поколений, легенда при жизни и легенда после смерти. Она была воплощением соблазна, ее красота и шарм до сих пор сводят мужчин с ума. Однако сама Мерилин хотела вовсе не этого. Неудавшаяся личная жизнь и напрасные попытки доказать режиссерам, что она способна играть драматические роли – вот что было ее действительностью. В своем последнем интервью Мерилин скажет: «Иногда слава идет мимо, я всегда знала, что она непостоянная. Но по крайней мере это то, что я испытала, и это не то, чем я живу».
Автор — полковник Красной армии (1936). 11 марта 1938 был арестован органами НКВД по обвинению в участии в «антисоветском военном заговоре»; содержался в Ашхабадском управлении НКВД, где подвергался пыткам, виновным себя не признал. 5 сентября 1939 освобождён, реабилитирован, но не вернулся на значимую руководящую работу, а в декабре 1939 был назначен начальником санатория «Аэрофлота» в Ялте. В ноябре 1941, после занятия Ялты немецкими войсками, явился в форме полковника ВВС Красной армии в немецкую комендатуру и заявил о стремлении бороться с большевиками.
Выдающийся русский поэт Юрий Поликарпович Кузнецов был большим другом газеты «Литературная Россия». В память о нём редакция «ЛР» выпускает эту книгу.
«Как раз у дверей дома мы встречаем двух сестер, которые входят с видом скорее спокойным, чем грустным. Я вижу двух красавиц, которые меня удивляют, но более всего меня поражает одна из них, которая делает мне реверанс:– Это г-н шевалье Де Сейигальт?– Да, мадемуазель, очень огорчен вашим несчастьем.– Не окажете ли честь снова подняться к нам?– У меня неотложное дело…».
«Я увидел на холме в пятидесяти шагах от меня пастуха, сопровождавшего стадо из десяти-двенадцати овец, и обратился к нему, чтобы узнать интересующие меня сведения. Я спросил у него, как называется эта деревня, и он ответил, что я нахожусь в Валь-де-Пьядене, что меня удивило из-за длины пути, который я проделал. Я спроси, как зовут хозяев пяти-шести домов, видневшихся вблизи, и обнаружил, что все те, кого он мне назвал, мне знакомы, но я не могу к ним зайти, чтобы не навлечь на них своим появлением неприятности.
Изучение истории телевидения показывает, что важнейшие идеи и открытия, составляющие основу современной телевизионной техники, принадлежат представителям нашей великой Родины. Первое место среди них занимает талантливый русский ученый Борис Львович Розинг, положивший своими работами начало развитию электронного телевидения. В основе его лежит идея использования безынерционного электронного луча для развертки изображений, выдвинутая ученым более 50 лет назад, когда сама электроника была еще в зачаточном состоянии.Выдающаяся роль Б.
За многие десятилетия жизни автору довелось пережить немало интересных событий, общаться с большим количеством людей, от рабочих до министров, побывать на промышленных предприятиях и организациях во всех уголках СССР, от Калининграда до Камчатки, от Мурманска до Еревана и Алма-Аты, работать во всех возможных должностях: от лаборанта до профессора и заведующего кафедрами, заместителя директора ЦНИИ по научной работе, главного инженера, научного руководителя Совета экономического и социального развития Московского района г.
Фаина Раневская — сплошное противоречие. Беспардонное хамство и нежная беспомощность души, умение обзаводиться врагами на каждом шагу и находить удивительных и верных друзей, необразованность с одной стороны и мощный интеллект — с другой, умение делать карьеру и регулярное сиденье без ролей. И — одиночество… О Раневской много злословили — ей ставил диагноз «психопатка» еще при жизни, ее обвиняли в аморальных связях, ее откровенно боялись! Представьте, что Фаина Раневская входит в кабинет психотерапевта, устраивается на кушетке и начинает говорить.
Когда промозглым вечером 31 октября 1910 года старшего врача железнодорожной амбулатории на станции Астапово срочно вызвали к пациенту, он и не подозревал. чем обернется эта встреча. В доме начальника станции умирал великий русский писатель, философ и одновременно – отлученный от церкви еретик, Лев Николаевич Толстой. Именно станционному доктору, недоучившемуся психиатру предстояло стать «исповедником» гения, разобраться в противоречиях его жизни, творчества и внутрисемейных отношений, а также вынести свое медицинское суждение, поставив диагноз: аффект-эпилепсия.
По официальной версии Мэрилин Монро покончила жизнь самоубийством. В психиатрии есть даже термин «Синдром Мэрилин Монро». Что же случилось с самой красивой женщиной XX века?Действительно ли постоянные мысли о приближающейся старости, неудовлетворенность работой привели актрису к депрессии, злоупотреблению алкоголем, наркотиками и снотворными? Эта женщина намного глубже созданного ей образа.В один из самых сложных периодов своей жизни Мэрилин Монро посещала психоаналитика. Этак книга — реконструкция тех сеансов и самая честная биография актрисы.