Аниска - [43]

С этого дня на землю вновь неиссякаемым потоком хлынула божественная Любовь…

…О Пасхе и ее значении можно говорить бескрайне много, но я хочу вернуться к Holy Saturday, дню, который мы, верующие, посвящаем воспоминанию о пребывании Иисуса в гробе и его сошествии в ад для избавления душ умерших.

У Holy Saturday есть еще одно, я бы сказал сакральное, скрытое значение.

Для тех, кто не верит в Бога, Holy Saturday, хотя они сами того и не подозревают — продолжается на протяжении всего их земного существования. Нет, это не обычный субботний день перед Пасхой.

Это — жизнь без совершенной любви и внутреннего душевного покоя, жизнь в тревоге, постоянном страхе перед будущим, жизнь без удовлетворения. Жизнь в том земном аде, который они сами себе устраивают и из которого не хотят выйти.

Жизнь без Божьей любви, без духовной защиты, жизнь беспросветная, медленно катящаяся под откос к своему закономерному итогу — смерти и наказанию. Путь, упирающийся в незримый и непреодолимый барьер — вот что такое Holy Saturday.

А ведь совсем рядом, прямо под носом, перед каждым человеком распахнута дверь, за которой начинается Светлое Воскресение Христово, Easter, с его неизмеримыми водопадоми Божьей любви и радости, изливающимися на верующего не миг, не день и не жизнь — Вечность!

……

Ти-ти-там! Там-там-там! — затрезвонил вдруг чей-то мобильник.

Старенький преподаватель английского Лавр Иванович поперхнулся, умолк, закашлялся, стал озираться, покраснел, оглядывая притихших слушателей курсов.

— Ох, друзья! Экскьюз ми, плиз! Дамы и господа, покорнейше прошу простить меня! Увлекся, заболтался, старый дуралей, эх. И чего это меня так понесло? Еще раз простите! А теперь запишите вот эти выражения…

* * * * * * *

Ти-ти-там! Там-там-там! — затрезвонил вдруг анискин мобильник.

— Аниска, ты чего? — послышался недовольный голос мужа. — Полпятого! Ты где? Ведь обещала! Ребята начали подтягиваться, ну!

— Ой, Минька, извини! — всполошилась девушка. — Я в центре, через пятнадцать минут буду! Вам что-нибудь еще купить по дороге?

— Да нет, все есть, давай быстрее! — смягчился муж, выключаясь.

Аниска расплатилась, схватила покупки и побежала к машине. Через пару минут, пренебрегая знаками и правилами, она вырулила из центра и понеслась на полной скорости к дому.

………………………………………

…В просторной гостиной на первом этаже перед огромным плазменным телевизором — гордостью Миньки (он приобрел его "для дома" на собственные деньги) сидело уже человек пять парней, трое из них пришли с подружками. Тамара Борисовна и Павел Игнатьевич ушли в гости к соседям, чтобы оттуда вместе с ними поехать на вечернюю службу в центральный городской храм, поэтому весь дом остался в распоряжении молодежи.

На столе стояло пиво, бутылка "беленькой", валялись распечатанные пакетики с орешками.

— Ну балбес! — в сердцах сказала Аниска. — Неужели лень было выложить на пару тарелок хотя бы нарезку из вакуумированных пакетов, что в холодильнике?

— Так ты ж обещала быть к четырем, а тут стали подходить гости, вот я и не успел! — не моргнув глазом ответил Минька. Он сидел на диване с банкой "Хайникена", но до Аниски долетел явный запашок водки, исходящий из минькиного рта. Видимо муж "полировал".

Аниска, чертыхаясь, бросилась на кухню. К счастью, девчонки — Наташка, Ленка и Фарида проявили женскую солидарность и пришли помогать. Вчетвером они быстро приготовили бутербродики с икрой, разложили по тарелкам колбасу, рыбку, сыр, орешки. Принесли бокалы для тех, кто не хотел пить из банок. В общем, очень скоро стол принял совсем приемлемый вид.

Аниска чувствовала, как нарастает в ней напряжение. Хотелось сорваться, поругаться с мужем, вцепиться ему ногтями в лицо, драть, драть и кричать не останавливаясь.

"Что со мной происходит? — испугалась девушка. — Парни, друзья, собрались посмотреть футбол. Почему я так реагирую?"

Даже вино не принесло утешения. Аниска налила себе бокальчик итальянского белого, пригубила, сделала пару глотков, но впечатление было, будто кто-то долго вымачивал в вине свои старые вонючие носки, прежде чем закатать его в бутылку.

Приходилось терпеть. Девушка покорно уселась на диван рядом с мужем и попыталась успокоиться. Минька тем временем откупорил вторую банку. Пил, веселился, громко хохотал и лишь изредка для приличия интересовался:

— Зая, ну чо ты куксишься, а? Ну Зайк!

Где-то без двадцати шесть, когда до начала матча оставалось еще двадцать минут, Аниска не выдержала. Встала, будто по делам, а сама пошла к себе на второй этаж и заперлась в туалете.

Опустила крышку на унитаз и уселась сверху, обхватив руками голову.

"Еще немного и я умру, — подумалось, — нет, не могу больше! Просто не могу! Что со мной?"

Посидела так минут пять, покачиваясь из стороны в сторону. Встала, подняла крышку унитаза, сняла трусики, пописала.

Приподнялась, вытерлась кусочком туалетной бумаги и…

…случайно дотронулась до волшебного бугорка над своей нежной раковиной.

Бугорок отозвался. Девушка вновь притронулась к нему и погладила.

По всему телу прошла судорога, задрожали и онемели ноги. Аниска села на унитаз и снова погладила себя. "Кончить что ли? Или…"