Английское право - [73]

Второй аргумент защиты при преследовании за ляйбель заключается в том, что обвиняемый осуществлял право «справедливой критики» (fair criticism). Но эта защита применима только в тех случаях, когда пострадавший является лицом, которое по своему положению или по своим занятиям подвергает свою деятельность общественной критике, как, например, политический деятель, писатель, художник, выставляющий свои работы, актер, руководитель общественного движения и т. п.

Поскольку критика заключается в простом высказывании суждений, она не может считаться клеветнической, хотя, несомненно, может серьезно повредить репутации истца. Например, если известный и уважаемый критик, давая отчет о пьесе, напишет: «Эта пьеса от начала до конца плоха», то он явно выскажет только собственное суждение, и как бы оно ни было тяжело для автора, нельзя считать, что критик вышел за пределы своих прав. Но если критика содержала явно выраженное или подразумеваемое утверждение о фактах одновременно неправильное и опорачивающее, то право на «справедливую критику» не может составить защиты. Предположим, например, что А, давая отчет о книге Б, напишет: «Писатель, который смешивает Оливера Кромвеля с Томасом Кромвелем, вряд ли может заслуживать доверия в вопросах истории», между тем как в книге Б нет таких мест, которые могли бы создать подобное представление. Вероятно, довод о «справедливой критике» не имел бы силы в этом случае.

Третий интересный довод защиты при преследованиях за ляйбель, известен под названием «привилегии» (privilege). Когда, исполняя свой законный или хотя бы только моральный долг, человек публикует сведения, опорачивающие другого, но при этом добросовестно верит в их истинность и считает опубликование их существенным с точки зрения своего долга, то его нельзя ни осудить и наказать, ни присудить к возмещению ущерба по гражданскому иску, даже если фактически окажется, что его утверждения неистинны. Эта защита обычно применяется в случаях, когда теперешний или прежний наниматель дает характеристику своего служащего. Например, если А думает нанять Б в качестве секретаря, пользующегося доверием, и просит X, прежнего нанимателя Б, дать характеристику Б, а X отвечает: «Б очень приличный малый, но он не умеет сохранять секретов», то в данных условиях этот ответ опорачивает Б. Но никакой суд не допустит осуждения X или взыскания с него ущерба, за исключением того случая, когда истец сумеет доказать, что не только утверждение X было ложно, но что X либо сам не верил в его истинность, либо действовал под влиянием недобросовестных побуждений.

Многие другие виды утверждений пользуются подобной же безусловной или условной привилегией. Так, например, никакое преследование за ляйбель не может иметь успеха, если оно направлено против человека, который в качестве судьи, адвоката, свидетеля или стороны сообщит в процессе перед судом соответствующей юрисдикции опорачивающий материал; или против того, кто совершит то же самое при исполнении военного долга, или опубликует отчеты, содержащие опорачивающие сведения по распоряжению или по полномочию одной из палат парламента; или, в случае, когда дело идет о газетных сообщениях, опубликует добросовестные и точные отчеты о современных ему судебных процессах, которые содержат опорачивающие утверждения, даже если окажется, что фактически эти утверждения не истинны и не истинны заведомо для обвиняемого. В других случаях защита на основе такой привилегии окажется несостоятельной, если жалобщик докажет (или в некоторых случаях, если обвиняемому не удастся опровергнуть) существование «явно выраженного злонамерения» (express malice), т. е. каких-либо побуждений мести или злобы, или желания. повредить жалобщику, – что не совместимо с беспристрастным выполнением долга. В таком случае привилегия считается «условной».

Положение прессы тесно связывает ее с Актом о ляйбель, и хотя большей частью собственники газетных издательств, редакторы и сотрудники подлежат действию тех же самых предписаний Акта о ляйбель, что и прочие лица, но существует одно или два существенных различия. Наиболее важно то, что, в отличие от общего правила, преследование за ляйбель газеты в лице ее собственника, издателя, редактора или любого человека, ответственного за ее издание, не может произойти без приказа судьи в распорядительном порядке (judge in chamber). Эта совершенно исключительная привилегия несомненно обязана своим существованием тому факту, что руководителям большой газеты почти невозможно лично удостоверяться в истинности или безобидности каждого публикуемого ими сообщения еще до его напечатания. С другой стороны, газета, отказывающаяся опубликовать разумное опровержение или разъяснение опубликованного ею отчета или другого сообщения, не может воспользоваться в отношении отчетов об общественных собраниях этой условной привилегией, предоставленной ей законом. Сверх того, хотя в Англии не существует цензуры в отношении печати, но большая часть печатных изданий должна под угрозой кары содержать указания на имя и адрес типографии. Типограф, печатающий газету, в свою очередь, должен хранить не менее одного экземпляра каждого номера с указанием имени и адреса человека, поручившего ему печатание его, причем это имя и адрес должны быть разборчиво написаны или напечатаны на номере для того, чтобы любой человек, желающий начать преследование по обвинению в ляйбель за напечатание какой бы то ни было статьи, мог узнать, кого привлекать к ответственности. Формально, конечно, каждый человек при всей своей невиновности может быть привлечен к уголовной и гражданской ответственности, если он принимал какое бы то ни было участие в распространении письменной клеветы, но обычно уголовное преследование не возбуждается против тех, кто только распространяет клевету в порядке осуществления своих деловых обязанностей, не зная и не подозревая о существовании такой клеветы.