Английское право - [52]

Теперь остается рассмотреть только один и может быть самый важный пример статуса, а именно статус корпораций.

7. Корпорации. Как было указано в начале этой главы, в основе корпорации по английскому праву лежит та идея, что она представляет собой совокупность индивидуумов, которая по ряду соображений трактуется как единое лицо и притом лицо, совершенно отличное от тех индивидуумов, которые являются ее членами. Эту идею не легко понять и, действительно, английским юристам и еще более английской публике потребовалось несколько столетий борьбы и сомнений перед тем, как притти к тем твердым выводам о сущности корпорации, которые сделаны теперь. Два примера из истории этой борьбы, притом один, относящийся к раннему ее периоду, а другой – к недавнему времени, обнаружат яснее, чем целые страницы объяснений, те трудности, которые пришлось преодолеть для того, чтобы притти к современному ясному пониманию различия между корпорацией и ее членами.

В 1429 г. был предъявлен иск к мэру, бейлиффам и общине Ипсвича и к некоему Джебу (вероятно, члену «корпорации», как мы бы теперь сказали) о нарушении владения истца, выразившемся в захвате его скота вследствие неуплаты им сборов. Повидимому, сам факт не мог оспариваться, так как адвокат ответчиков заявил возражение, которое хотя и носило весьма формальный характер, но тем не менее очень интересно. Он доказывал, что поскольку ответчик Джеб является членом «общины» Ипсвича, он был назван в судебном приказе, которым было начато дело, в качестве двух лиц, что является дефектом. Если предположить, что вместо привлечения Джеба к суду вместе с корпорацией, его преследовала бы по суду сама корпорация за кражу вещи, принадлежащей этой корпорации, то адвокат заявил бы возражение, что, будучи членом корпорации, Джеб не может быть обвинен в краже «собственной» вещи. Как ни кажется нам абсурдным этот довод, он явно сбил с толку суд, который никак не мог кончить дело. Отчеты о нем в Ежегоднике тянулись до тех пор, пока отчаявшийся репортер, повидимому, перестал сообщать о нем. Теперь интересно было бы сопоставить затруднение, перед которым очутился суд в. 1429 г., с трудностями дела мистера Арона Селомана в 1892 г.

В указанном году Селоман передал свое предприятие за большую сумму одному обществу, специально созданному ям для этой цели. Общество было зарегистрировано под названием «Арон Селоман и К° лимитед». Капитал общества был составлен номинально из 40000 акций, но вылущено было только 20 007 акций, из которых 20 001 акция принадлежала самому Селоману, а остальные шесть – его жене и детям. Директорами общества был сам Селоман и два его сына. Поэтому можно с достаточным основанием предполагать, что Селоман сохранил в значительной степени контроль над обществом, которому он продал свое дело. Кроме того, он получил от общества 100 обязательств по 100 ф. ст. каждое в качестве частичной оплаты стоимости его предприятия, что превратило его в привилегированного кредитора этого общества на сумму в 10 000 ф. ст.

На следующий год общество в установленном порядке объявило о своей несостоятельности, и суд дал распоряжение об его ликвидации. Вся сумма активов, реализованных для оплаты кредиторов, не достигала 10.000 ф. ст.; мистер Селоман претендовал на то, чтобы вся реализованная сумма была выплачена ему как привилегированному кредитору. С другой стороны, простые кредиторы указывали, что общество это есть сам Селоман, что он в сущности их должник и что, если ему позволят уйти со всеми активами, то это будет значить, что он фактически присвоил себе их деньги. Для неюриста такой довод едва ли покажется неосновательным, но Палата лордов решила после длительной борьбы, что Арон Селоман и «Арон Селоман и К° лимитед» являются разными лицами и что первый был привилегированным кредитором второго и потому имел преимущественное право на активы по сравнению с простыми кредиторами.

Едва ли нужно доказывать, что различие между личностью корпорации и личностями ее членов имеет огромное значение для делового мира, который в настоящее время едва ли мог бы существовать без признания такого различия. Многие из современных обширных и рассчитанных на длительный период предприятий явно не могли бы быть осуществлены усилиями отдельных людей, объединенных только одним соглашением. Средства среднего человека ограничены; даже миллионер едва ли мог бы без посторонней помощи осуществить такое предприятие, как большую железнодорожную компанию. Сто лет составляют даже теперь слишком большой срок для человеческой жизни; если бы при смерти каждого из соучастников все дело нарушалось благодаря изъятию его капиталов, то предприятие быстро пришло бы к концу. Под защитой теории корпораций такие предприятия как университеты, церкви, торговые компании, муниципалитеты и т. п. могут процветать и фактически процветают в течение столетий, причем «постоянная преемственность» не нарушается смертью или выбытием их членов. Наконец, признание принципа «ограниченной ответственности», хотя и достигнутое сравнительно недавно, помогает отдельным лицам находить капиталы для таких торговых и промышленных предприятий, которые слишком рискованны для того, чтобы кто-нибудь решился вложить в них все свое состояние; и хотя этот принцип допускает злоупотребления, но отказ от него несомненно нанес бы тяжелый удар торговому и промышленному предпринимательству. Мы перечислили только немногие преимущества системы корпораций. Взглянем теперь на одну или две из их самых характерных особенностей, отраженных в английском праве.