Английское право - [32]

Общие принципы английского правосудия

1. Одна из самых характерных особенностей английской юстиции заключается в том, что все судебные процессы слушаются в открытых заседаниях, куда публике открыт свободный доступ, и что стороны могут быть заменены – своими представителями, причем интересы этих сторон защищаются опытными советниками в лице барристеров или солиситоров, которым была посвящена предшествующая глава.

Эта особенность английского суда стала такой привычной для современного англичанина, что он едва ли замечает ее значение. Но если он на мгновение задумается над разницей, существующей между английской системой и системой, совершенно обычной в других странах, где процессы ведутся в секретном порядке и где при слушании уголовных дел обвиняемый не пользуется неотъемлемым правом быть представленным опытным советником, то он должен будет усвоить ее сущность. Коротко говоря, английская система обеспечивает мощному общественному мнению возможность быть в курсе всего происходящего в суде и принуждает судью выслушивать обе стороны в деле. Первое условие существовало в Англии с незапамятных времен; английское общественное мнение, выраженное как устно, так и в печати, обязано в значительной степени своей эффективностью именно этому обстоятельству. Лишь в редких случаях, из которых самым заметным является Суд Звездной палаты, это правило нарушалось: непопулярность этих исключений служит лучшим доказательством того значения, которое нация придает указанному общему правилу. Вторая особенность (обязанность выслушивать обе стороны в деле) составляет такое характерное свойство английской юстиции, что ее распространяют на те домашние и профессиональные суды, которые в сущности являются вовсе не судами, а лишь административными организациями, выполняющими квазисудебные обязанности.

Так, недавно произошел широко известный случай, когда на основании уполномочивающих его на то правил, комитет одного общественного клуба исключил своего члена вследствие обвинения его другим членом в том, что он своим поведением лишил себя права состоять членом этого клуба, причем исключенному не было предоставлено возможности опровергнуть обвинение. Суд признал действия комитета принципиально несовместимыми с основами правосудия и присудил его к возмещению ущерба исключенному члену, хотя факты, на которых было основано обвинение против него, не оспаривались.

Надо признать, что норма, разрешающая всякому обвиняемому быть представленным опытным советником, далеко не такая древняя в английском праве, как норма об отправлении правосудия в открытых заседаниях. Вплоть до конца семнадцатого века никаким адвокатам не разрешалось выступать от имени лица, обвиняемого со стороны короны в тяжелом преступлении; исключение делалось лишь для тех случаев, когда возникал какой-нибудь правовой вопрос. Такое положение было, конечно, серьезным клеймом на английской юстиции, но для объяснения причин его возникновения потребовалось бы слишком много времени. Здесь достаточно сказать, что первой попыткой его устранения мы обязаны великодушию короля Вильгельма III, который, несмотря на то, что сам подвергался проискам изменников, согласился на Акт о государственной измене 1695, который позволил лицам, обвиняемым в государственной измене, защищаться с помощью адвокатов. Но до 1836 г. эта норма не имела всеобщего применения.

Исключения из правила о слушании дел при открытых дверях очень редко и фактически сводятся к четырем случаям: 1) когда дети, к несчастью, вовлекаются в судебный процесс либо в качестве свидетелей, либо обвиняемых; 2) когда дело касается «секретов производства», т. е. производственных секретов, не защищенных патентами; публичное обсуждение сделало бы их общеизвестными; 3) привлечение к суду на основании Актов о государственной тайне, когда опубликование доказательств или показаний, сделанных во время разбирательства дела, могло бы причинить ущерб национальным интересам и 4) дела о признании браков недействительными, где доказательства, приводимые по вопросу о сексуальной неполноценности, слушаются при закрытых дверях, если только судья не дает специального распоряжения о слушании при открытых дверях. Правда, принятый в 1908 г. закон о наказании за кровосмесительство установил, что все дела, которые будут вестись на его основании, должны слушаться in camera, т. е. при закрытых дверях. Но вследствие энергичных представлений судей, статья о слушании при закрытых дверях была отменена в 1922 г.

Надо, конечно, помнить, что принцип публичности относится только к самому судебному разбирательству дела, но не всегда – к предварительным или подготовительным его стадиям, когда, например, производят предварительные допросы, прежде чем предать обвиняемого суду по обвинению в правонарушении, требующем при слушании участия присяжных.

Наконец, основной принцип английского уголовного процесса требует, чтобы, за немногими исключениями, уголовное дело слушалось в присутствии обвиняемого.

2. Бремя доказывания лежит почти во всех случаях на обвинителе. Это значит, что лицо, обвиняющее своего противника в нарушении закона, обязано как в уголовном, так и в гражданском деле привести доказательства или по крайней мере достаточно серьезно обосновать презумпцию того, что обвиняемый действительно виновен в приписываемом ему правонарушении. О сущности «доказательств» (evidence) будет сказано ниже. Здесь достаточно указать, что позиция английского суда заключается не в том, чтобы обвиняемый представил доказательства своей невиновности, но в том, чтобы обвинитель установил если не с научной полнотой, то по крайней мере с достаточной основательностью вину обвиняемого, особенно в уголовных делах. Если это ему не удастся, то обвиняемый может, не давая никаких объяснений по поводу своего поведения, просто заявить, что против него нет «никакого дела» (no case), и после этого он будет вправе, как само собой разумеется, требовать оправдания. От него не ждут, как в некоторых других правовых системах, отчета в его действиях и побуждениях для того, чтобы оправдать его в возведенном обвинении. Один тот факт, что он предстал перед судом, не создает по закону ни малейшей предпосылки в пользу его виновности; каково бы ни было частное мнение или даже знание судьи или присяжных, предполагается, что всякий человек невиновен до тех пор, пока не будет доказано противное.